Гузи-гузи - Наталья Никольская

– Он будет вещественным доказательством в суде.

– Ты говоришь ерунду, – она лениво опустила руку. – Он мог бы быть вещественным доказательством, если бы ты оставил его на даче.

– Значит, ты все-таки там была! – с горечью в голосе произнес Мамедов, – тогда там остались твои пальчики.

Она поморщилась.

– На даче я бывала и раньше, так что это не имеет никакого значения. Ты-то почему лезешь не в свое дело?

– Я занимаюсь им по долгу службы.

– Так ты мент поганый?! – пренебрежительно-брезгливая гримаса исказила ее лицо – Какая мерзость!

– К чему такая патетика? – усмехнулся Мамедов. – Могла бы уже догадаться, что я к милиции не имею никакого отношения.

– Зачем же ты шпионишь за мной?

– Я за тобой не шпионю, а наблюдаю. Ты попала в наше поле зрения, как возможная обладательница кассеты, и оказалось, что мы были недалеки от истины.

Алискер подошел к окну и опустил жалюзи.

– Никак не пойму, – сказал он после минутного молчания, – зачем тебе было его убивать?

– Это произошло случайно, он вывел меня из себя, начал орать, ударил по щеке. Он бы, наверное, убил меня, если бы мне под руку не попалось это чертово полено. Честное слово, я не хотела его убивать. Все из-за этой паршивой кассеты!

– Так это ты ее украла?

Кристина скривила свою красивую мордашку.

– Не украла, а взяла. А как бы ты поступил на моем месте?

Вопрос поставил Алискера в тупик. Действительно, попади он в аналогичную ситуацию, оставил бы он кассету на месте? Скорее всего – нет.

– А вот у меня ее сперли самым наглым образом, – продолжала Кристина, я даже догадываюсь, кто!

– Твоя падчерица?

– Я смотрю, ты сведущ не только в постельных делах! – Кристина лукава сощурила глаза.

– Так это она? – проигнорировал ее насмешливое замечание Мамедов.

– Она, черт ее дери! Толстопузая уродка! – злобно выкрикнула Кристина.

– Ты в этом уверена?

– Больше некому.

– А из-за чего вы поссорились с Буториным?

– Он догадался, что кассету взяла я, и требовал ее с меня, – Кристина нахмурилась.

– Но если Тема собирался продать ее ему, какого черта он требовал у тебя пленку? Ведь она же была у Темы…

– Он перенервничал, на него отец напирал, ведь кроме самого Петра Евгеньевича и Славки, на дачу никто не мог попасть…

– Так ведь кассета якобы исчезла в результате ограбления, при чем тут был Буторин-младший? – недоумевал Алискер.

– У Буторина свои осведомители, как, впрочем, и у моего мужа, – Кристина вздохнула. – Ему стало известно, что с дачи была украдена другая кассета, а эта чертова «гузи-гузи» куда-то исчезла. Он и предположил, что ее украли раньше. Вот он и приставал к Славке, с кем ты, мол, на даче был?

– А ты знаешь, кто заказал ментам выкрасть с дачи кассету? – Алискер пристально посмотрел на Кристину, но на ее красивом лице не дрогнул ни один мускул.

– Тот, кто был в этом заинтересован, – уклончиво ответила она.

– Слишком общий ответ. – Мамедов вперил в Кристину испытующий взгляд. – Заказчиком был твой, Кристина, муж.

Кристина не проявила никаких признаков удивления.

– Ты хотела передать кассету своему отцу?

– Хотела… – рассеянно проговорила она. – Верни браслет, пожалуйста.

Она встала и, вплотную приблизившись к Мамедову, хотела обнять его за шею, но он отстранил ее.

– Буторин-младший наверняка знал, что кассета пропала с дачи по твоей милости, и грозился сообщить об этом Воронину, так?

– Ну и что? – недовольным тоном спросила Кристина.

– Ты порядком разозлила Славу.

– У него был невозможный характер, – с оттенком черного юмора сказала Кристина, делая ударение на слове «был».

– Ты совершила преднамеренное убийство.

– Он довел меня… Я не отвечала за себя.

– Чушь! Ты тряслась за свою шкуру. – Мамедов в упор смотрел на нее.

Кристина стала бледной как полотно.

– Я убила его в состоянии аффекта!

– Брось. Держи свой браслет, – Мамедов грубо схватил руку Кристины и разжал ее пальцы. Обхватив одной рукой ее тонкое запястье, другой он вынул из кармана целлофановый пакетик и положил его на ее влажную ладонь. – Да, я забыл сказать… Тебе, наверное, это будет интересно. Я нашел его не на даче, а в своей постели.

Мамедов обаятельно улыбнулся и насмешливо подмигнул оторопевшей Кристине.

