Романов #12 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Война родов, — услышал я шепот стоящего рядом боярина.
Да, война родов.
Глава 11
Москва, особняк великого князя Невского .
— Игнат Савельевич Вышнивецкий, двадцать шесть лет, сын боярина Вышнивецкого, Литовская губерния, — докладывал Ворошилов, стоя перед столом куратора Царской Службы Безопасности. — Провел в Речи Посполитой больше десяти лет, входя в число постоянных резидентов Русского царства в Польше. Его отец, Савелий Каземирович Вышнивецкий, рассматривался, как один из претендентов на трон в Речи Посполитой в случае возведения русской армией лояльного Русскому царству монарха в Польше. Вышнивецкие — одна из семнадцати ветвей польского рода Вишневских. Но судьба Польши решилась иначе.
Я перевел взгляд на Емельяна Сергеевича, а тот смотрел на Иващенко, расположившегося напротив. Мой биологический брат сохранял спокойствие, его произошедшее никак не волновало.
— Опять все к полякам уходит? — задал вопрос великий князь Невский, глядя на своего подчиненного.
Андрей Викторович кивнул и, воспользовавшись пультом, раскрыл на настенном дисплее карту бывшей Речи Посполитой. Изображение быстро сместилось, в центре оказался город Щецин, сейчас находящийся под властью Германского рейха.
— В состав последнего посольства, направленного в Германию для обсуждения условий о встрече принца и цесаревича, Игнат Савельевич тоже входил, — продолжил Ворошилов. — И мы точно знаем, что именно в Щецине Вышнивецкий и встретился с польскими сепаратистами.
— Зачем им капитан Строганов? — спросил я. — Строгановы не та сила, с которой следует начинать возню, когда собираешься восстановить королевство и сесть на его престол. Внутренняя вражда в Русском царстве между родами не поможет посадить на трон Речи Посполитой родичей Вишневских.
— Зато поможет отомстить, — пояснил Ворошилов. — Живя в Польше, Игнат Савельевич завязал весьма бурный роман с одной милой особой. Естественно, она входила в число сотрудников их разведки и через Вышнивецкого получала доступ к закрытой информации. Потом Речь Посполитую разделили, и боярич о своей возлюбленной найти сведений не смог. А во время последней поездки с посольством с ней встретился — она входила в состав польских сепаратистов.
— И как это связано с капитаном? — уточнил я.
— Группа Строганова следила за Игнатом Савельевичем. И как только он покинул место встречи, сепаратисты были схвачены взводом русской разведки. Их подвергли допросу и казнили, — пояснил Андрей Викторович. — Игнат Савельевич об этом узнал от верных друзей среди польских сепаратистов, еще до отъезда из Щецина.
— Это была импровизация? — приподнял я бровь.
— Не было у него никакого плана, — усмехнулся Емельян Сергеевич, повернувшись ко мне. — Вы, князь, видимо, забываете, как людей готовят к подобным вещам. Игнат на протяжении десяти лет слушал сказки о том, что он родич польских королей и имеет права на престол. Конечно, иллюзии немного развеялись, когда Русское царство присоединило себе Литовскую губернию. Однако в Щецине на Вышнивецкого вышли, он увидел, что дело его живо. А к этому моменту у него в голове уже давно сидела мысль, что от трона его отделяют какая-то пара дней и восстановление Польши.
— Просто так Речь Посполитую не восстановишь, — подал голос Ростислав Владимирович. — Что знают такого сепаратисты, что позволяет им считать, будто их страна вернется на карту? Что такого они пообещали Вышнивецкому, что тот преисполнился уверенности, будто убийство русского боярича, капитана армейской разведки, сойдет ему с рук?
— Трон, — произнес я. — Буферная прокладка между Русским царством и Германским рейхом потребует посадить кого-то на престол. И у Михаила II для этой цели есть законные наследники короны — Вышнивецкие. Игнат Савельевич вполне мог считать, что капитана ему простят, ведь на кону стояла лояльность Польши. Да и имея поддержку среди населения Речи Посполитой, Вышнивецкие могли закупить там наемников на случай войны родов.
— Зачем нам прокладка на своей земле? — задал ожидаемый вопрос Иващенко.
— Не на своей, Ростислав Владимирович, — покачал головой Емельян Сергеевич. — Польша будет вновь образована сепаратистами, которые помогут Русскому царству в войне с кайзером, на той земле, которая сейчас принадлежит Германскому рейху.
Иващенко посмотрел на него несколько секунд, после чего кивнул.
— Значит, в Варшаве случится что-то такое, из-за чего война все же начнется, — произнес он утвердительно.
— Не просто так поляки окучивали Вышнивецкого, — усмехнулся великий князь Невский. — Так что обязательно случится, Ростислав Владимирович. Но это сейчас не главная тема разговора. Государь уже высказал свое мнение — войне родов быть. Столь дерзкое нападение на хозяина приема, к тому же офицера русской армии, сторонникам польских сепаратистов спускать никто не даст.
Он перевел взгляд на меня.
— Дмитрий Алексеевич, надеюсь, у вас все готово к сопровождению цесаревича в Варшаву? — спросил он.
— Мы подготовили все, что потребуется, — кивнул я.
— Тогда вас я не задерживаю, — улыбнулся великий князь. — Спокойной ночи, князь Красноярский.
Я улыбнулся в ответ и, поднявшись с кресла, направился к выходу.
Конечно, мне ничего не стоит послушать, о чем дальше пойдет речь. Что Иващенко, что Ворошилов — оба знают, на что способен «Оракул». Однако приличия тоже необходимо соблюдать, дальнейший разговор пойдет непосредственно о роли Ростислава Владимировича в войне родов. И я здесь действительно лишний.
* * *
Особняк боярского рода Строгановых .
Глава рода посмотрел на то место, где несколько часов назад был убит Игнат Савельевич. Опричники уже отбыли, а прислуга отмыла кровь, однако боярину все равно казалось, что пятно так и осталось.
— И как он это сделал? — спросил Василий Николаевич своего сына. — Что у него за дар такой?
— Обычная стихия, но работа очень тонкая, — ответил Василий Васильевич. — Я смотрел записи, Ростислав Владимирович использовал банальную технику «Пряжи».
Боярин взглянул на сына с усмешкой.
— Это каким нужно быть гением, чтобы вот это делать «Пряжей»? — он ткнул пальцем в место на земле, где погиб Вышнивецкий. — Тут нужны тысячи нитей!
— Подполковник умеет пользоваться своим даром, — ответил боярич. — Ему хватило секунды, чтобы окутать Игната этими нитями, продавить его покров, а затем разрубить с такой скоростью, что само физическое воплощение стихии никто даже не заметил. Да что там! Даже камеры не зафиксировали, выглядело так, будто Вышнивецкого просто разорвало на мельчайшие фрагменты.
