По обе стороны фронтира - Алексей Волков

Помолчали. Меры были указаны с ходу. Ситуация обсуждалась неоднократно, и ничего принципиально нового собеседники сказать не могли.

– Вообще-то я вызвал вас не за этим, Николай Николаевич.

– Да, вы говорили о подписании завтра договора, – Муравьев показал, что внимательно слушал верховного начальника в здешних краях.

Император далеко, на другом континенте, потому не только для солдата, даже для офицера в чинах решения Наместника значат едва не больше. А уж потом следует Высочайшее подтверждение уже сделанному.

– Совершенно верно. Все уже оговорено, включая саму процедуру подписания, и факт можно считать состоявшимся. Однако в свете данного события было бы весьма неплохо послать ответную делегацию к нашим новым союзникам. Осмотреть на месте, что и как, наметить возможные меры в случае, ежели им в самом деле потребуется наша военная помощь.

– Вы хотите, чтобы я участвовал в ней? – немедленно понял Муравьев.

– Не участвовали, а возглавили, – поправил Резанов. – Некоторый дипломатический опыт у вас имеется. Кроме того, что немаловажно, по прошлой службе вы были квартирмейстером, и сумеете определить особенности местности, путь и прочие детали. Молодых офицеров я вам дам, но лучше пусть они будут под некоторым контролем.

Муравьев вздохнул. Поручение было ответственным, но ведь имелись и иные дела.

– Ваше сиятельство, а как же полк?

– Оставите пока на старшего офицера. Думаю, за месяц-другой вы управитесь и сможете вернуться к непосредственным обязанностям. Некого мне в данный момент туда послать, Николай Николаевич. Сами знаете – людей не хватает, а дел столько, что хоть разорвись. Хорошо, хоть Северные Штаты пока не беспокоят. Но именно что: пока.

Полковник невольно встрепенулся при последнем слове. Понятно – его это касалось едва не в первую очередь, учитывая относительную близость Сан-Антонио к границе и то, что полк являлся своего рода подпоркой казаков. Правда, один батальон разбросан по многочисленным мелким крепостям по половине Тешаса, и в случае серьезных боевых действий его надо было еще собрать в кулак.

Липранди Муравьев не видел давно, посему, кроме официальных новостей, ничего конкретного не знал.

– Нет, тревожиться рано, – понял реакцию собеседника Наместник. – Единственное – наши соседи начали опять думать об увеличении армии. На самом высоком уровне. Дело это долгое, однако против кого она может быть направлена? Или против индейцев, или против нас. В данный момент там идут тихие дебаты, готовятся доклады, рассчитывается, сколько войск требуется и сколько все будет стоить, однако важен сам факт.

– Создать приемлемую армию – минимум года три-четыре, – вставил Муравьев. – И не факт, что она окажется боеспособной против реального противника. Одна подготовка офицерского корпуса занимает сколько времени!

Но далеко не факт, будто потенциальный противник станет дожидаться, когда все будет готово. Северные соседи всегда отличались излишней самоуверенностью. Достаточно вспомнить давние события, когда стычки едва не переросли в войну.

Правда, преподанный урок пошел впрок, и некоторое время царил мир. На официальном уровне. Конгресс и президент основательно перепугались ответного визита. Зато весьма обрадовались англичане и немедленно заявили о поддержке России. Уж очень островитянам хотелось чужими руками расправиться со своими бывшими колониями.

Обошлось – к счастью для одних и неудовольствию других. Только память об уроке оказалась недолговечной, и мелкие стычки вновь стали самым обычным делом. Настолько, что их просто воспринимали как нечто неизбежное.

И ведь действительно старались наращивать армию все последующие годы. Только получалось это не слишком. Конгресс вечно зажимал потребные деньги, а народ шел под федеральные стяги весьма неохотно. Они же сюда за волею ехали. Но даже в самом свободном государстве армия обязана базироваться на дисциплине.

И, что немаловажно, платить солдатам очень много не получается. А раз в мирной жизни зарабатываешь больше, в чем смысл службы?

– Есть вероятность – Монро в конце своего правления может попытаться пойти ва-банк. Больше двух сроков президенту не положено, а вы же помните его доктрину, что Североамериканские Штаты обязаны доминировать в обеих Америках. Вдобавок, мы же не ведаем, как поведет себя следующий президент, и насколько изменится политика Вашингтона. Беда с этими республиками, – улыбнулся в конце речи Резанов. – Новый человек у власти – новые веяния. И так – каждые четыре года. Пусть Адамс некоторое время даже был у нас послом, и вообще по первому впечатлению он кажется человеком здравомыслящим, кто знает, куда занесет его нелегкая? Любые заверения в дружбе в политике не стоят ничего. Особенно когда сам политик настолько зависит от людей, выдвинувших его на высокий пост.

