Звёздная жизнь - Карен Брукс

Она откинула голову, внезапно почувствовав усталость.

— Неудивительно, что Голдмэн такой бессердечный. Пример подается сверху, не так ли?

Брук не ответил. Она представила, что он сейчас думал. В конце концов, теперь они все выяснили. Все высказано, все, что так долго держалось внутри. Но, к ее удивлению, ни облегчения, ни удовлетворения она не испытала, только усталость и странную опустошенность. Как будто вместе с так долго сдерживаемой обидой и возмущением она выплеснула все чувства, и в душе больше ничего не осталось.

Глубоко вздохнув, Линда поднялась на ноги.

— Давайте вернемся к тому, с чего начали. К мистеру Оллкрафту. Он замечательный человек, который борется с возрастом и подступающей немощью. Может быть, он просто боится сказать вам об этом? Да он и не должен вам ничего говорить. Вы сами должны чувствовать. Вот это я и хотела сказать.

Не обращая внимания на взгляд серо-голубых глаз, она взяла индейское одеяло, лежавшее на спинке дивана, развернула его и укрыла Тролля.

— Мы должны дежурить возле него ночью, — сказала она. — Какую смену вы выбираете, первую или вторую?

— Никакую, — твердо ответил Энтони. — Вам нужно поспать.

— Я не могу. — Лин погладила Тролля по щеке, словно желая доброй ночи. — Если вы не против, я подежурю во вторую смену, — поднимаясь по лестнице, сказала она через плечо. — Я поставлю будильник на три.

— Я ценю ваше участие, — сказал Брук. Его голос звучал официально, отражая ту глубокую пропасть, что опять разверзлась между ними. — Но в этом действительно нет необходимости.

— Это нужно для меня, — возразила Линда, останавливаясь, но не поворачиваясь. Она не хотела видеть его. — Я знаю, что вам бы хотелось, чтобы меня здесь не было, но мне нужно чувствовать, что я помогаю. Я не могу притвориться, что ничего не случилось, и предоставить другому все улаживать.

Энтони коротко и тихо рассмеялся, едва слышно в треске пылающих поленьев.

— Разумеется, вы не можете. Этой мой стиль, не так ли? Не ваш. Приходите, когда хотите. Будем дежурить вместе.

6

Энтони дважды тихо постучал в дверь. Ответа не было. Линда оставила дверь приоткрытой, как будто боялась не услышать, если ее позовут. Брук подтолкнул дверь плечом и заглянул в комнату.

Камин едва тлел, но в свете заливавшего комнату лунного света волосы девушки темнели на подушке. Некоторое время он стоял на пороге, любуясь густой бархатистой волной волос и размышляя по поводу приоткрытой двери.

Жест, характерный для женщины-матери. Теперь он знал о ее жизни больше и подумал, что, хотя Линде было не больше двадцати, когда она осталась сиротой, для маленькой сестры, она стала матерью. Заботливой матерью, готовой откликнуться в любую минуту дня и ночи. Его мать была такой же.

Но не Изабелл… О нет, только не Изабелл. Первое, что сделала жена, вернувшись из больницы с новорожденной, это плотно закрыла дверь спальни. Вставать к Джейн ночью должны были Брук и няня-мулатка. Ему никогда не забыть выражение лица няни, когда он сказал, что Изабелл не встанет ночью к ребенку. Няня была потрясена, он отчетливо видел это, даже в слабом свете ночника.

Стоя в дверях и глядя на Лин, он на минутку попытался представить, что она спит, в то время, как ее ребенок плачет от голода, или нанимает няню, чтобы ухаживать за только что родившейся малышкой. Линда не укладывалась в эту картину. Как можно представить себе то, что совершенно невозможно?

Брук прислонился к дверному косяку. Откуда у него такая уверенность? За несколько дней вынужденною пребывания здесь Лин он многое узнал о ней. Например, она не могла и четырех часов прожить, чтобы не позвонить сестре. Она напевала, когда готовила, и что-то мурлыкала, когда завязывала эти красные банты для рождественских украшений. Она носила тяжелые грязные дрова без единой жалобы или неудовольствия и помогала ему спасать Оллкрафта, которого едва знала. Она почувствовала состояние Энтони тогда ночью и предложила разделить горе. Она беспокоится о старике и спит с приоткрытой дверью.

— Лин, — позвал Энтони, но девушка не просыпалась.

Брук тихо подошел и сел на край кровати. Лунный свет освещал ясные черты. Она выглядела такой умиротворенной и спокойной, что стало жалко ее будить. Но он знал, что Линда расстроится, если проспит свою «смену».

Энтони усмехнулся. Без сомнения, она найдет способ обвинить его в том, что будильник остановился. Судя по сегодняшним высказываниям, она готова обвинить его во всем, начиная с глобального потепления и кончая какой-нибудь занозой.

Хорошо. Возможно, в чем-то она права. Его повышенная требовательность к подчиненным дезориентировала руководителей служб и отделов. Голдмэну следовало знать, что босс никогда бы не отклонил просьбу работать дома, будь он в курсе всех обстоятельств. И он никогда бы не уволил Линду, даже в полубезумном от страха и горя состоянии того дня, если бы знал, в каком тяжелом положении она оказалась.

Думая об этом, Брук беспокойно задвигался. Только что осиротев, борясь за опеку над сестрой, оставшись без работы и без денег, все это за несколько дней до Рождества!.. Должно быть, девушка была на грани отчаяния.

Поменяв позу, Энтони не испытал облегчения. На него давило сознание вины за то, что он так с ней обошелся три года назад. К счастью, пока он сидел возле Тролля последние несколько часов, в голове сложился план, как очистить свою совесть. Надо, чтобы она проснулась и спустилась к нему в гостиную.

— Лин, — снова позвал он. Девушка во сне закинула руку за голову, и Брук легонько потрепал ее за локоть. — Лин, просыпайтесь.

Ее глаза открылись, и некоторое время она непонимающе смотрела на него.

— Энтони? — Затем замешательство сменилось испугом. — Энтони! — Обеими руками она схватилась за него. — Что случилось? Троллю хуже?

— Нет. — Брук успокаивающе взял ее за локти. — Ему лучше. Пару часов назад он пришел в себя, хотя еще в полузабытьи. Сейчас старик опять спит, но это очень хороший знак, что он пришел в сознание.

Она прикрыла глаза и, вздохнув с облегчением, тихо сказала:

— Слава Богу. Вы напугали меня.

Энтони сообразил, что виски подействовало на нее как снотворное. Она была полусонной, мягкой, расслабленной.

— Я только хотел сообщить, что уже половина четвертого, — сказал Брук. — Вы говорили, что хотите подежурить. Если Тролль проснется, ему будет приятно увидеть вас.

Линда повернула голову, чтобы глянуть на часы.

— Половина четвертого? — забеспокоилась она. — Как так? Я же ставила будильник. — Прищуривший, она перевела взгляд на Энтони. — Почему будильник не сработал?