– Значит, ты взял ее на испуг? – У Вершининой с утра было хорошее настроение.

– Чистый блеф, Валентина Андреевна, – улыбнулся Алискер.

– И меня провел… Я-то правда думала, что ты браслет на даче нашел. Кто тебя научил обманывать старших? – Вершинина лукаво посмотрела на Алискера.

– Я, Валентина Андреевна, простите, с вас пример беру, – хитро заулыбался Алискер.

– Хочешь сказать, – заговорила Валандра наигранно-негодующим тоном, – это я тебя врать научила?

– Не врать, а удивлять…

– Достойная смена! – воскликнула Валандра. – Ты, я смотрю, вчера всюду успел! Так когда Тема обещал привезти кассету?

– Он пойдет к Анне сегодня в десять, возьмет у нее кассету и привезет нам.

– Что-то слишком просто у тебя все получается, – недоверчиво посмотрела на него Валандра.

– Ну, мы хорошенько его вчера обработали, после того как спровадили этих отморозков, – уверенно произнес Алискер. – Он почти сразу признался, что был на даче у Буторина, когда мы сказали, что там есть его пальчики. Но одно это нам бы не помогло. Он знает, что не убивал, и что папаша, если что, его вытащит. Пришлось предложить ему сделку.

– Какую еще сделку? – недовольно переспросила Вершинина.

– Поменять «гузи-гузи» на запись его последней встречи с Морозовым.

– А если он пожалуется отцу?

– Это исключено. Видели бы вы, какие испуганные у него были глаза, когда он узнал, что пленку может услышать его папочка.

– Ладно, – вздохнула Вершинина, посмотрев на часы, – будем ждать.

– Ты уверен, что с тобой расплатятся? – Анна, сидя за рулем своего желтого «фольксвагена», скосила на Тему глаза.

– Дело верное, – угрюмо ответил Тема, глядя на проносящиеся мимо автомобили, – пятьдесят кусков.

– Что-то ты мне сегодня не нравишься, – Воронина повернула к нему голову.

– Нечего тебе было ехать со мной, клиент может занервничать, – Тема достал из пачки сигарету и закурил. – А ты лучше на дорогу смотри, а не на меня.

– Вот еще, – фыркнула Анна, – как я могу кому-то доверить такую вещь!

– Я сказал, что кассета моя, – Тема выпустил дым в приоткрытое окно.

Обогнавший их «Москвич-пирожок» неожиданно принял резко вправо и затормозил прямо перед машиной Ворониной. Она вскрикнула, нажала на тормоза, но было уже поздно. Удар. Звон разбитого стекла.

– Что ж ты делаешь, хрен моржовый! – заорала Анна, выбираясь из машины.

Она подбежала к «Москвичу» и, продолжая ругаться как пьяный сапожник, стала бить кулаком в окно. Дверца «Москвича» открылась, и из машины вышел высокий бритый парень в кожаной куртке. Тема тоже вылез наружу и, обойдя «фольксваген» сзади, приблизился к Анне, которая орала на водителя «пирожка», пиная колеса своими гигантскими «платформами».

– Ты сделал это специально, гад паршивый! – не унималась Воронина, брызжа слюной.

Парень только ухмылялся, слушая ее словоизвержения. Потом, выбрав момент, когда она переводила дыхание для очередной реплики, спокойно сказал:

– Ты виновата. Или плати, или я пошел вызывать ментов.

– Платить? Тебе? – она ошалело завращала вытаращенными глазами и сунула ему под нос кукиш, – вот это ты видел?

– Как хочешь, – парень пожал плечами, развернулся и пошел к телефону.

Вдогонку ему неслась словесная диарея Ворониной. Вдруг, так же резко, как и начала, Анна успокоилась и повернулась к Теме.

– Дай сигарету.

Он похлопал себя по карманам.

– В машине остались, сейчас принесу.

– Не надо, – огрызнулась она и направилась к «фольксвагену».

Когда Тема, снова обойдя машину, сел на сиденье, он не узнал Воронину. Ее раскрасневшиеся от гнева пухлые щеки стали бледными, как могильные черви. Она открывала рот, как рыба, вынутая из воды, тупо уставившись перед собой.

– Ты чего? – не на шутку испугался Тема, пытаясь разобрать, что она говорит. Наконец это ему удалось.

– Сумку с кассетой сп…ли, гады. Сумку с кассетой сп…ли, гады, – шептала она, как заведенная.

Вдруг она выскочила из машины и с криком «Где эта сволочь?» бросилась вдогонку за водителем «пирожка». Того, естественно, уже нигде не было.

Выслушав сбивчивый рассказ Темы, Алискер спрятал сотовый в карман. Вершинина с тревогой смотрела на своего помощника.

– Что? – наконец спросила она, – кассета пропала?