Аметистовая корона - Кэтрин Дюксвилл

Следующий вопрос касался земельных наделов в деревне Констанции. Эта проблема вызывала вечные споры между деревенскими. Внимание леди Морлакс было рассеянным. Она не очень удивилась, когда увидела посыльного управляющего из замка Морлакс.

Графиня кивнула головой, разрешив посыльному подойти. Он передал ей просьбу управляющего относительно дополнительных средств. Пьер де Уэрвил просил послать эти средства в замок как можно скорее.

— Глупец, — не выдержал Бонастре. — Вы были там несколько недель назад, и все было нормально. Что же случилось, что пришлось срочно отправлять к вам гонца?! — возмутился он.

Констанция предчувствовала, что все так и будет.

Она не хотела возвращаться в Морлакс до Рожества, поскольку привыкла встречать этот милый праздник здесь. Но выбора не было. Это могло быть единственным предлогом освобождения управляющего, а он был из старого английского рода, такого же старого, как и ее. Она не могла не считаться с этим.

Графиня жестом подозвала Эверарда. Когда он подошел, она рассказала ему о посыльном и подвергла сомнению сообщение относительно нужд замка. Капитан передал ей список, привезенный посыльным.

Эверард сообщил Констанции, что такое большое количество провизии, которое запросил управляющий, потребует не меньше сотни рыцарей для доставки, помимо этого еще надо запастись продовольствием для длительного путешествия. Констанция подумала, что можно что-то взять из резерва. Она внимательно слушала, когда Уэланд на протяжении пяти минут читал вслух список, присланный управляющим. Леди Морлакес проговорила:

— Матерь Божья, неужели он думает, что мы действительно можем доставить все это!

Многозначительно взглянув на Уэланда, Констанция встала и пошла к двери, оставив Эверарда и Бонастре разбираться с вопросами о земельных наделах.

Снаружи дверь охраняли рыцари, в своих овчинных накидках они напоминали статуи. Рыцари вынули сабли из ножен, салютом приветствуя графиню.

Проблемы с земельными наделами были нескончаемы, и их решение всегда отнимало много времени. На сей раз, Констанция решила не заниматься этими делами лично. Эверард и Бонастре справятся с этим не хуже ее. Констанция направилась на кухню.

Выйдя на свежий воздух, она увидела, что пошел снег, и как зачарованная стояла и смотрела на белые хлопья, кружившиеся в воздухе. Просунув руку под одежду, она дотронулась до живота. «Вероятно, у меня будет мальчик, сын», — неожиданно подумала она. Графиня вспомнила сумасшедшего жонглера, его тело… Вспомнила, как он ласкал ее груди, как у него горели глаза, когда он смотрел на нее.

Констанция удивленно подумала, что надо было произойти такому невероятному происшествию, чтобы она родила сына. Вероятно, он будет красив…

Леди Морлакс с трудом пришла в себя. Идя через двор, она думала, что сошла с ума, раз такие мысли приходят ей в голову. Как можно думать о ребенке в ее положении, когда даже страшно представить, что будет, если король все узнает. И она постаралась отвлечься и заняться хозяйственными делами.

Графиня планировала поехать в замок Морлакс приблизительно через четыре дня после Рождества. Эверарду не потребуется много времени, чтобы собрать пятьдесят рыцарей, больше она не хотела брать для путешествия.

Сообщение от королевского курьера Констанция принимала на ступеньках замка. Она отправила одну из девушек приготовить для официального приема большой зал, а сама читала грамоту, которую поднес ей королевский курьер.

«Его величество Роберт Модест Генри Семнадцатый, Божьей волей король Англии, повелевает Констанции графине Морлакс присоединиться к королю Генри и его семейству в Винчестере, чтобы наблюдать открытие сезона».

Констанция, прочитав послание-приказ, молча смотрела на курьера, не в силах вымолвить ни слова.

Леди Морлакс предчувствовала недоброе…

ГЛАВА 10

— Вы выбрали не самое удачное время для визита. Если бы вы не были моей любимой племянницей, я бы вас не приняла, — сказала аббатиса монастыря святой Хильды.

— Но мы послали вперед посыльного, чтобы сообщить о своем приезде, — оправдывалась Констанция. — И мы привезли провизию для челяди и полсотни сопровождающих нас рыцарей.

Констанция натянула вожжи и спрыгнула на землю. Весь двор монастыря был заполнен телегами и лошадьми. Она была одета значительно богаче всех остальных и привлекала внимание монашек, которые, не скрывая интереса, смотрели на нее.

— Где твоя дочь? — спросила тетя.

Констанция чувствовала себя довольно неуютно, впервые за многие годы ей пришлось путешествовать без Эверарда. Он уехал в Морлакс, и большинство рыцарей поехали с ним.

Приехавшие с Констанцией старались подойти поближе, чтобы лучше рассмотреть аббатису — женщину в темном одеянии. Ее сопровождала монашка, несущая маленькую беленькую собачку.

Внимательно осмотрев прибывших, аббатиса распорядилась:

— Пусть твои рыцари разбивают лагерь за стенами монастыря, там же сделают загон для лошадсй. У нас нет свободного места… Завтра прибывает епископ для церемонии.

Констанция выглядела довольно бледной в своем капюшоне из черного бархата. Она вопросительно посмотрела на тетку.

Аббатиса раздраженно и нетерпеливо пояснила:

— Диана Долорес графиня Мервик желает официальной церемонии, так называемого «Вдовьего колпака». И завтра прибудет со всем двором.

На протяжении этого объяснения графиня внимательно наблюдала за теткой. Констанция с трудом сдержала смех.

Аббатиса снова огляделась.

— Нет, мы ничего не имеем против завтрашней церемонии, но…

Она подала Констанции руку для поцелуя.

Тем временем слуги разбирали вещи графини, а рыцари распрягали лошадей и отводили их за границу монастыря.

— Графиня Мервик обеспечит нас средствами для погашения всех долгов, — продолжала аббатиса, — и помимо этого останется на провизию в течение года. Пойдем, дорогая, я покажу твою комнату.

Пройдя через двор, они вошли в деревянную дверь и поднялись наверх. Обстановка в комнате была очень скромной.

Леди Морлакс осмотрелась. В комнате стояли деревянная кровать, стол, стул. В дальней стене — большое закрытое окно, через которое она сможет получать пищу, после того, как формально будет включена в состав тех, кто получает еду из сострадания.

Эта комната о многом напомнила Констанции.

Аббатиса сказала, что монастырь стал очень популярным, особенно среди людей, живших на юге. Здесь теперь принимают только тех, кто сообщает о визите за шесть месяцев.

Услышав это, Констанция не выдержала и рассмеялась.

— Замолчи, — остановила ее тетка, — ты ведешь себя в высшей степени неприлично! Я не сказала ничего смешного, наши сестры и монахи не шуты!