Не могу отвести глаза - Кейси Майклз

Куинн успел прийти в себя к тому моменту, как дворецкий внес кофейник со свежим кофе, и занял позицию перед камином, поскольку Сомертон теперь уселся рядом с Джереми, расправив на его коленях льняную салфетку.

— Я приехал доложить вам о вашей сестре. — Куинн быстро достал блокнот, но не открыл его. — Объект — Шелби Тейт…

— Мы знаем, кто она, юноша, — перебил его дядя Альфред. — Поэтому, может, расскажешь нам все по-человечески, без всех этих «объектов» и прочих глупостей?

— Да, сэр, — отозвался Куинн, желая поскорее покончить с беседой. — Мистер Тейт, ваша сестра живет в квартире у некоей Бренды Василковски. Проверка банковского счета и других данных убедила меня в том, что мисс Василковски именно та, за кого себя выдает, — молодая женщина со средним достатком и подлинным сочувствием к тем, кому, по ее мнению, повезло меньше, чем ей. В данном случае — это мисс Тейт.

— Повезло меньше, чем ей? Моей сестре? Не понимаю.

— Да, сэр, вы, конечно, не понимаете. Однако я вижу ситуацию так. Вашу сестру приютила, если можно так выразиться, добрая самаритянка, и мисс Тейт вне опасности. Она получила должность хостессы в местном ресторане и справляется очень хорошо. Уверен, вы гордились бы ее находчивостью.

— Она получила должность хостессы? — Голубые глаза Сомертона полезли на лоб. — Как… как это предприимчиво. Значит, хостесса? Видимо, это ресторан высшего класса? Самый лучший?

— Лучший ресторан во всем Восточном Вапанекене. — Куинн не покривил душой, так как ресторан Тони был единственным в Восточном Вапанекене. — В общем и целом, господа, я бы сказал, что мисс Тейт очень хорошо справляется с самостоятельной жизнью в большом и ужасном мире. Именно поэтому, — он глубоко вздохнул, — я хотел бы с сегодняшнего утра подать в отставку, отказавшись от поста телохранителя мисс Тейт. Мое агентство свяжется с вами по поводу окончательного счета.

— Сомертон, мне дурно. — Джереми, схватил друга за руку.

— Не сейчас, Джереми. — Сомертон поднялся и подошел к Куинну; его влажные, зачесанные назад волосы топорщились от возбуждения, — Мистер Делении, я не понимаю. Вы просто не можете бросить мою сестру… там одну. Вы же видели ее. Она понятия не имеет, что делает, чему навстречу идет, одинокая женщина во враждебном мире.

— Младенец в джунглях, — вставил Джереми. — Красная Шапочка перед волком…

— Да, Джереми, дорогой. Спасибо, мы понимаем. Итак, мистер Делении, побудьте рядом с ней еще какое-то время, пока сестра не переболеет этим… этим приключением и не вернется домой, к нам.

Дядя Альфред, перемещавшийся очень бодро под воздействием спиртного, встал между племянником и Куинном.

— Успокойся, Сомертон, и дай юноше договорить. — Он посмотрел на Куинна. — Ты ведь еще не все сказал, сынок?

Куинн уже понял, что старик очень проницателен.

— Да, сэр. — Он усмехнулся. — Не все. Я не позволю мисс Тейт самостоятельно тонуть или плыть, пока ищет там приключений, живя, по ее словам, «настоящей жизнью». Однако по этическим соображениям я не могу брать деньги за свои услуги.

Дядя Альфред хлопнул Куинна по спине, едва не свалив с ног.

— Молодчина! И все это из-за моей маленькой Шелби! Какая женщина, а? Сразила тебя наповал, верно?

— Сразила меня? Почти, сэр, — признался Куинн. Он видел, что растерянность на лице Сомертона сменилась озадаченностью, а затем его озарило понимание.

— Вы собираетесь… ухаживать за моей сестрой? — наконец спросил он, отступая на шаг. — Вам, без сомнения, известно, что она помолвлена?

Куинн стиснул зубы.

— Мне известно, что она в Восточном Вапанекене, а Паркер Уэстбрук здесь… о, на самом деле, не здесь… он более озабочен своими делами, чем тем, где находится его невеста.

— Сомертон, Сомертон! Ну разве это не приятнейшая из новостей? — Джереми захлопал в ладоши и вскочил на ноги. — Как… как Золушка. — Он состроил гримаску. — Только наоборот, полагаю.

Сомертон нахмурился.

— Но… но что я скажу Паркеру?

— Скажите ему, что я на своем посту, потому что это так и есть, — ответил Куинн. — Но если вы хоть немного любите сестру, не говорите Паркеру, где она. Обещаю, с ней ничего не случится, но, по-моему, всем вам пора дать девушке возможность повзрослеть, принять несколько самостоятельных решений.

— Сомертон? — Джереми похлопал друга по плечу. — Ну разве я тебе не говорил? Разве не сказал, что в последние месяцы в глазах Шелби появилось выражение испуга? А теперь она живет самостоятельно и вот-вот пустится в приключения. Ты не можешь лишить ее маленького удовольствия! — Он слегка передернулся. — Хотя меня не слишком радует, что она — о ужас из ужасов! — работает.

— Приключение? Значит, ты так это понимаешь? Когда этот… этот человек имеет смелость, неслыханную дерзость заявлять во всеуслышание, что собирается соблазнить мою сестру?

— Я выпью за это. — Дядя Альфред поднес апельсиновый сок ко рту и подмигнул Куинну. — По-моему, это лучшее, что может с ней случиться.

— Я не спрашивал твоего мнения, дядя Альфред, — бросил ему Сомертон. Прижав ладонь ко лбу, он начал ходить по комнате. — Мне надо подумать.

— Конечно, мистер Тейт. — Куинн поставил кофейную чашку на серебряный поднос. — Поразмыслите о своей сестре, о том, чего она хочет и почему уехала.

— Она… она не любит его? — спросил вечный романтик Джереми и повалился на диван. — Ну конечно же! Что мы делали — в блаженном неведении готовились к свадьбе, тогда как она его не любит! О, Сомертон, наша бедная девочка. Как это ужасно!

— Точно, моя милашка, точно! — согласился с Джереми дядя Альфред. — И чертовски вовремя. Или вы оба думаете, что она действительно сбежала, желая посмотреть, как живут простые люди? Да ей наплевать на простых людей, Сомертон, просто Шелби недовольна своей жизнью, не так ли? Если я вижу это даже под хмельком, то ты, трезвый, уж к подавно должен увидеть.

Сомертон, спотыкаясь, подошел к дивану и сел рядом с Джереми.

— Каким же я был слепым дураком! Я полагал, что сестра просто развлекается, играет в жизнь, потому что дядя Альфред забил ей голову разными глупостями. Я не думал, не видел… Паркер! Вижу, ты приехал.

Куинн посмотрел на мужчину, энергично входившего в гостиную, с дипломатом в правой руке. Не мог, что ли, оставить эту штуку в машине? Что там такого важного? Что может — должно — быть для него важнее Шелби?

— Извини за опоздание, Сомертон, господа, — быстро проговорил Паркер, наливая себе кофе. — Теперь, когда я приехал, начнем?

— Мы уже закончили. — Дядя Альфред искоса взглянул на племянника. — Не так ли, Сомертон?

Тот перестал кусать ногти, чего не делал с детства,