Отложенный эффект - Салма Кальк

знал, городская барахолка бывает весьма притягательна для историка. И если дело нечисто, то с барахолки и начнём. На ней время от времени продают занятные вещицы – и антиквариат, и артефакты. И человек в белом костюме, шляпе и солнцезащитных очках никак не может появиться на площади и сразу же бодрым шагом пойти в тот самый «Гриб». А пройтись по рядам и посмотреть, что сегодня предлагают – может. Например, у этого продавца неплохое столовое серебро.

Пожалуй, набор фруктовых вилок времён последнего Рогана интересен. И солонка в виде бочонка на ножках, с подставкой, крышкой и маленькой ложечкой. Ой, тут прямо комплект – соль, перец, горчица. Саваж заплатил, не торгуясь, сколько с него запросили – он всегда так делал. Продавец долго рассыпался в благодарностях, упаковал коробку с вилками и комплект для специй, и Саваж отправил всё это во внутренние карманы пиджака.

Дальше он двигался пунктиром – через тени в соседний ряд, потом ещё в соседний, потом раз – и вот он уже в ряду с артефактами. Здесь было мало покупателей – понятно, почему, и Саваж пошёл вдоль ряда, внимательно разглядывая всё, что предлагают.

Артефакты бывают попроще – те могут использовать простецы, и помудрёнее – те только для магов. Саважу было интересно всё, потому что артефакторы – люди дивные, могут изобрести такое, что нарочно не придумаешь. Говорил же Кусачка, что кто-то умеет закрывать тени для некромантов, хотя эти сведения, конечно же, из разряда – пока сам не увижу, не поверю.

Саваж внимательно осмотрел всё, что предлагали, задержался ненадолго у прилавка человека, который, судя по всему, продавал свои собственные изделия.

- Доброго вам дня, любезнейший, - поздоровался он.

- И вам не хворать, господин некромант, - кивнул мастер, мужчина лет пятидесяти, плотный и плешивый.

Все предметы на прилавке представляли собой серебряные украшения – цепи сложного плетения, подвески, застёжки, булавки, кольца, браслеты, и что там ещё бывает. Саваж не видел почти ничего из того, что мастер навесил на украшения, потому что – мастер явно был стихийником-универсалом, это и навешивал, а некромантия тут мимо. Но вот четыре цепи, в которые кто-то заложил немного некромантской защиты – лежали тут же, рядышком с другими защитными артефактами.

- Подскажите, будьте любезны – велик ли спрос вот на такие вещи? – он подцепил кончиком пальца одну из цепей.

- Как вам сказать… Сами понимаете, не всякий отважится такое на себя надеть. Хоть и польза тоже несомненна – обычной магией такого не пробить.

- Понимаю, потому и любопытствую. Плюс на минус, так сказать. И много ли сейчас на рынке подобных артефактов?

- Да когда их много-то было. А вам, простите, к чему? Вам и так должно хватать.

- Не мне, конечно же, не мне. Кое-кому другому. Но нужно. Артефактор, умеющий работать со смертной силой – полезный человек. Я бы заплатил за информацию.

- Я… могу подумать, - тихо сказал мастер, не глядя на Саважа. – Подойдёте завтра?

- Отчего не подойти? И вот вам за беспокойство, - он опустил на прилавок купюру.

Купюра мгновенно исчезла.

- Благодарю, - кивнул мастер. – Завтра в полдень?

- Договорились, - Саваж тоже коротко кивнул и отошёл.

Вот, отсюда уже два шага до того «Гриба». Снаружи – магическая вывеска с подсвеченным грибом, алого, как можно догадаться, цвета, толстая суровая дверь, рассыпающиеся ступеньки, ведущие вниз. Саваж толкнул дверь и вошёл.

Он знал о существовании этого места, но бывать не доводилось. По слухам, тут обитали представители городского дна – как обычного, так и магического. И держал таверну маг-стихийник, так говорили.

Саваж подошёл к стойке – чистенько, но бедненько, никаких особых наворотов – мигающих магических огней или ещё какой мишуры. Освещение электрическое, печка в углу тоже электрическая, на ней сейчас как раз варил в турке арро подтянутый мужчина средних лет. Из приоткрытой двери тянулись аппетитные запахи – наверное, там кухня.

Но всё подвальное помещение было пропитано разнообразной магической защитой. И обычной, и – внимание – некромантской тоже. Хорошо заколдовали. А у терявшейся в полумраке стены столики и вовсе были закрыты магической завесой – наверное, Кусачка это и имел в виду, когда говорил о кабинете.

Посетителей хватало – как-никак, время обеда. И судя по виду, такие птицы, как Саваж, в этот подвальчик не залетали.

- Что вам угодно? – недружелюбно спросил бармен, завершивший с арро.

Он споро ставил на медный поднос чашку с блюдцем, стакан с водой, сахарницу и турку. Запах оттуда шёл – правильный, какой надо.

- Тоже не отказался бы от такой турки, - сказал Саваж.

- Момент, - кивнул тот, поднял голову… - Святые угодники, капитан!

На Саважа смотрел сержант Латюр по прозванию Кочерыжка, с которым в легионскую бытность вместе было пройдено немало дорог.

21. Обед у сослуживца

- Ты, капитан, откуда тут взялся? – спросил Кочерыжка несколько мгновений спустя, когда отнёс поднос кому-то в зал и вернулся за стойку. – Сам понимаешь, клиенты в таких костюмах здесь очень редкие звери.

- Меня должны ждать, - не стал скрывать Саваж.

- Кусачка, что ль? Здесь он, здесь. От кого-то скрывается. Но я не знаю, от кого, со мной он не поделился.

- Я тоже знаю о его делах не так уж и много, - покачал головой Саваж. – Тут-то у тебя он откуда взялся?

- Не поверишь – вошёл в дверь, ровно как и ты. Кубарем вкатился, будто за ним гнались сто чертей разом.

- И что-нибудь объяснил?

- Нет, ничего. Сказал, что у него неприятности, и что он тут у меня немного посидит, потому что сюда за ним преследователи пойти побоятся.

- И как? Побоялись?

- Очевидно, так. Я никого из них не видел, - рассмеялся Кочерыжка. – А тебе он зачем?

- А он теперь на меня работает, - пожал плечами Саваж.

- С чего это вдруг? И, прости, кем он на тебя работает?

- У него много талантов, - усмехнулся Саваж. – Я и сам не подозревал, но оказалось – наш Кусачка очень полезный человек.

- Всякое случается, конечно, - почему-то известие о том, что Кусачка ныне человек Саважа, произвело на отставного сержанта Латюра сильное впечатление. - Ну так что, арро? Или обед?

- Арро и обед, я помню