Найди меня, любимый - Лори Макбейн

К тому времени, как дети поели, небо окрасилось в пурпур и золото. Оставив на потом мытье посуды, они пошли гулять вдоль берега. Нежный плеск прилива успокаивал их. Растянувшись на песке, дети начали свою любимую игру — кто раньше всех заметит первую звезду.

Тристрам лежал, подложив руки под голову. Дульси прижималась к Лили, Колпачок сидел у нее на коленях.

— Расскажи мне сказку о белых конях, Лили, — попросила Дульси.

— Да ты уже выучила ее наизусть, — хмыкнул Тристрам. — Я вижу! Я вижу первую звезду! Вот она!

— Ты всегда видишь первым. Это нечестно, — надула губки малышка.

— Там, смотри, Дульси, вот они! — Лили показывала на белые барашки волн. — Они скачут сюда!

— Белые кони, — выдохнула девочка.

— Смотри, как они танцуют и скачут так высоко! Они могут допрыгнуть даже до Тристрамовой звезды.

Дульси засмеялась.

— Они будут лететь быстрее ветра. Мимо пещеры злой волшебницы и морского дракона. Мимо острых рифов и затонувших кораблей. Они перепрыгнут гигантскую волну из белой пены. Им не страшны ни горы, ни болота. Упряжь их будет украшена золотыми дублонами, а морские звезды будут у них вместо седел. Бородатый Нептун верхом на громадном Пегасе выедет им навстречу из своего подводного замка. Он запряжет белых коней в свою колесницу из пурпурных кораллов и помчится через моря. Потом он закинет в воду свою сеть, сплетенную из мигающих звезд, поймает нас в свои волшебные сети и понесет через моря, мимо солнца и луны.

— В Англию?

— Да, в Англию.

— В Уайтхолл? Чтобы вернуть королеве ее белых лошадей?

— Совершенно верно. Эти белые кони принадлежат королеве. Вот почему ее дворец носит имя Уайт — белый. Эти лошади украл из золоченых королевских конюшен колдун.

— И мы отдадим королеве ее лошадей и спасем ее от колдуна с голубым и карим глазами, — продолжала Дульси. — И мы уни… уни… Что мы сделаем с этим колдуном с разными глазами, Лили?

— Мы уничтожим его и спасем королеву от заговорщиков, которые мечтают ее убить.

— Хотел бы я, чтобы так все и было, Лили, — сказал Тристрам.

Старшая сестра смотрела на море, оно было пустынным. Не было на нем ни паруса, ни белых коней.

Глава 10

Ты не пугайся, остров полон звуков —

И шелеста, и шепота, и пенья.

Они приятны, нет от них вреда.

На верхушке грот-мачты «Мадригала» гордо развевался флаг: красный крест святого Георгия на белом поле. Капитан велел направить корабль туда, где далеко впереди волны бились о рифы.

Вдалеке Валентин уже мог разглядеть берег: желтый песок, затем зеленый лес. Скалистый мыс выступал над морем. С правого борта другой мысик выходил в залив, но вдруг резко поворачивал буквой «Г», образуя естественный волнолом, так что за ним получался заливчик.

Валентин взглянул на карту. Джошуа Рэндал не ошибся. Остров выглядел именно так, как на карте. Что такое семь лет для острова!

— Скоро мы узнаем правду, Мустафа. — Валентин вновь посмотрел на остров. Берег был тих и спокоен. Есть ли на нем люди?

С борта «Мадригала» спустили шлюпку. Гребцы заняли свои места. Валентин плыл навстречу брату.

Лили вошла в бирюзовые воды залива. Длинные волосы ее покачивались на воде.

Девочка плыла по своему королевству, где были и замки из ярких кораллов, и сучковатые деревья с желтыми коралловыми ветками, и забавные причудливые рыбы всех цветов радуги.

Лили нырнула и поплыла по узкому коридору. Постепенно становилось все темнее. Со всех сторон был камень.

Лили нащупала ногами дно. Потом, цепляясь за выступы, выбралась из пещеры на шельф и вскарабкалась вверх по склону. Свет проникал в подобие окна — щели в скале. Снаружи никто никогда бы не догадался, что здесь есть пещера. Чтобы добраться сюда по суше, надо было перелезть через завалы. Со стороны, если даже приглядываться, ничего нельзя было заметить: нагромождение камней, и только.

Лили склонилась над сундуком. Ржавые петли на крышке недовольно скрипнули, но поддались. Девочка вытащила плащ из перьев, золотую маску и причудливую шапочку. Под ними сверкали золотые и серебряные испанские монеты.

Под дублонами в сундуке лежали золотые крючки. Они нужны были, чтобы ловить рыбу. Вчера Тристрам потерял один, и пришлось плыть сюда за новым. Лили задумалась. Ей нравилось перебирать вещи. Она достала журнал Бэзила. Где-то рядом был судовой журнал «Ариона». Бэзил наказал хранить эти два письменных свидетельства их несчастий как зеницу ока.

Лили накинула на плечи плащ. Затем надела золотую маску и нахлобучила шапочку. Разумеется, плыть в таком костюме невозможно. Она решила перебраться через завалы, незаметно прокрасться к Тристраму, а потом… «Если Тристрам опять уснул, — подумала Лили, — я напугаю его так, что на всю жизнь запомнит».

— Вы уверены, что это тот самый остров? — Томас Сэндрик выпрыгнул из лодки. — Кажется, тут никто не живет! Семь лет — срок немалый.

— Рэндал не мог ошибиться. Он точно знал, сколько лиг проплыл «Арион» до острова. Он составлял карту. И потом, у него прекрасная память. Береговая линия острова, которую он набросал, в точности соответствует тому, что мы видим. Здесь ошибки быть не может.

— Капитан, следы! — закричал один из матросов. — Некоторые из них ведут к лесу! Смотрите, еще!

— Пойдем по этим следам. Если они построили хижину, то она должна находиться где-то в закрытом от ветра и прилива месте, рядом с каким-нибудь источником. Давайте, ребята, ищите.

Матрос приставил ногу к крохотному следу на песке.

— Даже самый большой отпечаток совсем невелик. Да и обуви никто не носит.

— Эй, вы не знаете, не живут ли где-нибудь поблизости дикари? — спросил толстоватый товарищ того, кто первым заметил следы.

— Если и живут, не беда! Тебя одного им хватит на месяц, а то и на два! — хохотнул рыжий моряк.

— Ничего смешного! — обиженно проворчал толстяк.

— Уж очень здесь тихо, — сказал худой матрос. — Эй, смотрите! Черт… Там мелькнула какая-то тень.

Если бы кто-то наблюдал за моряками со стороны, он принял бы их за пиратов. Вид у них был угрожающий: заросшие лица, грязная одежда. Они могли бы сойти за разбойников и в глазах взрослых людей, а для маленького ребенка, особенно для того, кто не привык к чужакам, они были оравой людоедов.

Именно такими увидела их Дульси, спрятавшаяся за пальмой. Глаза ее от страха стали как блюдца. Если бы девочка могла шевельнуться, она бы стремглав помчалась к Тристраму и Лили, но ноги отказались повиноваться ей. Все, на что малышка была способна сейчас, — это с ужасом смотреть на приближающихся к их хижине бородатых мужчин.