Лабиринт смерти - Филип Дик

— Боюсь, это было бы непосильной задачей, — сочувственно произнесла Бетти. — Среди нас нет людей, способных рассуждать здраво. — Достав из кармана юбки пузырек, она вытряхнула на ладонь несколько таблеток и выбрала одну.

— Вы способны глотать их без воды? — удивился Рассел.

— Да. — Бетти улыбнулась. — «Колесница» проглотит «колесо» при любых обстоятельствах.

— Таблетки — ее бзик, — пояснил Сет Расселу, внимательно глядя ему в лицо и гадая, есть ли у новичка, как и у остальных колонистов, слабина. А если есть, то в чем она выражается?

— Кажется, я понял, какое пристрастие у мистера Рассела, — неприятным, ехидным голосом заявил Фрейзер. — Судя по его поведению, у него очищающий фетиш.

— В самом деле? — спросила Мэри Морли.

— Боюсь, что да, — Рассел улыбнулся, показав безупречно белые, как у актера, зубы.

Поселенцы двинулись дальше и наконец достигли реки и остановились — она выглядела слишком широкой, чтобы пересечь ее вброд.

— Придется идти вдоль берега, — поморщился Тагг. — Бывал я в этих местах, но что-то не припомню никакой реки.

— Морли, это по твоей части, — хихикнул Фрейзер. — Ты же у нас гидробиолог.

— Странное замечание, — подала голос Мэгги. — Думаете, ландшафт меняется в соответствии с нашими ожиданиями?

— Я просто пошутил, — язвительно ответил Фрейзер.

— И все-таки мне эта идея кажется странной, — сказала Мэгги. — Знаете, Спектовский называет нас пленниками собственных предрассудков и надежд. И утверждает, что одно из условий Проклятия — пребывание в трясине квазиреальности этих предрассудков и надежд при абсолютном неведении об истинной реальности.

— Никто из нас не представляет себе истинной реальности, — сказал Фрейзер. — Это еще Кант доказал. Пространство и время — не более чем способы восприятия. — Он легонько толкнул локтем Сета. — Вам об этом известно, мистер гидробиолог?

— Да, — отозвался Сет, хотя не то что не читал — слыхом не слыхивал о Канте.

— Спектовский считает, что в итоге мы все-таки увидим реальность, какая она есть, — сказала Мэгги. — Когда Заступник выпустит нас из клетки нашего собственного мира. Когда при Его посредничестве Проклятие с нас будет снято.

— И все-таки, — заговорил Рассел, — иногда мы ее видим, хоть и мельком, в нашей повседневной жизни.

— Лишь в тех случаях, когда Заступник снимает покров, — добавил Фрейзер.

— Откуда вы? — спросил Рассела Сет.

— С Альфа Центавра-восемь.

— Далековато забрались, — заметил Фрейзер.

— Знаю, — кивнул Рассел. — Потому-то и прилетел сюда так поздно. Почти три месяца пути.

— Значит, вы получили направление одним из первых, — сказал Сет. — Задолго до меня.

— Задолго до всех нас, — проворчал Фрейзер, уже возненавидевший Рассела, который во всех отношениях превосходил его. — Не возьму в толк, зачем здесь экономист. На этой планете нет экономики.

— То же можно сказать о любом из нас, — вмешалась Мэгги. — Похоже, профессия и квалификация не имеют значения. Вряд ли нас отбирали по этим признакам.

— Ну, это очевидно, — раздраженно произнес Тагг.

— Так уж и очевидно? — вступила в разговор Бетти. — Что же в таком случае послужило критерием выбора?

— Белснор уже сказал. Мы не приспособлены к жизни.

— Он не говорил, что мы не приспособлены к жизни, — возразил Сет. — Он сказал, что мы неудачники.

— Это одно и то же. Мы — мусор Галактики. Тут я вынужден с ним согласиться.

— Прошу меня к этому «мусору» не причислять. — Бетти обращалась не столько к нему, сколько к себе. — Я себя мусором Галактики не считаю. Во всяком случае, пока.

— Умирая, — задумчиво произнесла Мэгги, — мы переходим в небытие. Из небытия, в котором мы уже существуем… Нас может спасти только Божество.

— Итак, мы имеем дело с Божеством, пытающимся нас спасти, и генералом Тритоном, пытающимся… — Сет умолк, сообразив, что сказал лишку. Но никто этого, похоже, не заметил.

— Таково главное условие какой бы то ни было жизни, — ровным, бесстрастным голосом произнес Рассел. — Диалектика Вселенной. Одна сила влечет нас к смерти: это Разрушитель Формы во всех его проявлениях. Ему противостоит Божество в трех Ипостасях. Теоретически оно всегда у нас под боком. Верно, миссис Волхв?

— Не теоретически. — Мэгги отрицательно покачала головой. — В реальности.

— Здание, — тихо сказала Бетти.

Наконец-то Сет увидел его. Он прикрыл глаза от яркого полуденного солнца и пригляделся. Серое Здание в вышине сливалось с небесами. Почти идеальный куб, на крыше — загадочные шпили, возможно, теплоотводы и детали расположенных внутри механизмов. «Фабрика», — подумал Сет, глядя на висящий над Зданием столб дыма.

— Пошли. — Тагг зашагал к Зданию.

Остальные устало потащились за ним, растянувшись в неровную цепь.

— Оно не приближается, — сказал вдруг Фрейзер с сухой усмешкой.

— Ну так прибавьте шагу, — раздраженно посоветовал Тагг.

— Не поможет. — Мэгги остановилась, тяжело дыша, под мышками у нее проступили влажные круги. — Вот, всегда так. Все идешь и идешь, а оно удаляется.

— И никогда не приблизиться вплотную, — подхватил Фрейзер. Он тоже остановился и принялся раскуривать видавшую виды палисандровую трубку, набитую, как заметил Сет, одной из самых крепких и дрянных трубочных смесей. Трубка запыхтела, из нее повалил зловонный дым.

— Что же делать? — спросил Рассел.

— Может, вы способны что-нибудь придумать? — посмотрел на него Тагг. — А что, если мы закроем глаза и попытаемся обойти Здание по кругу? Возможно, мы вскоре окажемся рядом с ним.

— Сейчас, пока мы стоим, — заговорил Сет, рассматривая Здание из-под руки, — оно приближается. — Сет был прав: сооружения на крыше стали хорошо различимы, а столб дыма, казалось, поднялся выше.

«Возможно, это вовсе не фабрика, — подумал он. — Если оно еще хоть чуть-чуть приблизится, я, может быть, догадаюсь, что это такое».

Он стоял, пристально глядя на загадочное строение. Остальные, видимо, следовали его примеру.

— Фантом, — равнодушно сказал Рассел. — Проекция. А сам проектор, должно быть, находится где-то здесь, в пределах квадратной мили. Очень эффективный, современный видеопроектор… И все-таки он дает слабую рябь.

— Ну и что ты предлагаешь? — спросил Сет. — Если ты прав, то идти к Зданию бессмысленно, поскольку его здесь нет.

— Оно может быть где угодно, — поправил его Рассел, — только не здесь. То, что мы видим — мираж. Однако настоящее Здание существует, и, возможно, оно недалеко отсюда.