Цикличность - Виктор Новоселов

К третьей зиме в городе практически не осталось сухих. Отчасти это из-за того, что гарнизон худо-бедно очищал от них улицы, отчасти от того что в этом городе уже некому было горевать. Терриал умирает.

Очень тягостно. Я даже слышал, что косматый начал приторговывать свежей человечиной. Надеюсь, это лишь слух. Но кто знает…

– Эй ты! А ну стой!

Я – умный мальчик, мне не надо повторять дважды. Поэтому я бросился наутек со всей возможной скоростью, два раза свернул в неприметные подворотни и забежал в заброшенный дом, где спрятался. Все, теперь надо просто подождать.

Но, в этот раз не повезло…

Что ж, очевидно, что к третьему году бедствий стража, состоящая из наемников и безымянного резервного полка с юга, уже вполне освоилась в городе. И поэтому я, хоть и был неприятно удивлен тем, что стражник сумел найти дом, где я спрятался, но это меня не испугало.

Я слышал, как тяжелые, подбитые сапоги стражника громко ухают по дощатому полу дома, в котором я схоронился. Давай же, дружище, иди сюда.

«Рондо – старый охотник, его так просто не обманешь. Слышишь, пацан?»

Если бы стражник знал об этом старом доме то, что знаю я, то он вряд ли бы так уверенно шагал.

«Парень, не прячься. Я знаю, что ты тут. Покажись. Поговорим, да разойдемся».

Бравада окончилась, когда с очередным тяжелым шагом до меня донесся звук ломающихся досок, а затем крик.

Я вылез из своего укрытия и заглянул в большую дыру в полу, пробитую стражником. Там, на дне, лежал человек в форме столичных войск. Худощавый мужик с пышными светлыми усами корчился от боли. Обе его ноги были сломаны. Все непокрытые части тела были разрезаны разбитым стеклом.

Что ж, все возвращается. За сотворенное зло получишь в ответ лишь зло. И теперь, винный погребок дедушки Бельса мстит за убитого хозяина. Пол тут давно просел, дедушка Бельс был убит солдатами прямо посреди собственной харчевни. Его тело так и осталось лежать на полу, и его долго никто не убирал, отчего доски сгнили. Ты вернул им должок, дедушка Бельс, ты – молодец.

– Мальчик! Мальчик! Позови подмогу, прошу тебя! – Закричал покалеченный стражник, видя, что я склонился над проломом.

– Да, конечно, дяденька.

Я этими словами я поставил две пары обуви рядом с собой. Развязал узелок на штанах и с большим удовольствием «помог» стражнику.

– Что ты делаешь! – заорал он. – Ах ты, маленький…

Он еще долго ругался. Но я уже особо не слушал, ибо в этот момент я уже подтаскивал к дыре в полу большой деревянный щит, что когда-то был воротиной.

Когда стражник увидел воротину, он тут же, с ужасом, понял мой замысел и взмолился.

– Нет! Нет! Молю тебя. У меня сынок чуть младше тебя! Нет! Я из Коготты. Это на юге, чуть восточнее Лимфисса. Я простой наемник. Я уеду домой! Прямо сейчас! Только отпусти меня. Помоги!

Да, он все понял правильно. И, скорее всего, врал. Мучительная смерть – единственное, чего достойны слуги «белых». Я плотно закрыл щитом дыру в полу и, подхватив нашу новую обувь, спокойно вышел из дома.

Как я и предполагал, вопли стражника с улицы были почти не слышны. Его не найдут.

Я ощутил сильный укол совести немного позже, когда шел по улице, на которой когда-то давно располагались бондарские мастерские. Но в ту секунду, когда я уже хотел было вернуться и помочь солдату, мне вспомнился мой отец. Если стражник и сказал правду, то его сын почувствует тоже, что и я. И мы будем хотя бы частично в расчете со Столицей. По крайней мере, за отца. А так, через пару дней навещу труп, надо снять с него одежду. Я сплюнул себе под ноги и зашагал домой.

Когда-то наша семья считалась вполне благополучной. У нас были земли в паре верст от самого Терриала. И эта земля была бы очень ценной, если бы не одно но. По ее границе протекала небольшая речушка, что несла стоки с дубильных мастерских на север. Иногда вода в реке воняла настолько сильно, что приходилось закрывать окна в нашем летнем доме. Этот дом был построен еще моим прадедом. Мой отец расширил его, надстроив над каменным первым этажом второй – деревянный. Так часто поступали на западе и севере. Деревянный второй этаж – налог меньше.

Мой дед купил домик на окраине самого Терриала, как зимнюю квартиру. Мой отец разменял его на дом побольше и ближе к центру. Правда вместе с этим моя семья переселилась и ближе к порту. Видимо вонь мою семью будет преследовать всегда и везде. А затем начался неурожай. Несколько лет застоя. И все покатилось по наклонной.

Летний дом сгорел. Наверно его подожгли мародеры, чтобы скрыть свое присутствие. Зимний дом тоже пострадал от пожаров, но в целом был пригоден для жилья. Мы с сестрой сделали все, чтобы снаружи он казался необитаемым. В дом даже нельзя было попасть через дверь, только через специальный лаз в полу. Он вел в кустарники у дома и был не виден со стороны. Но если даже незваный гость узнавал о лазе, то вряд ли он мог знать о медвежьих капканах. В них никто еще не попадал, но с ними мы с Лисией чувствовали себя в безопасности.

Я все еще пребывал в смешанных чувствах, когда я пробирался сквозь кустарник минуя ловушки. Мне не столько было жалко стражника. Мне было жалко его сына, если тот, конечно, существовал. Ну, друг, я живу дальше и ты уж как-нибудь выживешь.

– Лисия! Лисия! Смотри что прин… – закричал я, забравшись в дом. И тут же осекся, увидев незнакомца в белой накидке, стоявшего посреди комнаты.

– Здравствуй, парень. – Спокойно сказал мужчина. Лисия, напуганная до дрожи в ногах, сидела на стуле рядом с ним, держа в руках большую головку столичного сыра. – Надо признать, тяжело было залезть в твой дом через эту дырку в полу. Ты довольно хитер. Я едва не угодил в твои ловушки.

– Так, может, и не надо было залезать? – сказал я.

Ну а что мне, собственно, терять? «Белый» в моем доме, худшее уже произошло.

– Я понимаю твою ярость. В твоих глазах я виновен… Во всем сто произошло с тобой.

– А кто же если не ты? – я плюнул в него и попал на плечо.

Тот лишь улыбнулся и не стал вытирать плевок.

– В последний раз я был в Терриале десять лет назад. Тогда этот город был уголком спокойствия. Но теперь все иначе. – Мужчина задумчиво смотрел в окно, где сквозь щели в досках можно было увидеть пепелище соседнего дома. Когда-то там стоял дом, в котором жила старушка Кларри.