Мишель - Руфь Уолкер

Мара попыталась возмутиться и закричать, что она не собирается слушать всю эту чушь, но Кланки не дала ей сказать ни слова.

— Я бы хотела открыть тебе один секрет, Мара. Он мне не давал покоя все эти годы.

— По-моему, ты не способна была хоть что-то скрывать от меня… Наверняка я уже об этом знаю…

— Речь идет обо мне и Лобо. Тогда, в Калифорнии, мы с нетерпением дожидались, пока ты заснешь, а потом… в общем, он приходил в мою комнату.

— Так ты и Лобо..?

— Да!

Маре стало досадно и вместе с тем обидно.

— Но зачем же надо было скрывать это от меня? Неужели я не поняла бы тебя?

— Во-первых, это была не только моя тайна… А во-вторых…

— Во-вторых, ты стеснялась, что связалась с немым?

— Нет, черт меня возьми! Я слишком переживала из-за того, что могут подумать обо мне окружающие. Мне было стыдно признаться, что я всего лишь человек со всеми человеческими слабостями. И Лобо боялся — он боготворил тебя, а меня… меня он просто любил, как любят женщину.

Кланки зарыдала, и Мара погладила ее руку.

— Я рада, что ты мне обо всем рассказала, — успокоила она, хотя и не была уверена, правду ли она говорит сейчас.

— Наверное, это нехорошо, что я что-то скрывала от тебя, в то время как ты делилась со мной абсолютно всем…

— С чего ты взяла, что я делилась с тобой всем? — спросила Мара. — У меня тоже были свои секреты.

Кланки перестала плакать и с прежним неуемным любопытством уставилась на подругу.

— Что за секреты? А ну раскалывайся! — потребовала она.

Мара расхохоталась, а через секунду смеялась и Кланки. Вскоре она уснула, и когда Мара нагнулась, чтобы Поцеловать подругу, щека Кланки была холодной, словно жизнь уже начала уходить из ее тела.

Утром чуть свет, не приходя в сознание, Кланки скончалась.

Мара отвезла ее тело в Калифорнию и похоронила старую подругу на кладбище Санта-Розы рядом с Лобо.

Одной из самых неприятных обязанностей Мишель в ее новом качестве была необходимость при случае копаться в старых папках мистера Сэма. Эти пыльные бумаги, и в особенности журналы гастролей, которые мистер Сэм скрупулезно, с почти религиозным благоговением вел все пять десятков лет, слишком очевидно напоминали ей о собственной молодости и о том, что она еще очень многого не умеет в таком тонком деле, как руководство цирком.

Обычно она поручала просмотр архива помощнику, но сегодня ее секретарша слегла с температурой, а Мишель нужно было во что бы то ни стало найти погашенный чек трехлетней давности.

Они приехали на гастроли в Луисвилл после большого перерыва, и сегодня утром пожаловал некий поставщик со счетом в руке. Он заявил, что если они немедленно не оплатят использование грузовика, который наняли три года назад, то он через суд наложит арест на все имущество цирка.

Такие случаи бывали и раньше: иногда партнеры что-то путали или о чем-то забывали, чаще же — просто пытались поудить рыбку в мутной воде, а потому Мишель должна была в течение ближайшего часа во что бы то ни стало отыскать чек, в существовании которого не сомневалась ни минуты, После недолгих поисков она и в самом деле отыскала квитанцию об оплате со штампом в бухгалтерских книгах отца, но нужно было найти еще и погашенный чек. Именно поэтому она уже полчаса копалась в старых бумагах, хотя ее ждали и другие неотложные дела.

Чек наконец нашелся, но Мишель вдруг наткнулась на папку с надписью «Цирк Лэски» на обложке. Мишель стало любопытно, она сдула с нее пыль и раскрыла. В папке обнаружилась пестрая коллекция программок, переписка между дедом и цирком Лэски, а еще маленький блокнот, в который мистер Сэм тщательно заносил все свои обиды на семейство Лэски за последние полвека.

Мишель быстро просмотрела содержимое папки, задержавшись только на особенно ядовитых письмах, адресованных ее деду Джо Лэски. «Боже, какая бессмысленная трата времени и сил! — подумала она. — И вся эта возня — из-за женщины, о женитьбе на которой сам дед имел возможность тысячу раз пожалеть».

Если верить слухам, бабушка Мишель по линии Брадфордов была сущей мегерой, превратившей жизнь мистера Сэма в настоящий ад. Если бы Джо Лэски знал, какую услугу оказал ему мистер Сэм, отбив у него эту женщину!.. А впрочем, кто знает, быть может, бабушка Белль с другим мужем вела бы себя по-иному? Быть может, она сожалела об уходе от Джо Лэски и пользовалась любым удобным случаем, чтобы выплеснуть свою досаду на бедного мужа? Они так долго прожили вместе, что могли бы полюбить друг друга, но этого не случилось… Почему же они никак не решались развестись? Может, самолюбие не позволяло им публично признаться в ошибке, которую они однажды совершили на глазах у всех?

А в результате этот казавшийся Мишель незначительным эпизод вылился в годы вражды, что выходило за рамки всякого здравого смысла. Эффект цепной реакции: старая обида порождает ответный выпад, и так без конца. Что касается стариков, то для них этот раздрай стал как бы смыслом жизни и стимулом конкуренции, и мистер Сэм никогда не был таким воодушевленным и бодрым, как в те минуты, когда поносил соперника и всю его семью.

Мишель уже собиралась захлопнуть папку, как вдруг взгляд ее упал на листок, исписанный рукой отца. Развернув сложенную вчетверо бумагу, она прочитала ее и нахмурилась. Это был черновик письма, адресованного Стиву Лэски. Отец благодарил старшего из братьев Лэски за предложение о слиянии двух цирков и сообщал, что после долгих раздумий склонен дать положительный ответ — разумеется, если ему удастся склонить к этой идее мистера Сэма и если условия соглашения будут приемлемыми. Далее он просил о встрече — и здесь письмо обрывалось на полуслове, словно кто-то или что-то помешало ему.

Мишель потерла виски, стараясь все хорошенько обдумать. Что же могло произойти? Что помешало отцу закончить письмо? Она посмотрела на дату — за месяц до смерти родителей. Что ж, по-видимому, она так никогда и не узнает, почему Майкл Брадфорд так резко передумал. Ясно одно — отец вполне благожелательно воспринимал идею партнерства со своим закоренелым врагом.

Мишель убрала письмо в папку, но настроение у нее почему-то испортилось. По большому счету, все это дела давно минувших дней: письмо не дописано и не отправлено — в противном случае она имела бы сейчас дело с цирком Брадфорда и Лэски.

Что до нее, то она только рада тому, что сделка не состоялась. От одной мысли, что ей пришлось бы сотрудничать со Стивом Лэски, у нее кровь стыла в жилах. Хотя, с другой стороны, если бы сделка была заключена и оформлена, ей после смерти родителей и деда не пришлось бы в одиночку тащить этот неподъемный груз…