Ничего особо тревожного не прозвучало. Может, что-то будет, может – нет. Готовиться по-любому надо, так ведь на то и существует армия. Военному бездельничать не пристало. За свой полк Муравьев был спокоен, насколько он знал, другие были отнюдь не в худшем состоянии. Если у соседей хватит ума, они ни за что не полезут. Если не хватит – узнают, почем нынче фунт лиха.

Это им не со слабыми испанскими частями прежних времен воевать. В умелых руках даже бывшие подданные иного государства успели превратиться в настоящих солдат. Практически не уступят русским дивизиям.

– Можете спокойно отправляться – пару месяцев точно ничего не произойдет, – подвел итог Резанов.

Насколько может быть спокойна дальняя дорога по Великим Равнинам – вопрос другой. Муравьеву разок приходилось еще по прежней квартирмейстерской службе проникать на индейские территории, и нельзя сказать, чтобы воспоминания относились к особо приятным. Не зря нынешний чин Николай Николаевич получил за ту экспедицию. Не так плохо стать полковником на двадцать восьмом году жизни. Но вот стараний для этого надо приложить…

Жаль покидать семью, но служба…

– Когда прикажете отправляться?

– Думаю, дня через два-три. Как решат индейские дипломаты.

Странно, но Резанов произнес фразу без улыбки.

Дипломат – тот, кто выполняет поручения определенного рода, а не тот, который числится в соответствующем министерстве.

Веракрус, порт на берегу

Атлантического океана

Подобно многим городам Русской Америки, Веракрус рос как на дрожжах. Даже в пору уже полузабытого покорения Нового Света порт не увеличивался столь быстро. Тогда в него прибывали отряды конкистадоров, малочисленные, но крепкие и сильные воинскими умениями, бесстрашием, жаждой богатства и стремлением послужить на благо матери нашей католической церкви. Потом времена Конкисты закончились. Порт стал обычным, каких великое множество во всех концах и Старого, и Нового Света. Да и на прочих континентах, если уж на то пошло.

За три века многое изменилось в мире. Одряхлела Испания, зато в первые ряды выступили новые державы: Англия, Франция, теперь вот – Россия.

Новым владельцам Мексики были жизненно необходимы связи с метрополией. А связи – в первую очередь порты. Вернее даже, портовые города с их бухтами, причалами, складами, жилыми домами для размещения прибывающих людей… Все лето и осень сюда привозились грузы, весной и зимой забирались другие, да плюс еще через Веракрус тек поток колонистов, которые по казенной надобности или собственному желанию связали свое будущее с Русской Америкой.

Если с первой категорией было все ясно, обычный набор из офицеров и чиновников, порою с примесью казаков, то во второй кого только не было!

Разумеется, числящиеся за помещиками крестьяне при всем желании не имели права перебраться за океан и начать новую жизнь. Более того, крепостное право на территории Русской Мексики не действовало, следовательно, если какой-нибудь помещик решился бы не только уехать сам, но и взять с собой дворовых, оброчных, барщинных, уже при первом же шаге на местный причал он бы лишился права собственности на своих людей. Зачем же везти? Поэтому одно из самых многочисленных податных сословий Империи здесь было практически не представлено. Но вот крестьяне государственные порою сюда присылались. Вместе с семьями, целыми деревнями.

Зато довольно много было всевозможных однодворцев, просто вольных людей, разных мастеровых – короче, тех, кому не было особо что терять на родине, зато весьма хотелось приобрести что-нибудь здесь.

Еще больше было иностранцев. Главным образом, выходцев из многочисленных германских герцогств и королевств. Перенаселенная, малоземельная Европа была не в силах утолить их аппетиты. Зато здесь, согласно Именному Указу благословенного русского Императора, каждый, присягнувший на верность Трону и Империи, получал небольшую беспроцентную ссуду, кое-что из скота, инвентаря, материал для строительства дома, а уж земли столько, сколько хочет душа и имеется возможность обработать. Да еще освобождение от налогов на определенный срок, иные льготы… Поневоле захочешь стать подданным великой страны, а вместе с тем – хозяином собственных земель, следовательно, собственной судьбы. Какой же бауэр не хочет иметь необъятные владения, где лишь работай, и все в твоих руках?