Утро в Нормандии. - Дэвид Ховарт

Если бы во время военного обучения Роджеру Беллу кто-нибудь сказал, что из него получится хороший солдат, то Белл был бы в затруднении — то ли чувствовать себя польщенным, то ли не придавать таким словам значения. Но, по всей вероятности, ему за все время военной службы не приходилось слышать подобной похвалы.

Когда командир дивизии объявил, что в предстоящей высадке на европейский континент 2-му территориальному танковому полку Лондонского графства выпала честь быть в первом оперативном эшелоне вторжения, Белл был рад, что наконец-то примет участие в боевых действиях. Он поступил на военную службу добровольно, а теперь война подходила к концу, а он ни разу за эти четыре с половиной года не подвергся сколько-нибудь значительной опасности, не говоря уже об участии в настоящем бою.

4 июня 1944 года отряды разграждения начали погрузку на плавсредства. На каждой самоходной десантной барже размещалось по одному отряду, в состав которого входили шесть саперных танков. Роджер Белл, который был заместителем командира танковой роты, одновременно командовал одним из танков-тральщиков. Когда танки задним ходом поднялись по аппарели на палубу, танкисты почувствовали какой-то особый подъем. Белл и его люди были уверены, что смогут нанести по противнику первый удар. Правда, сейчас судьба операции зависела от флота, который должен был благополучно и, главное, своевременно доставить их к берегам Франции.

Саперные танки были созданы в результате огромной работы большого научного коллектива, тщательно изучившего все проблемы, связанные с вторжением с моря на территорию противника с заранее подготовленной обороной, и, в частности, опыт рейда в Дьепп в августе 1942 года. Практические испытания саперные танки проходили в 79-й танковой дивизии, которой командовал генерал-майор Перси Хобарт. В свое время он вышел в отставку и стал капралом одного из отрядов местной обороны, но с началом второй мировой войны по настоянию Черчилля снова вернулся в строй.

Опыт рейда в Дьепп убедил англичан, и в частности Черчилля, в том, что если армейские саперные части во время вторжения с моря на подготовленную оборону противника будут находиться под сильным огневым воздействием, то они не смогут уничтожить его инженерные заграждения, проложить дороги, засыпать противотанковые рвы, разминировать местность и разрушить доты. В связи с этим было признано необходимым создать механизированные, хорошо защищенные броней и вместе с тем достаточно эффективные инженерные боевые средства. В конце концов после долгих поисков эта проблема была решена и армия получила на вооружение саперные танки, которые в составе отрядов разграждения первого оперативного эшелона вторжения должны были первыми высадиться на берег с целью инженерного обеспечения десанта.

Среди них были машины самых разнообразных типов: плавающие танки, танки-тральщики с бойковыми тралами (именно таким командовал капитан Роджер Белл), танки-путеукладчики, фашинные танки, танки с установкой для метания подрывных зарядов, огнеметные танки, самоходные аппарели, мостовые танки. Весь английский план вторжения был разработан на основе их использования в самых широких масштабах, и поэтому, прежде чем начать рассказ о высадке англичан в Нормандии, необходимо кратко объяснить, что же представляли собой отдельные типы саперных танков.

Танки-тральщики предназначались для разминирования местности. Танковый трал был смонтирован на обычном танке типа «Шерман» и представлял собой вращавшийся от основного танкового двигателя металлический барабан, который крепился к корпусу танка двумя удлиненными кронштейнами. К барабану были приварены цепи, которые с силой били по земле и подрывали своими ударами мины по пути движения танка-тральщика, оставлявшего за собой хорошо видимый след.

Танки-путеукладчики расстилали перед собой непрерывную полосу прочного металлического покрытия (стальной сетки), оставляя позади себя нечто вроде временных дорог. Такие танки предназначались для прокладывания дорог через дюны или на местности с глинистой вязкой почвой.

Фашинные танки везли на себе огромные связки бревен, они сбрасывали их в противотанковые рвы, затем преодолевали их и давали возможность пройти другим танкам.

Самоходные аппарели представляли собой обычные танки без башен. Придвигаясь вплотную к стенкам набережных, волноломам или к противотанковым стенкам, они своими корпусами образовывали наклонные плоскости, по которым поднимались другие танки.

