Сверх Меры - Алена Багрянова

за подбородок и многозначительно посмотрела мне прямо в глаза.

— Двое, — ответила она на мой немой вопрос, — один с длинным носом и грязными черными волосами. Второй со скейтом и зеленым «ежиком» на голове. Не волнуйся, Лиам ими займется.

Она кивнула куда-то в толпу. Я проследила за её взглядом. Навстречу нам шел любовник Мэнсон с гитарой, обклеенной картинками. Он был обладателем типично австралийской внешности: крупные черты лица, приличных размеров нос, загорелая кожа, синие глаза и волнистые светлые волосы. Такого так и видишь балансирующим на доске, рассекая волны. И, исходя из моих воспоминаний наших редких встреч, он любил шампунь с экстрактом ромашки, от него всегда пахло именно им.

Лиам даже не взглянул в нашу сторону, проходя мимо. Что задумал этот австралиец?

За спиной забренчали струны, и Мардж, как по команде, толкнула меня в сторону практически невидимой двери.

Снова служебное помещение. Если так пойдет и дальше, то у меня может развиться фобия.

— Что за…? — возмущенно выдохнула я.

— Девочка моя, я по делу. Твой шеф просил передать тебе это, если ты вернешься в Калифорнию одна.

Она выудила из заднего кармана джинсов мятый конверт с надписью «Соня Мэйер» и протянула его мне.

Я стояла и со страхом смотрела на конверт. Он точно от босса. Без сомнений. Почерк Йоана я знала очень хорошо.

— Машина уже ждет нас у выхода. Откроешь это, когда мы окажемся на месте.

Почему-то мне не верилось в трогательное, прощальное письмо от Матэя. Это не в его стиле. Но что тогда? Очередное задание?

Боже, что за кретинка! Уже решила, что Йоан спас меня, проявляя заботу о подчиненной. На деле же вышло, что я ему нужна, чтобы что-то там снова исполнить?

Меня немного отпустило. Ну и зачем тогда я волнуюсь о нем?

— Куда едем? — спокойно спросила я, когда Мардж быстрым шагом двинулась по небольшому коридору.

— Не знаю, — пожала плечами Мэнсон. — Доедем до центра, а там откроем вот это.

Еще один конверт, но уже с именем вегетарианки показался на свет электрических ламп.

— Зачем такая конспирация? — раздраженно спросила я.

— Чтецы, наверное. Я их тоже недолюбливаю.

— Ты всех вампиров недолюбливаешь, — скептично проговорила я.

Опять меня кто-то куда-то ведет. Ну, когда это уже закончится? Сейчас мне хотелось тишины и покоя. Впрочем, как и всегда, но я прекрасно знала, как только наступит такое время, мне будет дико одиноко и скучно. Моя постоянная проблема — не знаю, чего хочу на самом деле. Извечный вопрос бытия и самопознания.

Через двадцать минут мы уже ехали в автомобиле, сопровождаемые полной тишиной в салоне. Я ожидала, что машиной будет что-то вроде того яркого фургончика, на котором ездила команда Скуби-ду, но нет, это оказался старый, обшарпанный универсал Форд Консул года так 1973. У моего деда в гараже стоял подобный экземпляр. Мне было семь лет, и я очень любила наши семейные выезды на нем на пикник к озеру Уискитаун.

Мардж вела сосредоточенно, на ее лице не было ни тени той вампирши, к которой я привыкла. Её бледные пальцы скользнули к регулятору громкости радио, и салон наполнился музыкой. Вот заиграла известная песня Боба Дилана, и мне вдруг сделалось не по себе. Все его композиции всегда вызывали во мне замирание сердца, каждая нота глубоко проникала в душу и оставляла странное послевкусие.

Если бы я знала тогда, что именно этот простой мотив станет последней услышанной мелодией в моей жизни!

— Путь домой, увы, теперь для тебя закрыт, — приглушенно сказала Мардж, выводя меня из транса. — Там все перевернуто вверх дном. Бьюсь об заклад, что за домом следят.

Внутри меня похолодело. Люди Элроя знали, где я живу, следили за мной и ждали удобного момента, чтобы схватить. Господи, я даже в своем городе не могу оставаться в безопасности! Можно было забыть о прошлой, привычной жизни.

«… Да, и сколько лет могут влачить существование некоторые люди,

Прежде чем им позволят быть свободными?

Да, и сколько раз человек может отворачиваться

И притворяться, что он ничего не видел?…»

— Марджори, прошу, выключи, — взмолилась я, понимая, что сейчас не время для такой музыки. Эти слова сводили меня с ума.

В машине вновь настала тишина.

* * *

«Аппарат абонента выключен или наход…»

— Черт, — выругалась я, отнимая трубку от уха.

Уже шестой раз механический голос сообщал, что Флинн не может взять трубку.

— Мы не поедем к нему, — спокойно отозвалась Мэнсон.

Наш Форд стоял напротив городской библиотеки, на пересечении Девятой и Эн-стрит. У нас с Мардж возник спор на счет того, куда дальше ехать. Она была готова вскрыть конверт, а я просила отвезти меня к Флинну, чтобы убедиться в его безопасности.

Меня мучала мысль о слежке. Прихвостни Элроя вполне могли разузнать, с кем я общалась в последнее время, и Доуэлл был идеальным кандидатом на место невинной жертвы. Нет, только не он, единственный нормальный человек в моей потерянной жизни.

— Но, мне нужно! Вдруг с ним что-то случилось? Он не отвечает на звонки!

— Сейчас ночь, если ты не заметила, — усмехнулась она, — твой Флинн, скорее всего, дрыхнет, а телефон стоит в беззвучном режиме. И, вообще, я ему не доверяю.

Я фыркнула и скрестила руки на груди.

— Все в порядке, Брингри его проверял.

— Этого любителя чая спокойно можно подкупить, — казалось, что Мэнсон раздражена. — Я же ничего не нашла о Флинне. Совершенно ничего! Вся информация о предках отсутствует.

Мне не хотелось это слышать. Но Мардж всегда обо всем знала, ни одна тайна не пробегала мимо её ушей и острого взора.

— Он человек, — моя рука скользнула к поблекшей ручке двери. — Здесь недалеко, я вполне сама доберусь.

— Ладно, — сдалась, наконец, она. — Только не долго.

Несколько минут, и мы уже стучались в дверь квартиры Доуэлла. Ничего. Хотя Марджори и сказала, что вроде как что-то слышит, но это, вполне, мог оказаться сосед этажом ниже.

Я в отчаянии толкнула дверь, и та с легкостью отворилась.

— Господи, только не это, — сердце екнуло, и ноги сами понесли меня внутрь квартиры, — Флинн?!

Помещение было охвачено темнотой, и лишь тусклый свет настольной лампы из спальни давал призрачную надежду на то, что еще не поздно. Мардж последовала за мной в спальню. Кровать была расправлена, на тумбочке рядом покоилась раскрытая обложкой вверх книга. Здесь практически ничего не изменилось со времени моего последнего визита.

Моя ладонь коснулась синей простыни. Она была теплой, будто мужчина только что встал с кровати.