Варфоломеевская ярмарка - Бен Джонсон

Лезерхед. Да, да, сэр, но обратите внимание на ответ!

Леандр.

Дражайшая гусыня! Спеша тебя обнять,

Готов я нашу Темзу всегда переплывать!

Коукс. Превосходно! Он, значит, заявляет, что переплывает Темзу для того, чтобы обнять свою гусыню? Ведь так?

Лезерхед. Так, так. Но, пожалуйста, потише, сэр! Они рассердятся, что вы им мешаете. Лучше смотрите внимательно. Сейчас они скрепят свой союз.

Леандр.

Но чтобы в темной Темзе не заблудиться мне,

Поставь-ка, дорогая, огарок на окне!

Геро.

Ах, гусь мой ненаглядный, я сердцем горяча:

Есть у меня для друга и целая свеча.

Леандр.

Тогда встречай дружка

И расцелуй пока.

Лезерхед.

Но тут Дамон и Пифий явились, к сожалению,

И сало, и колбасы несут для угощения.

Пифий.

Эй, малый, нам вина.

Лезерхед.

Какое там вино?

Пройдите, сударь, дальше, здесь все уже полно!

Дамон.

Здесь Геро?

Лезерхед.

Ну так что ж? Ее не купишь малым,

Ее не соблазнишь протухшим вашим салом!

Пифий.

Ты брешешь, я купил вестфабское! Смотри!

Лезерхед.

Вестфальское, болван, хоть верно говори!

Дамон.

А ты, нахал, такого тона не бери!

Слышно, как Леандр и Геро целуются.

Что там? Что слышу я? Ужели поцелуи?

Лезерхед.

А почему б и нет? Ведь я же не ревную?

Там миссис Геро.

Дамон.

Как? Там миссис Геро? Да?

Там миссис Геро? С ним? Скажите ей тогда:

Она мерзавка! Дрянь! Я больше ей не верю!

Лезерхед.

Спокойней, сэр, прошу! И выйдите за двери!

Дамон.

Как! Чтобы мне за дверь?

Геро (выскакивая).

Да, стервеца - за дверь!

Бросаются друг на друга.

Дамон.

Нет, тебя, паскуда!

Геро.

Прочь, дурак, отсюда!

Дамон.

Я сказал: вон, паскудная рожа!

Пифий.

Да и я теперь повторяю то же!

Геро.

На-ка! Выкуси!

Лезерхед.

Ладно! И это дело!

Что же, выкуси, братец! Сказано смело!

Дамон и Пифий (вместе).

Вот сейчас мы тебя разукрасим, дрянь!

Геро.

Пощадите! Спасите!

Лезерхед.

А ну перестань!

Ты чего же, Леандр, как олух, притих?

Раскрои-ка им череп. Гони-ка их!

Купидон-Иона всегда с тобою!

Иона-Купидон.

Верно, верно! Леандр, готовься к бою!

Леандр.

Ах ты, хам козлобородый!

Дамон.

Ах ты, хам паскудной породы!

Они тузят друг друга.

Леандр.

Ты - подлый потаскун!

Иона-Купидон.

Потаскуны вы все!

Лезерхед.

Вмешался Купидон - и бой во всей красе!

Нокем. Здорово! Великолепно!

Коукс. Клянусь жизнью, они отлично дерутся! Правда, Нампс?

Уосп. Да, им только вас на сцене не хватает!

Лезерхед.

Вот на шум этой драки, что всех удивило,

Дух царя Дионисия встал из могилы.

Он не то чтобы царь, а умом отличался:

Был он школьным учителем и скончался.

Был он каждому другом, и возмущенно

Он взывает к Пифию и Дамону:

Чем обидел я вас, что даже в могиле

Вы похабною бранью меня разбудили?

И пошто вы Леандра притом оскорбили?

Дамон.

Я не могу! Я не стерплю!

В помещение театра врывается ребби Бизи.

Ребби Бизи. Я! Я не стерплю! Я повергну Дагона.* Я не в силах дольше выносить ваши кощунства!

Лезерхед. Что вы хотите сказать, сэр?

Ребби Бизи. Я сокрушу и посрамлю Дагона, говорю вам! Я сокрушу и посрамлю сего языческого идола, который здесь пребывает, ибо он есть бревно, но не бревно, из коего строятся дома и храмы, а бревно в глазу правоверных, и это большое бревно, и даже огромное и омерзительное бревно в глазу моем, ибо сии лицедеи и рифмоплеты, сии нечестивые скоморохи искушают взоры греховными плясками для осмеяния святых братьев и дела их, ибо все они орудие в руках сатаны и порождение злобы его!

Лезерхед. Сэр, я показываю только то, что мне разрешают, а не по своей воле!

Ребби Бизи. Сам ты - бес своеволия и распутства, именуемый Шимеем!*

Лезерхед. Да полноте! У меня есть самое законное разрешение начальника театральных зрелищ.*

Ребби Бизи. Разрешение уз распутства! Сатанинская подпись! Замолчи, развратитель! Ремесло твое проклято, и, служа ему, ты служишь Ваалу! Но я отверз уста мои, аки устрица, ожидающая грозного часа твоего посрамления! Но я не в силах измерить могущество врага человеческого, посему я ищу лишь распри, а потом уж битвы.

Нокем. Вот это здорово загнул, прямо по-бенберийски!

