Игра в кошки-мышки - Сьюзен Стивенс

— Ну да. Разве ты не хочешь, чтобы наш ребенок родился в браке?

Нико не сдавался, но лишь потому, что сдаваться было не в его правилах.

— Я знаю много одиноких мам, которые сами воспитывают своих детей, — заверила его Кэрри. — А то, что ты предлагаешь, Нико, никого не сделает счастливым. Не обманывай себя.

— Я просто подумал, что как мать…

Она бросила холодный взгляд в его сторону.

— Прости, но ты просто не понимаешь, насколько мать может любить своего ребенка. Впрочем, у тебя ведь тоже есть мама, чудесная женщина, которая восхищается тобой и которая сделала бы все, что в ее власти, лишь бы ты был счастливым. А свидетельство о браке не имеет никакого отношения к материнству.

Нико подошел к двери и открыл ее для Кэрри.

— Пойдем, нам лучше поторопиться или мы опоздаем на прием в клинику.

Для нас обоих все может измениться за одну минуту, осознала Кэрри, лежа на жесткой кушетке в кабинете врача. Это был один из самых важных моментов в ее жизни, и она знала, что Нико чувствует то же самое. Он стоял рядом с ней и смотрел на экран монитора.

— Вот ваш ребенок, — сказал врач.

— Да, я знаю. — Нико не сводил глаз с экрана. — Можно сделать распечатку?

— Конечно.

Кэрри отвернулась. Она не могла больше выносить выражения, застывшего на лице Нико. Он разделял ее чувства, но не хотел разделить с ней жизнь, и на минуту она даже пожелала, чтобы он не приходил с ней сюда.

— Кэрри, Кэрри! — Нико потряс ее за плечо. — Ты только взгляни!

Он помог ей сесть и показал крошечный снимок.

— Мы ведь можем оставить его себе? — поинтересовался он у врача.

— Разумеется.

— Не плачь, Кэрри! Это же чудесно!

Нико встал. Он показался Кэрри слишком большим для этой комнаты. Слишком широким и торопящимся остаться в одиночестве, чтобы, не дай бог, не показывать кому-нибудь свои чувства.

— Одевайся. Я подожду тебя снаружи.

— Нет, нет. Я пойду, побудьте немного наедине. — Врач вымыл руки и вышел.

— Невероятно. — Нико все еще не сводил глаз с фотографии.

— Можно посмотреть?

— Конечно. — Он сел рядом с Кэрри. — Видишь ножки? Как ты думаешь, это мальчик или девочка?

— Разве это важно? Тебе не все равно?

— Конечно, нет. Впрочем, ты права, мне все равно, мальчик это или девочка, лишь бы родился здоровеньким.

— Но ты не узнаешь, твой это ребенок или нет, еще шесть месяцев.

— Разве ты не знаешь?

— Я — да.

— Не возражаешь, если я сохраню фото? Я сделаю для тебя копию.

— Правда?

— Ну конечно!

Их взгляды встретились, и Кэрри поняла, что Нико не лжет.

— Я подожду в коридоре.

Она тяжело вздохнула.

Мы только что разделили такой момент близости, и все же что-то умерло и уже никогда не воскреснет. Ничего не вернешь.

По дороге обратно во дворец Нико говорил мало, а потом, передав Кэрри в заботливые руки своей матери, он снова ушел, объяснив, что ему необходимо закончить дела с Максом.

Кэрри смотрела ему вслед из окна, зная: он не заметит того, что она наблюдает за ним.

Когда Нико вернулся, Кэрри сидела на берегу озера, опустив ноги в воду. Потом она легла на траву и закрыла глаза. Кэрри не слышала, как Нико подошел и сел рядом с ней. Она испуганно открыла глаза и подскочила от неожиданности.

— Все хорошо?

— Уже да, — коротко ответил он, хотя Кэрри хотела знать больше.

Неожиданно он склонился над ней и убрал с ее лба выбившуюся из прически прядь волос.

— Ты не веришь мне, Кэрри?

Она затаила дыхание.

— Прости, если побеспокоил тебя.

— Нет, ты мне совсем не помешал. — Нико улыбался ей так, словно она была его самым близким на свете человеком. — Я просто наслаждалась видом.

— С закрытыми глазами?

Кэрри не сдержала улыбку.

— Давай насладимся вместе. — Он лег рядом и закрыл глаза.

— Нико…

Он приоткрыл один глаз и взглянул на нее.

— Ты просто невозможный!

— Хотя бы в одном наши мнения сходятся.

Нико приблизился настолько, что теперь мог бы поцеловать Кэрри, но внезапно он резко встал и отошел к воде.

— Как ты почувствовала себя после того, как увидела ребенка, Кэрри?

Услышав его вопрос, она сразу же поняла, что он отошел от нее, надеясь скрыть свои чувства.

— Чудесно, — честно ответила Кэрри. — Садись рядом, Нико. — Она похлопала по траве возле себя. Его лицо находилось в тени, но она могла угадать, о чем он думает. После нескольких секунд сомнений он сел рядом с ней.

— Когда мы занимались любовью в первый раз… — слова давались Нико с трудом, — ты была невинна? — прошептал он.

— Да, была.

Нико впервые поцеловал Кэрри как-то иначе. Этот поцелуй словно стал началом чего-то нового. Она потянулась к нему, желая полностью отдаться поцелую, забыть обо всем на свете. Но потом вернулись сомнения, и Кэрри отстранилась.

Жизнь не может быть так жестока, правда? Я второй раз наступаю на одни и те же грабли.

— Куда ты собралась? — Как только она встала, Нико схватил ее за руку.

Кэрри отвернулась.

— Я не могу больше это выносить. Мне очень тяжело. — Она заглянула в его глаза.

Если бы только Нико мог выразить свои чувства, если бы мог объяснить, что происходит у него внутри! Он очень медленно, очень осторожно притянул Кэрри к себе, и его снова захлестнуло, то самое чувство, которое он впервые ощутил тогда, в больнице, когда смотрел на фотографию своего ребенка: желание любить и защищать их, даже если это будет стоить ему жизни.

Нико оперся на локоть и взглянул на женщину, которую любил всем сердцем. Она выглядела такой молодой, такой беззащитной! И… возбужденной. Нико намотал на палец ее локон. Ему нравилось ощущать мягкость ее волос. От нее пахло тем самым цветочным ароматом, от которого он сходил с ума.

— Не собираешься поцеловать меня, Нико?

— Нет. Я собираюсь смотреть на тебя. А потом, — добавил он, увидев, как изменилось лицо Кэрри, — я собираюсь заняться с тобой любовью.

Через минуту она оказалась в объятиях Нико. Она не могла устоять перед ним, не могла бороться с сжигающим ее огнем желания.

Его руки гладили ее кожу. Их пальцы сплелись, и он шепнул, приблизившись почти вплотную к ее губам:

— Поцеловать тебя, Кэрри? Ты этого хочешь?

— Неужели ты ждешь от меня ответа?

Нико завладел ее губами, целуя ее медленно и в то же время жадно, почти не касаясь ее руками. Ей было невероятно удобно на этой травяной постели. Над ними ворковали голуби, но их голоса звучали словно в тумане. Здесь и сейчас существовали только два человека. Лежа в объятиях Нико, Кэрри вдруг задрожала, будто над ними нависла темная туча и закрыла солнце. Их могут увидеть из окон дворца, и Нико прекрасно знает об этом. Почему он не взял в расчет столь очевидную вещь?