Гончаров и труп актера - Михаил Петров

Ты как? Немного отпустило? Все будет нормально. Завтра и думать забудешь.

Вот так я и окозался в вашем городе. И что же? Опять прокол, да какой! Несчастный случай! Сначала я подумал, что сам бог воздал ему по заслугаи, но потом работяги, которых я как следует напоил мне кое что рассказали...

- А что они тебе рассказали?

- Ну о том, что такой несчастный случай может быть только в сказках, а тут ещё Нинку его грохнули. Наверное она догадывалась, кто кончил её Витька, вот её и убрали. Чтоб не было лишних проблем. Я тогда и подумал, что все это неспроста и скорее всего связано с моим делом.

- Почему ты так подумал? - С удовольствием сжимая кисти в кулак спросил я.

- А кому кроме нас могут понадобиться нищие артисты? Что с них взять то? Другое дело мы. Уж мы - то знали что с них взять. Ну и вот, когда я понял, что Витька, как и Нинка уже никогда и ничего мне не отдадут, то решил сам посмотреть их берлогу, а заодно и потолковать с их сынком. Там мы с тобой встретились в первый раз и ты подтвердил мои подозрения насчет Кошкина.

- Но я так говорил с твоих же слов. Вспомни что ты сказал в театре охраннику? Ты сказал: - Значит опередил, козел. Вот за это я и зацепился. О ком ты мог так выразиться? Только о своем знакомом. - Направлясь в предбанник пояснил я.

На том наш разговор и окончился. Затушив котел, посвежевшие и бодрые мы вышли из бани и перед тем как отправиться в путь, решили запастись продуктами, а я кроме того, забрать у Кошкина свои документы.

- Эге! Ну змееныш! - Заходя в избу первым воскликнул Лопатин. - Уполз, подлюга. Живучая тварь! Теперь от него всего можно ожидать. Просто так он с золотишком не растанется. Еще хорошо, что я его ружьишко расхреначил, но все равно оставаться здесь опасно. Ищи свои документы, надо уходить. Чего ты их сразу не забрал?

- Если в голове плохо с мозгами, то это надолго. Я ж ничего толком не соображал, - перетряхивая кошкинское барахло оправдывался я.

- Ну вот, а теперь без ксивы остался. С собой наверное упер, сученок.

- Похоже что упер. - Согласился я после десятиминутных, бесплодных поисков.

- Ладно, далеко он в таком состоянии уйти не мог, попробуем его нагнать.

- Как ты его нагонишь, да ещё в тайге! Он - то здесь хозин, а мы люди пришлые.Уныло возразил я. - Не найти нам его.

- Еще как найдем, ты посмотри, за ним же кровавая полоса тянется. Отличный маячок я ему оформил. Пойдем.

След и в самом деле оставался красноречивый. На травянистой зелени он виден был отчетливо. Быстро по нему передвигаясь мы вскоре вышли на речной берег, чтобы на прощанье помахать Кошкину рукой. Сидя в уплывающей на закат лодочке он крикнул нам непристойность и сделал неприличный жест.

- Ушел падлюга! - В бессильной злобе сплюнул Лопатин. - Не иначе что то задумал.

- Куда уж ему! Я вообще удивляюсь, как он дополз?

- Живучий как кошка, недаром и фамилия такая. Пойдем ка отсюда поскорее. Не нравится мне все это. Раненный шакал опасней здорового льва.

- Куда направимся? В поселок?

- Ни в коем случае. Попробуем выйти на дорогу в город. Это около пяти верст.

Весь остаток вечера, до наступления полной темноты, которая нас накрыла неожиданно и сразу, мы топали едва заметной тропинкой, а иногда и продирались через никем не тронутые таежные заросли. В конце концов, когда не стало видно соственного носа, выйдя на рохотную прогалину, Лопатин объявил привал.

- Все, еш твою клеш, дальше не пойдем, можно заблудиться.

- Если уже не заблудились. - Расягиваясь на теплой ещё траве заметил я.

- Не должны. Я до последней минуты следил за солнцем. Надо хворосту как - то набрать, да костер запалить. Все веселее будет.

- А как его в такой темноте найдешь?

- Каком к верху. Ладно сиди уж, болезный, сам управлюсь.

Вскоре веселые и злые языки пламени выхватили из кромешной темноты рыжую образину Лопатина, его драгоценную банку и сплошную стену тайги вокруг.

- Ну, что нам Кошкин положил в дорогу? - Роясь в прозрачном пакете спросил он сам себя. - Так; картошка, сало, хлеб и десяток яиц, четыре из которых расколоты. Все это хорошо, это пойдет, но зачем я прихватил целую банку меда? Да ещё двухлетровую. На кой черт он нам сдался? Выкинуть что ли?

- Положи пригодится. - Рачительно остановил я его. - Еще неизвестно куда мы идем может быть на Север, а до моря Лаптевых мы её уговорим.

- Типун тебе на язык. - Отставляя мед захрюкал он. - Картошка и яйца сырые. Будем печь или живьем захаваем?