Коукс. Друг, я не советовал бы вам заводить с ним распрю. Вы в очень невыгодном положении. Правда, хозяин не кулачный боец, но все друзья помогут ему. Нампс* ведь и ты будешь на нашей стороне, правда?

Эджуорт. Сэр, по-моему, этого не понадобится. Насколько я понимаю, он предлагает решить диспутом. Ну, хозяин, придумай, что ты скажешь в защиту своего ремесла.

Лезерхед. По правде говоря, сэр, я не силен во всяких этих спорах и словопрениях с лицемерами. Но я хочу предложить, чтобы моя куколка, царь Дионисий, ответила ему. На эту куколку я вполне полагаюсь.

Коукс. Кто? Кто? Мой любимчик будет вести с ним диспут?

Лезерхед. Да, сэр, и, надеюсь, посадит его в лужу.

Коукс. Великолепная мысль. По правде говоря, царь Дионисий на вид умнее своего противника. Ну-ка, сэр начинайте! Докажите свою правоту.

Ребби Бизи. Я не страшусь обнародовать силу духа моего и дарования. Взываю к духу рвения моего. Помоги мне! Укрепи меня! Наполни меня!

Уинуайф. Да это же отъявленное богохульство! Я не могу даже понять, невежество это или бесстыдство. Он взывает к помощи божьей, выступая против марионетки!

Куорлос. Но зато марионетка - единственный достойный противник такого лицемера.

Ребби Бизи. Первое, что реку тебе, идол: ты не имеешь призвания и не достоин названия!

Дионисий. Ты лжешь: название мое - Дионисий!

Лезерхед; Да, да, сэр, он вам ответил, что вы лжете. Его называют Дионисий, и на это название он откликается.

Ребби Бизи. Я разумел: ты не имеешь призвания! Законного призвания!

Дионисий. А твое призвание, по-твоему, законное?

Леэерхед. Марионетка спрашивает, сэр: законно ли ваше призвание?

Ребби Бизи. Да! Мое призвание указано мне свыше!

Дионисий. Тогда и мое призвание указано свыше.

Лезерхед. Марионетка заявляет, что и ее призвание указано свыше, сэр. Вы сами подтвердили это, назвав его идолом, а себя избранником божиим.

Коукс. Отличный довод, милая моя деревяшка!

Ребби Бизи. Не защищай сие порождение зла, благородный отрок! Он ржет и лягается, но в сем лягании я усматриваю одни софизмы. А я еще раз провозглашаю его идолом и утверждаю, что название и призвание его скверны!

Дионисий. Нет, не скверны!

Лезерхед. Марионетка говорит: "Нет, не скверны!"

Ребби Бизи. Нет, скверны!

Дионисий. Нет, не скверны!

Ребби Бизи. Нет, скверны!

Дионисий. Нет, не скверны!

Лезерхед. Ловко! Правильно! Тверди себе свое "не" - и все! Это веский довод, и вам, сэр, не заглушить его своим басом.

Ребби Бизи. Но и он не заглушит глас мой своим визгливым писком, хотя писк сей подобен скрипу колес телеги сатаны. Он не заглушит гласа правоты моей, ибо я - ревнитель веры и о вере пекусь.

Лезерхед. Как собака о кости.

Ребби Бизи. Ия скажу, и повторю, что все это нечестиво и скверно, ибо это - служение гордыне и прислужничество суете сует!

Дионисий. Ну, а как ты смотришь на прислужничество своих сестер и поклонниц?

Лезерхед. Правильно!

Дионисий. А что ты скажешь о своих братцах, распустивших хвосты и перья, понацепивших фальшивые локоны? Разве они не служители гордыни? Разве они не служители суеты сует? Ну, что скажешь? Что скажешь?

Ребби Бизи. Я не отвечаю за них. Дионисий. Потому что не можешь! Потому что не можешь! Ну-ка, скажи, какое призвание ты считаешь законным? Ну, что ты думаешь о кондитере или о французском портном? По-твоему, все грех, что тебе невыгодно? Разве не так? Разве не так?

Ребби Бизи. Нет, Дагон, нет!

Дионисий. Ну, а как же по-твоему, Дагончик? Чем же марионетка хуже их всех?

Ребби Бизи. Главный мой довод против тебя тот, что ты омерзительное извращение естества, ибо часто в среде вашей мужчина принимает облик женщины, а женщина - облик мужчины.

Дионисий. Ложь! Ложь! Ложь! Безобразная ложь!

Коукс. Чудесно! Три раза его уличили во лжи!

Дионисий. Это старая твоя погудка против актеров, но к марионеткам она не пристанет, ибо среди нас нет ни мужчин, ни женщин, и в этом ты можешь тут же удостовериться, несмотря на свое лживое подслеповатое ханжество. На, гляди! (Раздевается догола.)

Эджуорт. Вот это называется неопровержимым наглядным доводом. Ей-богу, неплохо!

Дионисий. Нет! Я еще докажу всем этим поучающим и корчащим из себя наставников, что мое призвание ничем не хуже, чем их призвание. Я тоже говорю по вдохновению, как и он. И невежества во мне столько же. И к науке я столь же мало причастен и так же пренебрегаю ее помощью.

Ребби Бизи. Я посрамлен. Силы мои слабеют.

Дионисий. Тогда сдавайся! Сдавайся! Сдавайся!

Лезерхед. И правда, сэр, сдавайтесь-ка лучше и позвольте нам продолжать представление.