Брошенка из рода Драконов - Дарья Адаревич

правда знал, куда идти. Он всегда хорошо запоминал местности.

В кармане в старика лежала пропускная печать, так что через границу мы прошли без проблем. Как странно… Проклятые Горы походили на Долину Драконов, но были словно ненастоящими, неправильными, искаженными. Словно, мы попали в спектакль. Маленькие домики, расположенные близко друг к другу, как и в Долине, поляны и лес, и непосредственно сами горы.

— Они все раньше жили в Долине, — выдохнула я.

— Да, папа тоже так говорит, мол, их всех изгнали.

— Значит, здесь живут преступники.

— Ну да, — Мия пожала плечами. — А не все ли равно?

Мне приходилось иметь дело с преступниками, и я знала, что среди них встречаются поистине ужасные люди.

— А за что изгнали твоего отца? — решилась спросить я.

— Он обокрал старосту нашего района Белых Драконов.

— И что же он у него украл?

Мия хитро улыбнулась и подмигнула:

— Меня, — ответила она.

— Ох…

— Ага, и такое бывает. Староста не простил, и вот мы здесь.

— Это несправедливо.

— Да ладно, было и было. Надо чем-то жертвовать, и отец пожертвовал свободой и домом для того, чтобы быть со мной.

— Но как так получилось? — бормотала я. — Ты же на самом деле его дочь, как ты оказалась у старосты?

— Назовем меня внебрачной дочерью, — ответила Мия.

Она ни капли не стыдилась своего происхождения, и это восхищало. Сложная, должно быть, у нее семейная история. Я задумчиво закусила губу, ускорила шаг. Жертвы это ужасно. Не хотелось признавать, но все в этом мире происходит из-за жертв.

После того, как Рон ушел, я много думала обо всем. И, если бы меня спросили, жалела ли я о нас? О том, что мы поженились? О том, что мне пришлось пережить месяцы тотального одиночества? Я бы ответила: «Нет!». Мой сын стоил любых жертв. И я не позволю причинить ему боль.

Мы продолжали идти среди домов, и мое сердце стучало все быстрее. Рон похлопал Белого Дракона по плечу, словно прощаясь, и пошел в мою сторону.

— У Ворот завтра на закате, — сказал он сухо.

— Ты пошел к Зачарованному ущелью?

— Да.

— Я иду с тобой.

Он посмотрел на меня с презрением и покачал головой.

— Не идешь, — сказал он.

— На кону жизнь моего сына!

— Раз уж на то пошло, нашего сына.

Я ухмыльнулась, шагнула ближе, задирая голову.

— Вот значит, как ты заговорил? Ты ничего не сделал для того, чтобы зваться отцом.

— Ты не дала мне шанса.

— Ты сам себе не дал шанса.

Рон выдохнул и зажмурился. Мое сердце стучало все быстрее.

— Мы говорим об одном и том же, — наконец сказал Рон. — Просто виним друг друга. Это ни к чему не приведет.

— Точно. Наконец-то я с тобой согласна!

И мы посмотрели друг на друга с вызовом, а потом вместе, все так же не говоря ни слова, отправились в Зачарованное Ущелье.

Глава 26. Найти драконью силу

— Все, что мне известно об этом месте, — заговорил Рон, когда мы уже почти пришли, — это то, что ущелье будет действовать нам на мозги. Запутывать.

Я ухмыльнулась и ускорила шаг. Запутывать? Меня не запутаешь! Мне казалось, что после многих лет работы в Управлении я стала устойчивой к ментальным ловушкам.

— Ранее мне не доводилось здесь бывать, — продолжал Рон.

— А как ты спрятал драконью силу?

— Просто кинул бутылку со своей магической кровью.

— Ясно. То есть ранее тебе не хватило духа войти сюда!

Рон посмотрел на меня исподлобья.

— Зачем создавать лишние сложности, — сказал он, сдерживая бушующие внутри эмоции.

— А ты не подумал, что бутылка могла разбиться? — ухмыльнулась я.

— Это драконье стекло, оно не бьется.

— Ну конечно, у тебя ничего не бьется!

Рон схватил меня за руку.

— Чего творишь? — зарычала я.

— Не торопись, — сказал он спокойно. — Говорят, что Ущелье играет злую шутку с нашей памятью.

— И что?

— Будь осторожна. Не хочется, чтобы ты нас тормозила.

— Не беспокойся, тормозить не буду.

— Ну и отлично!

— Ну и прекрасно!

Мы снова встретились взглядами. Мне было неуютно. Слишком неуютно! Нельзя нам находиться вместе! Когда мы рядом, мы становимся бомбой, которая готова взорваться в любой миг! Когда-то я мечтала о возможности снова поговорить с Роном, но сейчас хотелось деться куда-нибудь подальше от него, на противоположный конец вселенной!

— Хорошо, что мы больше не вместе, — выплюнула я. — Мы бы не вынесли друг друга.

— Прямо с языка сняла.

— Вот и хорошо!

— Хорошо!

Мы зыркнули друг на друга и вошли в ущелье. Сразу повеяло прохладой. Запах извести и пыли. Звук журчащего ручья. Никаких игр разума я не замечала, да и проблем с памятью тоже.

— И куда ты кинул бутыль со своей кровью? — спросила я.

— Не знаю, надо искать.

И мы начали искать. Какие-то камни, песок… Я прошла дальше и заметила небольшое отверстие, словно здесь когда-то находилась дверь.

— Думаю, могло сюда закатиться, — крикнула я.

— Куда?

Рон подошел со спины. Я смотрела на дыру в скале, но точно знала, Рон смотрит мне в затылок. Так близко. Он вдохнул.

— Все еще пахну, как они? — ухмыльнулась я.

— Больше нет.

Сердце колотилось. Нет-нет-нет! Хотела бы я стать камнем, потерявшим возможность чувствовать.

— Так что было в том письме? — спросила я.

Мы не смотрели друг на друга, и так было проще. Не видеть лиц проще.

Глава 26.2. В том письме…

— Что было в письме? — повторила я вопрос.

— Не помню, — пробормотал Рон.

— Лжец.

— Я просил ждать, сказал, что нашел убийц наших родителей. И это люди из Управления. Сказал, что отомщу и вернусь.

— А когда ты вернулся, я работала на Управление, — закончила я.

— Да.

— Понятно.

Рон повернул меня на себя и схватил за плечи. Он смотрел долго и пристально, и в его взгляде было так много боли!

— Прости, — сказал Рон тихо. — Я должен был хотя бы поговорить с тобой, прежде чем уйти.

— Как тебе могло вообще прийти в голову уйти! Ты сбежал!

— Нет, я ушел, чтобы не ненавидеть тебя еще сильнее.

Я хохотнула.

— Ты даже извиниться нормально не можешь! — сказала я зло.

— Я извинился! — процедил он сквозь зубы, — Зоя, мне жаль, что так вышло. Жаль, что тебе пришлось растить нашего сына в одиночку, но, — Рон потер переносицу, — но ты предала наш род, я разочаровался.

— Бедненький мальчик.

— Зоя, я же извиняюсь! — Рон повысил голос. — Я прошу прощения!

— И правильно! Проси! — Я тоже закричала. — Но это ничего не изменит. Ничего не будет, как прежде!

Мои слова разносились эхом.

— То,