- Яйца можно и так, но сырую картошку жрать не буду. - Наотрез отказался я.

- Я тоже, поэтому мы кинем её в золу костра и к утру она будет готова.

Выпив яйца мыперешли к салу. Теплое ираскисшее она скользило между пальцев щедро оставляя жир на носу и губах. В другое время от такого лакомства я отказался бы не задумываясь, но сейчас оно показалось мне удивительно вкусным и запашистым. Лопатин видимо тоже был голоден. Старательно вгрызаясь в студенистую, хрустящую массу он сосредоточенно смотрел на огонь.

- А все таки кто пришил Комаровых? - Задумчиво спросил он отправляя в рот последний кусок. - Если не Кошкин, значит кто - то из ваших. Ты знаешь кто?

- Если бы знал, то не сидел бы сейчас здесь, а раскручивал это дело у себя дома. - Вытирая руки о траву ответил я. - Не знаю я этого.

- Но как же. Помнится там, в доме Комаровых ты мне говорил, что есть множество версий. Я это хорошо помню. Выкладывай, чего уж тут...

- А тебе - то какая разница? Ты свое получил. Кошкина наказал, песок у него конфисковал. До конца жизни хватит, ещё и детям останется. Что же тебе ещё нужно?

- Ясности.

- Врешь ты все, Лопатин, заронилась у тебя нечистивая мыслишка, - а почему кто - то неизвестный будет проедать капитал, за который я тюрягой заплатил сполна? Мыслишка эта, пока ещё слабая и особенно не допекает, но ты себя хорошо знаешь, знаешь что пройдет какое - то время и спасу от неё не будет. Она, полностью овладев тобою изгложет сердце и помутит разум. И ничего другого тебе не останется, как вновь заняться поисками утраченного тельца. Остановись, Лопатин. Жизнь прекрасна, даже в наше паскудное и скотское время.

- Посмотрел бы ты, философ хренов, на ту распрекрасную жизнь на зоне. Да ладно, Чего там говорить... Скажи лучше, зачем ты шмонал у Комаровского соседа? Я все слышал. Не спроста, однако. Наверное ты его подозреваешь?

- И его подозреваю и ещё одного веселого мужика. Что из того?

- А вот что, парень. Возьмешь меня в долю. - Жестко отчеканил он.

- В какую к черту долю, ты что, совсем плохой?

- Пока я с тобой хороший, но если ты не перестанешь выдрючиваться стану плохим.

- Это что же угроза?

- Я никогда не угрожаю, я просто действую, но перед этим предупреждаю.

- Благодарю за звоночек.

- Не стоит, лучше подумай хорошенько над моим предложением и сделай правильный выбор, а то ведь ты отсюда можешь и не выйти. Закон тайга медведь хозяин. Спокойной ночи. Не вздумай убегать - себе дороже встанет. А если задумаешь нехорошее, то не надо. Сон у меня чуткий, а спросонья я нервный, могу не разобравшись полоснуть ножом. Вот так, братан Гончаров. Отдыхай.

- Ну не везение ли это? - Думал я ворочаясь на ставшей вдруг жесткой траве. Из огня да в полымя! Уж лучше бы он меня не выручал. От глупого Кошкина я бы и сам избавился. А от этого так просто мне не уйти. Мужик прожженый и тертый - перетертый, его на дурака не возьмешь. И что хуже всего, это то, что он знает где меня искать. Ну почему я такой невезучий?

С утра, как ни в чем не бывало, мы позавтракали и перекурив отправились в путь. Говорили мы мало и только о самом необходимом. К обеду нам удалось выйти на безлюдное полотно асфальта соеденяющего прииск с городом. После третьей попытки нам остановила лихая амазонка сидящая за рулем бензовоза. За умеренную плату она согласилась доставить нас до города. Оттуда наутро, уже рейсовым автобусом мы доехали до Иркутска. Все дорожные издержки, ввиду моей полной неплатежеспособности, взял на себя Лопатин. На автовокзале он всучил мне банку с медом, дал денег на такси и многозначительно сказав "До свидания!" скрылся в неизвестном направлении.

- Красив! - По достоинству оценив мой разбитый лоб только и сказала Милка. - Хорошо хоть прибыл в срок, а главное живой. Откуда мед?

- Один знакомый пасечник подарил. Кошкин называется.

- Врешь ты все, наверное украл, а тебя поймали и избили. Что - нибудь узнал?

- Ага, главбух Медведев пьет горькую собственного приготовления, чудный напиток. Пасечник Кошкин сам доит корову, но молока мне не предложил.

- Хватит трепатся, я тебя серьезно спрашиваю.

- Дай хоть дух перевести, с дороги помыться. А пока я моюсь принеси из кабака что - нибудь поесть, только не жирное.

- Лопай. - Показывая пальцем на курицу приказала она, когда я вышел из под душа. - Лопай и рассказывай.

- А что тут рассказывать. Тот самый Козел на которого я грешил не имет к убийству никакого отношения. Зря только деньги прокатали, Кстати, Милочка, получилось маленькое недоразумение, меня ограбили, отняли всю наличность и удостоверение.