В погоне за Памелой - Виктория Лайт

— Не хочешь ее примерить?

Грейс с улыбкой кивнула, вытащила цепочку из коробочки и принялась застегивать ее. После двух неудачных попыток ей наконец удалось справиться с капризным замочком. Дэниэл как завороженный любовался блеском металла на гладкой девичьей коже. Цепочка была довольно длинной, и медальон спускался в низкий вырез кофты Грейс. Но ей достаточно было немного наклониться вперед, чтобы стал виден мерцающий кружочек...

— Тебе нравится? — пролепетала Грейс, дотронувшись до цепочки и невольно прикрывая откровенный вырез.

Дэниэл немедленно отвел глаза в сторону. Еще не хватало, чтобы она подумала, что он к ней пристает! Дэниэл взял чашку и сделал небольшой глоток. Его рука чуть дрогнула, но он всей душой надеялся, что Грейс не обратила внимания на его волнение.

Грейс действительно ничего не заметила — она была слишком занята собственными переживаниями. Подарок Дэниэла, его поведение с ней сегодня очень легко объяснялось ее днем рождения и дружеским отношением Дэниэла к ней. Но упрямое сердце не желало слушать никаких доводов разума. Весь день Грейс воображала, что у них с Дэниэлом настоящее свидание.

Потом будет ужасно больно, предупреждал кто-то невидимый внутри нее. Кто-то, полный исключительного благоразумия. Не стоит поощрять надежду, чтобы не испытать потом жгучего разочарования. Но Грейс была готова рискнуть и заплатить положенную цену за короткие минуты призрачного счастья...

Когда относительно рождественского бала уже было все решено и распланировано, мистеру Флинчу пришла в голову сногсшибательная идея.

— Почему бы нам не устроить костюмированный бал? — внезапно предложил он на совещании, посвященном декабрьским продажам.

Его заместители отличались великолепной выдержкой, но сейчас они не смогли удержать удивленные возгласы. У всех в памяти еще были свежи его инициативы для презентации. Никто не понимал, что творится с президентом. Одна странная идея за другой...

— Торжественная вечеринка у нас была совсем недавно, — благожелательно развивал свою мысль Флинч, — мне хотелось бы устроить что-нибудь новенькое и интересное для всех. Настоящий праздник...

Кажется, старик окончательно выжил из ума, было написано на лицах многих. Однако все благоразумно хранили молчание.

— Еще одно изумительное предложение, мистер Флинч, — наконец подала голос Памела Риверс. — С детства мечтала о костюмированном бале.

Памела всегда умела высказаться вовремя. Пока остальные постепенно приходили в себя после неожиданного заявления, она успела снова продемонстрировать начальнику свою преданность.

— Вы будете очаровательно смотреться в средневековом платье, Памела, — любезно ответил Флинч.

— Скорее в костюме одалиски, — прошептал на ухо Дэниэлу Майк Тейлор.

Дэниэл улыбнулся уголками рта. У него возникла мысль — не иначе как маскарадное платье Грейс на презентации натолкнуло Флинча на эту идею.

— И, конечно, я буду очень рад, если вы снова пригласите своих друзей на наш бал, — триумфально объявил Флинч.

Дэниэл и Майк обменялись довольными взглядами. Широкая улыбка Памелы Риверс вдруг потеряла свою естественность.

— Вы должны радоваться, ведь это позволено лишь руководству, — заметил Флинч, не видя особого энтузиазма в глазах своих помощников.

— Конечно, мистер Флинч! — хором ответили они.

На этом деловое совещание было закончено.

— Старикан впадает в детство, — негромко пробормотал финансовый директор, выходя из кабинета Флинча. — Костюмированный бал!

— Я думаю, Джон, вам просто необходимо примерить на себя костюм кролика, — с ехидцей сказала Памела, услышав это непочтительное замечание.

Джон Фергюсон, финансовый директор «Нэчьюрал Бьюти», был высок, рыжеволос и отличался чрезвычайно крупным телосложением. Он густо покраснел и метнул на Памелу мрачный взгляд. Но она вдруг доброжелательно улыбнулась:

— Не обижайтесь, Джон, я просто пошутила. Нам всем не мешает немного расслабиться. У нас был исключительно трудный год.

Памела Риверс, разговаривающая в дружелюбном тоне, было явление насколько же приятное, настолько редкое. Джон Фергюсон покраснел еще больше.

— Да, вы совершенно правы, П-памела, — проговорил он, заикаясь.

— Ты заметил, как она обрадовалась этому балу? — зашептал Майку Дэниэл, когда они ждали лифта. — Не иначе как что-то задумала.

Дэниэл вяло махнул рукой. Он понимал, что Майк по-прежнему одержим идеей свести его с Памелой любой ценой, но сам Дэниэл уже не был так уверен в том, что хочет быть рядом с этой женщиной. Он пытался беспристрастно оценить ее и чувствовал, что ему это удается. Что скрывается за ее идеальной внешностью и жаждой власти? Ее красота бесспорна, но бездушные куклы тоже чудо как хороши, а кому они нужны? Перед глазами Дэниэла на мгновение встало лицо Грейс на картине Артура Лонга. Да, она живая, она может чувствовать, может любить...

— Думаю, Грейс очень понравится идея бала, — задумчиво проговорил Дэниэл в ответ на собственные мысли.

Им повезло — лифт пришел пустой, и они могли спокойно поговорить. У Майка отвисла челюсть. Он десять минут рассуждает о Памеле и о том, что им осталось совсем чуть-чуть, чтобы добиться успеха, а Дэниэл даже не слушает его. Более того, он думает о Грейс!

— Моя сестрица и без маскарада наряжается как клоун, — непочтительно заявил Майк. — Вспомни ее лохмотья на презентации.

— На ней было чудесное платье, — нахмурился Дэниэл. — Она прекрасно выглядела.

Майк недоуменно посмотрел на друга. Потом в его глазах блеснуло понимание.

— То есть ты хочешь сказать, что Грейс... — медленно начал он.

— Ничего я не хочу сказать, — поспешно перебил его Дэниэл, сознавая, что просто так подозрения Майка не рассеять. — Мне кажется, ты недооцениваешь свою сестру.

— А ты, похоже, стал ее ценить, — усмехнулся Майк. — Что ж, удачи.

— Майк! — укоризненно воскликнул Дэниэл, но Тейлор уже выходил из лифта, задрав голову и насвистывая модную песенку.

Дэниэлу оставалось только ругать себя за излишнюю болтливость. Что подумает теперь Майк... и что он скажет Грейс? Вряд ли он будет молчать, и его вмешательство может все испортить... Если бы только Дэниэл мог разобраться в собственном сердце!

С милой улыбкой Памела дошла до своего кабинета. Ее секретарь с открытым ртом смотрела ей вслед. Совершенно немыслимо! Неужели она умеет улыбаться? Но если бы Бетти смогла увидеть лицо Памелы после того, как та захлопнула за собой дверь, она бы удивилась еще сильнее. Потому что милая улыбка сменилась откровенным отчаянием, и из груди Памелы вырвалось нечто похожее на рыдание. Она стиснула руки и вонзила острые ногти себе в ладони. Сильная боль привела ее в чувство. Памела выглянула в коридор и сердито сказала секретарю: