Клетка - Марина Болдова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ни хрена себе! Да брось, Лешка, это она со зла!
– Нет. Точно нет. Ну, да не в этом дело. Дело в имени папаши. Это Федька Курлин.
– Ныне убиенный!
– Да, убиенный. Похоже, моей бывшей женой.
– Подожди, Алексей. Он ей что, угрожал разоблачением?
– Нет, кажется. Но она и не скажет. Просто многое сложилось у меня в стройную версию, когда она ушла. Начиная с нашей «нечаянной» встречи с Курлиным. И его приглашение на презентацию вместе с ней. И то, что она одна сидела за столиком, пока мы с Матвеем разговаривали в холле. В зале в это время почти никого не было. Она увидела три бокала с коньяком на столе, высыпала туда яд, зная, что я за рулем, то есть пить не стану. А себе она взяла бокал с вином, а может и с соком, не помню. Думая, что Курлин будет с нами третьим за столом, она не сомневалась, что он выпьет хотя бы один бокал.
– А если бы я глотнул? – Роговцев зажмурился.
– Татьяна не знала, что ты придешь. Курлин не собирался тебя приглашать.
– Как это? Ты же сказал…
– Я сказал, что он тебя приглашает, для того, чтобы ты не заартачился. Мне просто хотелось с тобой встретиться.
– Вот спасибо, уважил!
– Прости. Я думаю, если бы ты взял стакан, Татьяна бы что-нибудь сделала: выбила бы из рук, толкнула тебя или еще как.
– Ну, спасибо, утешил!
– Да, это, конечно версия. Но мотив слабоват: сколько лет сыну?
– Девятнадцать.
– Вот. И столько лет она не боялась, что Курлин заговорит, а тут вдруг?
– Да, но может быть…
– Я вызову ее еще раз. А что за вторая новость?
– Моему заместителю позвонили и напомнили о взрыве. Ненавязчиво так дали понять, что нужно быть более сговорчивым. Вот, мол, Зотов…
– Когда?
– Вчера. Но он мне рассказал сегодня утром. Он отмахнулся от этого звонка. Петр слишком порядочный, чтобы пойти хоть у кого-то на поводу. Но я думаю, что это привет от Судняка.
– Возможно. Но мы проверяли, ко взрыву твоей машины он отношения не имеет. Алиби полное.
– Не знаю. Можно же и заказать…
– Можно, но причина? Тебя же не напугать пытались!
– Так он знает, что я не боюсь. Меня можно и убрать. Почти гарантировано на мое место идет Петр Кислов. Вот с ним и пытаются работать заранее. Почву готовят.
– Что-то конкретное говорили? Например, про машину?
– Нет. Петр сказал, только про меня напомнили. Вот, мол, посмотрите на своего директора. Что-то в этом духе.
– Да, туманно. Могут просто пугать. А могут…
– Завтра у Петра юбилей. Сначала на заводе отметим, а вечером у него в доме.
– Далеко?
– На Соку. Сразу за мостом.
– Дом охраняется?
– Вроде бы, сейчас там живут строители в сторожке.
– Профессиональной охраны нет?
– Нет. Это же дача. Не особняк, а просто добротный деревянный дом. Они его строили несколько лет. Там, правда, и соседи круглый год живут. Да и кафе чуть повыше у трассы. Не пустынно, в общем. Его жена Ирина целый день одна хозяйничает в доме. Уже который год. В городской квартире у них дети взрослые живут. А здесь забор кирпичный, ворота и калитка на замках. Кажется, надежно.
– Хорошо. Если будет еще хоть один звонок или встреча, попроси Кислова сразу же тебе сообщить. Или еще лучше дай ему мой номер телефона.
– Эй, вы за разговорами про водочку не забывайте. Беркутов, у нас с тобой по бутылке на брата, Лешка у нас эту рюмку, что себе налил, весь вечер цедить собирается. Не компания он нам! А у меня для тебя тоже сообщение. Правда, не знаю, сейчас это важно или нет? Приходила ко мне Катя.
– Катерина Галанина, так я понял?
– Правильно, она. Ничего не хотела. Выпили мы с ней по рюмке водки, и она ушла. Каково? Ни о себе ничего, ни про меня ничего не спросила. И зачем была?
– А ты сам как думаешь?
– Я думаю, вернее, размышляю. Почему смерть Курлина случилась после ее появления? И покушение на Лешку?
– Зачем это ей нужно? Это ты перед ней виноват, а не мы с Курлиным.
– В чем это я виноват? – Роговцев удивленно посмотрел на Зотова.
Беркутов и Зотов переглянулись.
– Напоминаю. Катя ведь любила тебя очень тогда. А ты с каникул с невестой вернулся. Что ей оставалось? Она притворилась, что вы остались друзьями. Думаю, она не пропала тогда, а просто сбежала. От своей любви к тебе.
– Допустим. И что, тридцать лет таила зло?
– Может быть, возможности не было вернуться. Такое не допускаешь? Да с ней случиться что угодно могло по дороге! Молодая девушка, красивая, одна!
– Хорошо. Ладно – я. Но как же она могла от матери так долго скрываться? Тебе не кажется, что это уже слишком?
