Убийство Роджера Экройда - Агата Кристи

– Я вам все скажу, сэр, все. Это верно – я пытался подслушивать в тот вечер. Я уже услышал кое-что, а мистер Экройд отослал меня и заперся с доктором. Я сказал полиции правду. Я услышал слово «шантаж» и… и подумал: если мистера Экройда шантажируют, почему бы и мне не поживиться.

На лице Пуаро появилось странное выражение.

– А раньше, до этого вечера, у вас были причины полагать, что мистера Экройда шантажируют?

– Нет, сэр. Я очень удивился. Такой умеренный человек.

– Что же вам удалось подслушать?

– Почти ничего, сэр. Не везло. Я должен был выполнять свои обязанности, а когда мне удавалось подкрасться к кабинету, что-нибудь, как назло, мешало. Сначала меня чуть было не поймал с поличным доктор, потом в холле мне встретился мистер Реймонд, а когда я шел с подносом – мисс Флора. Надеюсь, вы верите мне, сэр. Я все время боялся, что полиция докопается до этого дела с майором Эллерби и меня заподозрят

– Eh bien, – сказал Пуаро после долгой паузы, – я верю вам. Но у меня еще одна просьба – покажите мне вашу чековую книжку, у вас ведь она есть?

– Да, сэр. Она, кстати, у меня с собой.

Без всякого смущения он достал из кармана тоненькую зеленую книжечку, протянул Пуаро, и тот ее перелистал.

– А! Вы купили на пятьсот фунтов акций в этом году!

– Да, сэр. Мне удалось скопить до тысячи фунтов на службе… э… у моего покойного хозяина майора Эллерби, и, кроме того, однажды мне повезло. Вы помните, сэр, на дерби первым пришел аутсайдер? А я поставил на него двадцать фунтов, – Прощайте. – Пуаро протянул ему книжку. – Мне кажется, что вы сказали мне правду. Если я ошибаюсь – тем хуже для вас.

Как только за Паркером закрылась дверь, Пуаро надел пальто.

– Опять собрались куда-то? – спросил я.

– Мы с вами навестим добрейшего мистера Хэммонда.

– Вы верите истории Паркера?

– Она правдоподобна. Если только он не первосортный актер, то, похоже, искренне верит, что жертва шантажа – сам мистер Экройд. А если так, значит, он ничего не знает о миссис Феррар.

– Но в таком случае – кто?

– Precisement! Кто? Но наш визит к Хэммонду должен привести нас к цели! Либо полностью обелить Паркера, либо…

– Либо?

– У меня сегодня скверная привычка не кончать фраз, – извинился Пуаро, – вы уж меня простите.

– Кстати, – сказал я смущенно, – придется и мне покаяться. Ведь я разболтал о кольце.

– О каком кольце?

– Которое вы нашли в пруду с золотыми рыбками.

– А! – Пуаро улыбнулся.

– Надеюсь, вы не сердитесь? Я поступил легкомысленно.

– Но нисколько, мой друг, нисколько. Я ведь не брал с вас слово молчать. Вы могли рассказывать. Она заинтересовалась?

– Каролина? Еще бы! Сенсация! Столько возникло теорий!

– Однако все так просто и очевидно. Истина бросается в глаза, не правда ли?

– Разве? – сказал я сухо. Пуаро рассмеялся.

– Умный человек держит свои соображения при себе, верно? – заметил он.

– Но вот мы и добрались до конторы мистера Хэммонда.

Поверенный был у себя и приветствовал нас в своей обычной суховато-официальной манере. Пуаро сразу перешел к делу:

– Месье, мне хотелось бы получить от вас некоторые сведения, если, конечно, я не злоупотребляю вашей любезностью. Вы были поверенным покойной миссис Феррар из «Королевской лужайки»?

Я заметил, что Хэммонд удивлен, но профессиональная привычка одержала верх, и лицо его снова стало непроницаемым.

– Да, все ее дела проходили через мои руки.

– Отлично. Но сперва я попрошу вас выслушать доктора Шеппарда. Мой друг, можете вы рассказать о вашем последнем разговоре с мистером Экройдом в его кабинете?

– Конечно, – ответил я и принялся излагать события того памятного вечера. Хэммонд слушал меня с величайшим вниманием.

– Вот и все, – сказал я, закончив свое повествование.

– Шантаж, – задумчиво произнес поверенный.

– Вы удивлены? – спросил Пуаро.

– Нет, не удивлен, – сказал Хэммонд.

– Пожалуй, нет. В течение некоторого времени я подозревал нечто подобное.

– Так вот: зачем я пришел к вам? Только вы, месье, можете назвать точные суммы, которые были выплачены.

– Не вижу причины скрывать их, – сказал Хэммонд, немного помолчав.

– За последний год миссис Феррар продала некоторые ценные бумаги. После смерти мужа она жила уединенно и тихо, и мне было ясно, что эти деньги нужны ей для какой-то особой цели. Я как-то спросил ее об этом, и она ответила, что поддерживает бедных родственников мужа. Я не стал больше расспрашивать, но до сих пор полагал, что деньги выплачивались какой-нибудь женщине, с которой был связан Эшли Феррар. Мне не приходило в голову, что в этом могла быть замешана сама миссис Феррар.