Мостовые танки несли на себе легкие металлические мосты длиной девять-десять метров, перебрасывали их в случае необходимости через широкие противотанковые рвы или крупные воронки на дорогах и открывали этим дальнейший путь как себе, так и другим автобронетанковым средствам.

Большая часть саперных танков немедленно после выполнения подобного рода боевых задач использовалась командованием в качестве обычных танков сопровождения пехоты.

Огнеметные танки и танки с установками для метания подрывных зарядов предназначались для уничтожения дотов противника. Короткоствольные мортиры, установленные на танках, выбрасывали огромные по мощности подрывные заряды кумулятивного действия, пробивавшие стены дотов любой толщины. Вслед за взрывом таких зарядов огнеметные танки направляли в образовавшуюся пробоину струи пламени, температура которых была гораздо более высокой, а дальность действия большей, чем температура и дальность действия струй пламени ранцевых огнеметов пехоты.

Вся эта техника была распределена по отрядам разграждения.

Участок, где предполагалась высадка отряда разграждения капитана Роджера Белла, был плотно заминирован, опутан проволочными заграждениями, усеян противотанковыми препятствиями и артиллерийскими огневыми точками. Местами песчаный грунт сменялся глинистой почвой. Вот почему при высадке отряда Белла первым на берег должен был сойти танк-путеукладчик, за ним — три танка-тральщика с бойковыми тралами для разминирования минных полей. Затем с самоходной десантной баржи должен был выгрузиться фашинный танк, так как предполагалось, что на дорогах, которые вели в глубь страны, могли оказаться крупные воронки, и, наконец, для расчистки берега от различных противотанковых препятствий выгружался бронированный бульдозер.

В состав других отрядов разграждения, которые по плану выгружались справа и слева от отряда Белла, входили танки, предназначенные для подавления артиллерийских огневых точек противника. По данным разведки, в этом секторе высадки отсутствовали такие труднопреодолимые препятствия, как набережные, волноломы и рвы, поэтому отрядам разграждения не были приданы аппарельные и мостовые танки. Каждый отряд разграждения целиком грузился на одну самоходную десантную баржу. Необходимо отметить, что англичане предложили американцам свои саперные танки. Однако это предложение было вежливо отклонено, и американцы использовали при высадке только танки-амфибии, которые, к сожалению, принесли слишком мало пользы, так как зависели от погоды и, в частности, от состояния моря, а оно в день «Д» не баловало десантников. Для военных историков остается загадкой, почему американцы, которых обычно считают самой механизированной нацией в мире, решили высаживаться в Нормандии без саперных танков. Возможно, что здесь известную роль сыграло чувство национальной гордости, помешавшее американцам воспользоваться разумным предложением английского командования, которое было сделано сразу же после назначения Эйзенхауэра и Монтгомери на посты главнокомандующих союзных сил. Американское командование и военные инженеры к этому времени, вероятно, уже решили, с какими средствами и как будут высаживаться в Нормандии американские войска, и приступили к необходимому обучению их. Конечно, трудно было отказаться от уже выработанных и утвержденных планов и программ обучения и начать все сначала. С точки зрения американского военного планирования потерь в живой силе во время вторжения в Нормандию ожидалось больше, чем считало английское командование. Когда американцы столкнулись с обороной немцев, построенной на плацдарме «Омаха», они должны были идти напролом, прорывать ее голыми руками. Американские военные теоретики, выступая в защиту подобного рода боевых действий, заявляли, что только таким образом можно добиться успеха в предельно сжатые сроки и что большие потери при этом оправданы, так как достигнутый успех неизбежно уменьшит дальнейшие потери. Однако после боев на плацдарме «Омаха» подобная аргументация звучала, мягко говоря, неубедительно. Все говорит о том, что если бы американцы приняли от англичан их военную технику, в частности саперные танки, и использовали бы ее в боях на плацдарме «Омаха», то они сразу пробились бы через галечную насыпь, проделали бы проходы в проволочных заграждениях и минных полях, а их пехота и танки непосредственной поддержки высадились бы на берег без той опасной задержки, которая имела место в день «Д». Исход сражения на этом участке был бы более благоприятным для союзников, а многие из трех тысяч убитых и раненых американцев остались бы живыми и невредимыми.