Мутанты - Дин Кунц

— Обождем пару минут, прежде чем пересекать улицу, — сказала Мейна.

Он придвинул губы поближе к изящной раковине ушка.

— Слушай, я хочу поблагодарить тебя за спасение моей жизни. Это было очень опасно и трудно.

Она обернулась и изобразила улыбку, не выражавшую особого удовольствия. Уголки рта напряглись, выгнулись вверх, подделываясь под веселье, блеснули острые зубки.

— Я скорее оставила бы тебя там пропадать, герой Тоэм. Но они применили бы пытки перед повешением, пытаясь добыть информацию насчет нас.

— Пытки?

— Тут они мастера. Мы не могли рисковать, чтобы ты им все выложил. Мы обязаны были пойти на выручку.

Он угрюмо отодвинулся, сел и стал молча ждать.

— Окей, — сказала она наконец. — Быстро перебегаем улицу и ныряем вон в тот переулок. Беги на цыпочках, не поднимай много шуму.

Она сорвалась первой, точно летящая пушинка, почти совсем не касаясь земли, в полной тишине. Добралась до темного места у входа в противоположный переулок и махнула рукой следующему.

Улица представляла собой широкое открытое пространство с фонарями, которые в сей критический момент казались ярче полуденного солнца. Тоэм все равно побежал, стараясь не слишком тяжело бухать в землю ногами и не особенно преуспевая в своих стараниях. Относительно спокойно достиг тени, однако не с такой легкостью, как она. Затем последовал Бейб. Он не шел, а ковылял.

— Эй! Стой! — прокатился сверху по улице голос. Бейб удвоил усилия.

Два ромагинских гвардейца вывернули из-за угла и пустились в преследование.

— Стой, убью!

Мейна выпрыгнула на открытое место, скорчилась, нацелила вдоль по улице ручной лазер. Стражи, не успев повытаскивать свое оружие, громоздились на дороге кипящей булькающей массой плоти. Она в самом деле была чемпионкой по снайперской стрельбе.

— Спасибо, — пропыхтел Бейб, вваливаясь в закуток. Живот его ходил ходуном, двойной подбородок обливался потом.

По улице понеслись отрывистые крики, по бетону зацокали сапоги — клип-клип. Солдаты, видно, сменились со службы, отдохнули, закатив оргию, и выскочили из-за угла, как только Мейна подстрелила двух их товарищей. Теперь начнется охота. Никто не убьет ромагинского солдата в его собственном мире — никто, кроме мутика.

— Скорей, — бросила Мейна, исчезая во тьме.

Они кинулись следом, стараясь двигаться так же тихо, как она, но безуспешно. Слабое эхо шагов обязательно должно было привлечь гвардейцев. И точно.

Тянувшиеся по сторонам переулка стены стали влажно поблескивать, когда ручные лазерные фонарики осветили вход, откуда они только что убрались, и принялись медленно шарить, ближе, ближе, гораздо ближе. Тоэм и почувствовал, и увидел, как поток света окатил его на мгновение, пролетел, потом метнулся назад и поймал.

— Стой!

Сапоги позади грохотали громче. Тоэм отказался от попыток блюсти тишину и сосредоточился на мелькающих ногах девушки-кошки, стараясь не уступать ей в скорости. Она резко вильнула в боковой проход. Они направлялись теперь в трущобный район города, где горит не такое количество фонарей, а дорожки между постройками извилистые и запутанные, как в лабиринте, что, возможно, даст им преимущество. Булыжная мостовая под ногами была скользкой от вываленного из окон мусора. Лазерный фонарь на них уже не светил, но голоса позади слышались близко, за несколькими поворотами. Они опять повернули. Еще раз.

Мейна затормозила рывком и, тяжело дыша, встала. Тоэм удивился и с удовольствием проследил, как это явно неутомимое существо все-таки проявляет признаки усталости. Почти одинаково с ним.

— Слушайте, — сказала она, — вот эти переулки справа все выходят на авеню Нищих. Стена между авеню Нищих и соседней улицей невысокая. Если мы через нее переберемся, оттуда всего квартал до аллеи, где вход в бункер.

— Нет, — ровным тоном сказал Тоэм.

— Что это значит? — чуть ли не прорычала она.

— Нет. Эти переулки не выходят на авеню Нищих. Если хочешь туда попасть, бежать надо прямо, а не направо. Ты потеряла ориентировку.

— Ты рехнулся. Следуй за мной. Он схватил ее за плечо.

— Ладно, раз уж тебе так ненавистна мысль быть уличенной в ошибке — особенно мною. Но помни, у меня в голове запечатлена карта города.

Шаги и голоса слышались громче.

Где-то простонала сова, преследователи в ходе погони побеспокоили ее в собственном доме...

— Бейб, ты на чьей стороне? — спросила она, поворачиваясь лицом к мужчине-ребенку.

Тот посмотрел на Тоэма, потом опять на нее. Вспомнил, как быстро она действовала, как замечательно выстрелила и спасла ему жизнь.

— Пожалуй, на твоей.

— Черт, — простонал Тоэм.

— Выбирай, либо пойдешь сам, либо с нами.

— Вперед, леди, — сказал он.

Она свернула в проход меж двумя зданиями, перекрытый кровлей от непогоды. Стояла чернильная тьма. Продвигались они осторожно, но неуклонно, то и дело чувствуя мягкие тельца крыс, которые тыкались в ноги, пытаясь убраться с пути. Пахло канализационными отходами и гниющими пищевыми отбросами. Все это перекрывала удушающая вонь от экскрементов животных и противные ароматы питавшихся мусором растений.

Миновали проход, выбежали на следующую улицу и оказались прямо перед гарнизоном на авеню Королевской Гвардии.

— Я... — начала было она.

Заряд лазера врезался в кирпичи прямо над головами, осыпав плечи водопадом оранжевой пудры. Второй грянул чуть ниже...

— Ну, пойдете теперь за мной? — проревел Тоэм.

Способ доказательства правоты был нелегким, но он ликовал.

На ее лице отразилось смущение, которое он наблюдал впервые, прекрасные черты исказило нечто, сильно напоминавшее смертную муку.

Ш-ш-шлеп! Третий выстрел.

Бейб взвизгнул.

Они оглянулись, увидели у него на руке черный шрам, из которого начинала бить кровь. Лицо Бейба, крепко зажавшего рану, перекосилось от боли.

— Сюда, — крикнул Тоэм, схватил их обоих и повернул назад в крытый проход. Он бежал первым, Бейб за ним, Мейна позади. Ворвались в переулок, откуда лишь несколько секунд назад выскочили, и столкнулись с гвардейцами, которые первыми начали их преследовать.

Тоэм обрушился на самого крупного, мускулистого мужчину в красных перьях, золотой накидке и серых панталонах офицера. Они сшиблись на каменной мостовой, затылок офицера врезался в стену дома. Мейна, разнеся в кашу голову второго гвардейца, завертелась юлой и опалила ноги третьего, не успевшего даже охнуть. Тоэм заехал кулаком в физиономию офицера, увидел кровь, ощутил одновременно тошноту и восторг. В желудке екнуло, он замешкался на мгновение, когда консервативная сторона его натуры на секунду взяла верх над садистской. Противник воспользовался заминкой, напрягся, вывернулся, брыкнул ногой, угодил Тоэму в грудь и припечатал его к стенке. Мейна перевернулась, направила луч в крытый проход, преграждая путь любой подмоге из гарнизона.