– Мы не знаем всей правды о ней, – Зотов проявил упрямство.
– А надо бы, – Беркутов, как всегда, трезво оценил ситуацию, – Если Алексей прав и Катя вдруг решила отомстить тебе, Матвей, за твое предательство…
– Эк, как ты загнул, Егор! Предательство. Да у нас и любовь-то была так, юношеский всплеск гормонов!
– Она могла думать иначе. Думай о другом, Роговцев. Ты, возможно, в опасности.
– Что, она меня отравит что ли?
– Кстати, ты в курсе, что Курлин ей предложение сделал? Именно тогда, когда вы с Надей поженились.
– Нет. И она согласилась?
– Да. По крайней мере, мне она так сказала. Но почему-то исчезла.
– Короче, Матвей. Постарайся с ней еще раз встретиться. И поговорить. Вызови на откровенность, ты же журналист! Узнай, как жила. Посмотри ее реакцию на вопросы о вашей старой любви, ну, вроде «А, помнишь ли ты?». Не мне тебя учить. Она хоть свой телефон оставила?
– Да, сотовый.
– Ну вот, действуй.
Уже через пару часов Беркутов, то и дело роняя телефон на пушистый ковер, пьяненьким голоском оправдывался перед Галиной, а Роговцев решал: звонить ли домой, или уже собираться до дому. Зотов, трезво глядя, как они, стыдливо пряча от него глаза, исчезают по одному в коридоре, потом хлопает входная дверь, а через некоторое время на «столе» появляется очередная бутылка водки, только посмеивался. «Ох, не зря жены не любят холостых друзей их мужей! Где еще так можно напороться без повода, как не в мужской компании? Где можно так вдосталь посплетничать, не боясь, что кто-то осудит, что, мол, что вы, как бабы? А потом придти с покаянной головой к ним, любимым. Пусть уж будет у них повод, чтобы простить их, таких – сяких, в предпоследний раз!» – думал он.
Глава 31
«Мне больно. Очень. Откуда? Последний раз болело, когда умерла Агафья. Да и то недолго. Стук комка земли по крышке гроба – и все, как из жизни вон. И сама – как из клетки выпорхнула», – Катя стояла у окна и смотрела почему-то не во двор, а на крышу соседнего двухэтажного дома. Голуби грелись у трубы, из которой валил дым. Катя уже знала, что дымит самый настоящий камин, который есть в квартире на верхнем этаже этого домика. Кто-то выкупил весь этаж, построив себе из бывших коммуналок уютное жилье. Катя не раз видела красивую женщину, входящую в загаженный подъезд. Вот и сейчас эта женщина въехала в закрытый с трех сторон двор на белой иномарке.
– Свет, не знаешь, кто эта дама?
Светлана подошла к окну.
– Нет, не знаю. Красивая.
– Но не молодая. Заметь, фигура, как у девушки, а плечи опущены.
– Ну, и что? Может быть, устала просто.
– Нет, девушки не так ходят. Им нужно, что б их заметили. А этой все равно.
– Да кому тут смотреть-то на нее? Вообще странно, что она здесь поселилась. На первом этаже – настоящий притон. В первой квартире сын бывшей дворничихи Фаины живет. Мой ровесник. Наркоман со стажем. Как жив-то еще? А вторая квартира старушками населена. В каждой комнате по бабушке. И все одинокие. Дама эта всего-то с лета здесь живет, Нора Яковлевна мне рассказала. Она видела, как вещи разгружали. Мебель, говорит, красивая. А вот, что ремонт там не делается, ее очень удивляет. Только камин и соорудили из бывшей печки.
– На ремонт деньги нужны.
– Так машина-то какая! Не меньше, чем сама квартира стоит. И шубка на даме норковая, кажется.
– Да, норковая…, – Катя задумалась. Хотелось ли ей вот такую? И, да и нет. Для чего? К Роговцеву на свидание придти – вот, мол, не бедствую. Так ему, наверняка, все равно, в чем она ходит. Не заметила что-то она, Катя, в нем хоть проблеска интереса к ней. Знать, похоже, не знал, как ее вон выставить. Ну, и ладно. Главное, зачем приходила, она сделать успела. «Теперь твой ход, Матвей. Жду, не дождусь!» – Катя улыбнулась. Она и не сомневалась, что зелье подействует. Рецепт ей продала Пионова. За хорошие деньги. Спасибо Агафье, в наличности у Кати нужды нет. Только вот, больно от чего-то. Не от равнодушия ли явного бывшего любовника? Хоть бы радость изобразил, что ли, приличия ради!
– Садись, я на стол накрыла, – голос Светланы оторвал Катю от ее мыслей.
– Спасибо.
– Ты, я вижу, вещи собрала?
– Да. Поеду к себе, в Агафьину квартиру.
– Далеко отсюда?
– Нижняя Полевая. Я тебе телефон оставлю. Ты сама – то когда в деревню?
– Да вот, на неделе. Старикам подарков накуплю и поеду. Как – то скучно мне в городе. Я и не хожу никуда. Знакомых никого нет, только с Норой Яковлевной чаевничаем по вечерам. Откровенно говоря, устала я сплетни слушать. Да и не интересно мне соседям косточки перемывать.