Свободные (СИ) - Эшли Дьюал

- И что теперь? – панически шепчет Ярослав. – Что дальше? Как мы поможем Саше, черт нас всех подери?

- Не знаю. – Закатываю рукава блузки и иду к заводу. – Будем импровизировать.

- Импровизировать? Ты с ума сошла?

Хочется ответить, что подобный опыт у меня имеется: я и от алкоголиков когда-то отбивалась, и с наркоманами разговаривала. И я бы действительно немного успокоила парня, если бы сама не тряслась всем телом от безумного страха. Вокруг лишь пустырь. Вряд ли кто-то сумеет нам помочь. Стоит рассчитывать лишь на собственные силы, ведь вызывать полицию абсолютно бессмысленно: все куплено, люди по горло забиты деньгами. Однако от подобных мыслей мне становится только хуже, и, приближаясь к огромным, металлическим дверям, я уже не чувствую былой решительности, уже не верю в адекватность своих поступков. Что если все мы умрем, что тогда? Слышу чьи-то стоны и крепко стискиваю в кулаки руки: неважно! Я должна хотя бы попытаться!

Заглядываю в щель, вижу, как один из лысых качков размахивается, впечатывает толстый кулак в бордово-красный, опухший подбородок Саши, и от ужаса забываю даже вскрикнуть. Просто срываюсь с места, несусь прямо на чудовищно-высокого, лысого обидчика и, наплевав на логику, на разум, на собственную жизнь, с размаха ударяю его ладонью по спине.

Удар выходит так себе, правда, внимание я привлекаю. Сто процентов.

- Что за…

- Маленькая лгунья! – восклицает до боли знакомый голос, и мне приходится обернуться, чтобы в очередной раз столкнуться лицом к лицу с собственным кошмаром. Дима поправляет алый галстук и широко мне улыбается. – Соскучилась?

- Я пришла за ним. – Киваю в сторону Саши, правда, вряд ли брат меня видит. Его лицо полностью залито кровью, руки связаны за спинкой стула толстыми, трехслойными веревками, а ноги безвольно шатаются из стороны в сторону, будто не могут найти под собой опору. Я многое повидала. Но данное зрелище заставляет меня остолбенеть от холодного, тупого ужаса и осознать, как же мало мне еще известно о пределах человеческой жестокости. – Отпусти его.

- Он заслужил.

- Почему? – растеряно распахиваю глаза. – Что он тебе такое сделал?

- Задолжал.

- Так речь о деньгах?

- И еще о кое-чем, - поправляет меня Дима и грациозно переминается с ноги на ногу. Затем пожимает плечами. – Он – труп.

Ужасные слова, сказанные ужасным, невозмутимым голосом, будто в убийстве нет ничего ненормального. Будто убийство – обыкновенное, повседневное дельце. И я буквально задыхаюсь от негодования. То сжимаю, то разжимаю на пальцы, а затем вспыльчиво подаюсь вперед.

- Вы не имеете права!

- Это ты не имеешь права здесь находиться! – звонко кричит Дима и подлетает ко мне, будто зверь, будто пантера. Он грубо хватает меня за плечи и встряхивает их с такой силой, что я вскрикиваю от боли. – Живыми отсюда не уходят, Зои! Моя, маленькая лгунья.

- Ты не посмеешь, - рычу я.

- А кто мне помешает? Кто? – В его глазах яркий, неистовый огонь. Он властно прижимает меня к себе и вновь шепчет прямо в лицо, - кто?

Я тяжело дышу и понятия не имею, что делать. Отворачиваюсь, лишь бы не ощущать этот едкий запах сигарет и вновь смотрю на Сашу. Господи! К глазам подкатывают слезы. Как же так? Он едва дышит, едва двигается. Его лицо огромное от синяков, гематом и ссадин, и повсюду хлещет кровь, пачкает его школьную форму.

- Пожалуйста, - прошу я и вновь перевожу взгляд на Диму. Если и унижаться, то именно в таких ситуациях. – Прошу тебя, не мучай его!

- Но я хочу его мучить, - холодно отрезает парень и дергано кривит тонкие губы. – Хочу! – повторяет он, и у меня сводит все тело. Я бессильна, я ничего не смогу сделать! – Зовите.

- Кого? – испуганно смотрю на Диму. – Кого звать?

Он не отвечает. Лишь кивает одному из охранников. Тот уверенным шагом направляется к выходу из амбара, а я порывисто вырываюсь из рук парня и приближаюсь к изуродованному ранами лицу Саши.

- Боже, - вырывается из моего рта. Дрожащими пальцами убираю мокрую от пота и крови челку брата и едва заметно улыбаюсь, - я рядом, слышишь?

- Вы едва знакомы, - скептически тянет Дима.

- Не твое дело!

- Ошибаешься.

- Отпусти его, пожалуйста! – вновь смотрю на парня и буквально чувствую во рту привкус горечи от того, что кажусь сейчас такой слабой и язвимой. – Для тебя это всего лишь игра!

- Для него тоже.

- Но он ведь умрет, он едва дышит!

- Знаешь, - бездушно улыбается Дима и громко вздыхает, - ради тебя, скажу прикончить его быстро. Устраивает?

Мне не устоять на ногах. Пошатываюсь, сажусь около Саши и судорожно думаю, что же мне делать, как быть. Однако в голове полная бессмыслица! Ни одной полезной мысли! Меня так трясет, что я даже сосредоточиться не в состоянии! Все дрожу и дрожу, и вдруг слышу, как распахиваются металлические двери.

- Без крови, - холодно командует Дима. – В голову.

Шаги приближаются. Я улавливаю в воздухе странный треск, будто перезаряжают ружье, чувствую на своей спине чей-то взгляд и крепко стискиваю зубы. Что же делать, что же делать?

- Зои, - рычит психопат и резко поднимает меня на ноги. Я сопротивляюсь, пытаюсь оттолкнуть его, но он лишь сильнее скалится, - прекрати, иначе будешь первой.

- Пожалуйста, не надо! – повторяю я, теряя самообладание. Слезы катятся из глаз. Я вдруг понимаю, что ничего больше не могу делать и начинаю реветь. – Прошу, я найду деньги, я скажу отцу, он поможет! Пожалуйста, - поворачиваюсь лицом к незнакомцу, молясь хотя бы в его взгляде увидеть понимание, сочувствие, сострадание, однако замираю на полуслове. Мир переворачивается, становится черно-белым, ледяным, чужим, плоским, таким жестоким, и я ошеломленно задыхаюсь, узнав в наемнике парня из бара с удивительными голубыми глазами. Он стоит напротив, держит перед собой сверкающий, отполированный до блеска Браунинг и выглядит безумным, жутко растерянным.

- В голову, - настойчиво повторяет Дима и недовольно скалит зубы, - какие-то проблемы?

- Нет, - отрезает голубоглазый парень. Я так и не сдвигаюсь с места. Вижу, как он точно целится мне прямо в лицо, и ошарашенно усмехаюсь: подумать только, человек, спасший вчера мне жизнь, сегодня собирается ее отнять.

- И девчонку? – вдруг уточняет он.

- Зои, думаешь, тебя стоит убивать? – мурлычет блондин и вновь приближается ко мне так близко, что наши лица практически соприкасаются. Он дотрагивается холодными пальцами до моего мокрого от слез подбородка и шепчет, - что скажешь?

От его прикосновений хочется кричать, меня буквально выворачивает наизнанку от ужаса, омерзения, злости, безысходности, как вдруг я вижу свет. Он вспыхивает в моей голове, как лампочка, спасение, как единственный правильный вариант, выход.