– А сумма? – спросил Пуаро.

– Выплачено было не менее двадцати тысяч фунтов.

– Двадцать тысяч! – воскликнул я.

– За один год?

– Миссис Феррар была очень богата, – сухо заметил Пуаро, – а за убийство полагается немалая кара.

– Могу я чем-либо еще быть вам полезен? – спросил Хэммонд.

– Благодарю вас, это все, – сказал Пуаро, поднимаясь.

– Извините, что обеспокоил вас.

Мы распрощались и вышли.

– А теперь о нашем друге Паркере, – сказал Пуаро. – С двадцатью тысячами в руках продолжал бы он служить? Не думаю. Скорее, я склонен поверить тому, что он нам говорил. Если он мошенник, то – мелкий. Без воображения. Тогда у нас остаются – Реймонд или… ну… Майор Блент.

– Только не Реймонд, – запротестовал я. – Мы же знаем, как даже пятьсот фунтов были для него серьезной проблемой.

– По его словам – да.

– Что же касается Гектора Блента…

– Я могу сообщить вам кое-что о милейшем майоре. Я обязан наводить справки, и я их навел. Так вот, он якобы унаследовал около двадцати тысяч фунтов. Ну что вы об этом скажете?

Я был так потрясен, что не сразу нашел, что сказать.

– Невозможно! Такой известный человек, как Блент!

– Кто знает? – пожал плечами Пуаро.

– По крайней мере, это человек крупный. Хотя, признаюсь, мне трудно – Представить себе его в роли шантажиста. Но есть еще возможность, о которой вы ни разу не подумали, мой друг. Это камин. Экройд мог сам уничтожить письмо – После вашего ухода.

– Едва ли, – медленно сказал я, – хотя, конечно, все бывает. Он мог передумать.

Мы поравнялись с моим домом, и я, желая угодить Каролине, внезапно решил пригласить Пуаро разделить с нами трапезу. Однако женщинам угодить трудно. Оказалось, что у нас на двоих две бараньи котлетки (а прислуга наслаждается требухой с луком). Две же котлетки на троих могут вызвать замешательство.

Впрочем, Каролину смутить трудно. Не моргнув глазом, она объяснила Пуаро, что, невзирая на насмешки доктора Шеппарда, строго придерживается вегетарианской диеты, разразилась восторженным панегириком во славу земляных орехов (которых никогда не пробовала) и принялась уничтожать гренки, сопровождая этот процесс едкими замечаниями об опасностях животной пищи. А лишь с едой было покончено и мы сели у камина покурить, она без дальнейших околичностей набросилась на Пуаро:

– Нашли Ральфа Пейтена?

– Где я мог найти его, мадемуазель?

– В Кранчестере, – многозначительно сказала Каролина.

– В Кранчестере? Но почему? – с недоумением спросил Пуаро.

Я объяснил ему – не без ехидства:

– Один из наших частных сыщиков видел, как вы однажды отправились на автомобиле куда-то в сторону Кранчестера.

Пуаро уже оправился от замешательства и весело рассмеялся.

– Ах, это! Обычное посещение дантиста. Мой зуб болит. Я еду. Моему зубу становится легче. Я хочу вернуться. Дантист говорит – нет, лучше его извлечь. Я спорю, он настаивает. Он побеждает. Этот зуб больше болеть не будет.

Каролина была обескуражена, она даже сморщилась от досады, как проколотый воздушный шар. Мы заговорили о Ральфе Пейтене.

– Он человек слабохарактерный, но не порочный, – сказал я.

– Да, да, – пробормотал Пуаро, – но где кончается слабохарактерность и…

– Вот именно, – вмешалась Каролина. – Возьмите Джеймса – никакой силы воли. Если бы не я…

– Милая Каролина, – сказал я раздраженно, – нельзя ли не переходить на личности?

– Но ты слаб, Джеймс, – невозмутимо ответила Каролина, – я на восемь лет старше тебя… Ох! Ну ничего, пусть месье Пуаро знает…

– Я бы никак не мог подумать, мадемуазель, – сказал Пуаро, отвешивая галантный поклон.

– На восемь лет старше и всегда считала своей обязанностью присматривать за тобой. При плохом воспитании бог знает что еще из тебя вышло бы!

– Я мог бы, к примеру, жениться на обаятельной авантюристке, – пробормотал я мечтательно, пуская кольца дыма к потолку.

– Ну если говорить об авантюристках… – Она не договорила.

– Да? – спросил я с некоторым любопытством.

– Ничего, но я могла бы назвать кое-кого, и даже не пришлось бы ходить особенно далеко. Джеймс утверждает, – она повернулась к Пуаро, – что вы подозреваете в убийстве кого-то из домашних. Могу сказать только: вы ошибаетесь! Насколько мне известны факты, из домашних убить могли только Ральф или Флора.