У подножия Копетдага - Ата Каушутов

задумали мы ее построить коммунистической — богатой для всех, счастливой для всех. Когда-то говорили: бедному и от горы тени не бывает. Или еще говорили: по земле счастливца вода льется, по земле неудачника пыль-дорога вьется. Эти пословицы тоже устарели. Нет у нас теперь такого деления. Недаром мы с вами на полях работали и на фронтах побеждали.

Чары помолчал, подумал немного, глядя на вьющуюся возле фонаря мошкару, и продолжал:

— А есть пословицы такие, что и по сей день справедливы. Вот, говорят, — не посеяв тени, в прохладе не поспишь. Правильно! Это значит — работать надо, на судьбу надеяться нельзя. Правда, спать-то особенно, пожалуй, и не приходится. Не до сна. Вон за теми горами, — указал он на юг, — по ту сторону Копетдага американцы тоже поля выравнивают, только не под посевы, а под аэродромы; англичане тоже строят — только не новые дома, а военные базы. Но потому-то нам и надо работать лучше. Мы сейчас и тень сеем и воду проводим.

Доблестным трудом отстаиваем мир. Чем больше мы дадим хлопка, зерна, шерсти, овощей, тем вернее мы участвуем в борьбе за сохранение мира. И это мы тоже должны принять в расчет, когда обсуждаем свое будущее.

Чары Байрамов опять немного помолчал и глянул на обозначившиеся в небе звезды, словно прислушиваясь к царящей в природе тишине.

— Да, — задумчиво продолжал он. — Дело, которое мы сегодня собрались решить, многих еще смущает. Новое это дело, раньше так не работали. Отсюда и твои опасения, Непес-ага, и твои, Ата Питик. А только, если рассудить, жизнь перед нами каждый день новые задачи ставит. И ничего — решаем их, не останавливаемся и с пути не сворачиваем. А там, глядишь, привыкаем, и новое постепенно старым становится. И опять вперед смотреть надо. Верблюд и тот — сам на барханах, а глаза — на солонцах. А уж мы и подавно. Такая уж у нашей жизни особенность — новое о себе каждый день заявляет, и никуда ты от этого не денешься, — лучше подружись с ним, — солнце все равно подолом не закроешь.

Чары неожиданно повернулся и, взглянув на хмурого Пок-гена, сидевшего с плотно сжатыми губами, снова обратился к собранию:

— Конечно, новое всегда связано с хлопотами, с заботами, с беспокойством. Если мы с вами только и будем твердить с утра до вечера "механизация" да "агротехника", а делать ничего не сделаем для их внедрения, то у нас и урожай не увеличится и доход не повысится. Как говорится, от слова "мед" во рту слаще не станет. А ведь есть у нас такие люди. Не то, чтобы они только на словах дела делали. Нет, и работать умеют, и дело знают, а рисковать не хотят, новых хлопот избегают. Когда-то говорили — сегодняшние потроха лучше завтрашнего курдюка. Может, оно иной раз и верно бывает, а только с таким правилом в большом хозяйстве долго не продержишься. Каждое предложение нужно к нашей главной задаче примеривать. Приближает оно нас к будущему — хорошо! Назад тянет — долой его! Я вот думаю, что предложение Хошгельды Пальванова как раз вперед-то нас и торопит, к цели быстрее и ведет. А цель нам ясна — это коммунизм, и стремиться к нему надо смело, решительно, неуклонно, каждый день.

Чары Байрамов снова обернулся, взял со стола книгу, раскрыл ее на заложенной странице и раздельно прочел:

— "Только ясность цели, настойчивость в деле достижения цели и твердость характера, ломающая все и всякие препятствия, — могли обеспечить такую славную победу.

Партия коммунистов может поздравить себя, так как эти качества культивирует она среди трудящихся всех национальностей нашей необъятной родины".

Он отложил книгу, выпрямился и закончил:

— Такими словами товарищ Сталин когда-то приветствовал наших земляков, туркменских всадников. Нам ли этого не помнить?!

Если Хошгельды наградили дружными аплодисментами, то Байрамову устроили настоящую овацию. Неизвестно, сколько бы она продолжалась, не поднимись со своего места Акмамед Дурдыев. Он помахал в воздухе листком бумаги, и, когда Курбанли сумел сквозь стихающий шум объяснить, что хочет предложить собранию резолюцию, Акмамед прочел ее.

В резолюции говорилось, что партийная организация колхоза "Новая жизнь" рекомендует правлению и общему собранию колхозников выделить два больших опытных участка на хлопковой плантации и бахчевых посадках для неотложного осуществления новой системы орошения, предложенной агрономом Хошгельды Пальвановым. Кроме того, партийная организация рекомендовала с осени начать работы по упорядочению колхозных садов и виноградников с целью всемерной механизации работ на этом участке. Особый пункт гласил: "Рекомендовать правлению и общему собранию заключить договор с архитектурно-строительными организациями на составление проекта нового поселка".

— Кто за эту резолюцию?.. — провозгласил Курбанли Атаев и высоко поднял фонарь, чтобы сосчитать поданные голоса. — Но, увидав лес поднятых рук, он с огорчением добавил. — Напоминаю, что голосуют только члены и кандидаты партии.

Резолюцию приняли единогласно.

Молодежь расходилась с собрания с песнями. Среди народа постарше тоже образовались группы. На улицах сразу стало шумно. Между попутчиками то там, то здесь вспыхивали споры. Однако, по мере удаления людей от конторы, они постепенно угасали, и вскоре все вокруг погрузилось в тишину.

— Какие бригады думаешь назначить на опытные участки? — спросил секретарь райкома, разговаривая напоследок с Покгеном.

— Погоди, еще общее собрание не решило, — улыбнулся тот. — Хорошо бы Курбанли Атаева — на бахчевых, и Чары Байрамова — на хлопчатнике… — добавил он уже серьезно.

— Ну, ну, решайте, да не затягивайте. — И, обратившись к Чары, Сахатов заметил: — А ты, старина, умеешь с народом говорить. Честно скажу, позавидовал я тебе.

На площадке возле конторы стало, пусто. Сворачивали ковры, уносили столы, собирали пиалы и чайники. Фонари погасли. На мгновение стало совсем темно, но тут же ночной мрак прорезали яркие фары райкомовской "Победы".

— Спасибо тебе, агроном, — крепко пожав руку Хошгельды, по-дружески сказал Сахатов. — Если понадобится моя помощь, звони мне в любое время дня и ночи. А я на днях опять к тебе загляну, еще разок вместе все примерим.

Он сел рядом с водителем. Прозвучала сирена, свет фар выхватил из темноты строения и деревья по ту сторону площади, и машина скрылась за поворотом.

ЕЛЛИ ОБЕСПОКОЕН

Секретарь райкома сдержал свое обещание. Вскоре он опять посетил колхоз "Новая жизнь". На этот раз Сахатов вел машину сам и приехал не один. Вместе с ним из машины вышла молодая женщина — только что назначенный в селение врач-Надежда Сергеевна Громова и заведующий районным отделом сельского хозяйства — Байбеков. Они появились в правлении совершенно неожиданно, и Покген, который сидел у себя в