Золото Будды - Роберт ван Гулик

— Вы упоминали о том старом хламе в нише? — спросил старшина Хул.

— Да, — подтвердил Ма Жун. — Ким Сан даже поиздевался над нами по этому поводу.

Судья стукнул кулаком по столу.

— Я понял! — воскликнул оп. — Это старье очень много для них значит.

Достав из рукава веер, судья начал энергично им обмахиваться, а потом обратился к Ма Жуну и Чао Таю:

— Послушайте, вам надо быть поосторожнее, имея дело с такими негодяями. А Куан перед смертью рассказал все, что нам было нужно, а те корейские лодочники, скорее всего, выполняли приказ Ким Сана. Они — пешки. Но если бы вы задержали Ким Сана, то мы бы уже разгадали всю головоломку.

— Да, — печально сказал Чао Тай, почесав голову. — Если бы я его поймал, надо думать, все было бы прекрасно. Но все произошло так быстро! Как говорится, все закончилось, не успев начаться.

— Забудь о том, что я сказал, — проговорил с улыбкой судья. — Я был не прав. Однако обидно, что По Кай видел вас в момент смерти Ким Сана. Теперь этот подонок знает столько же, сколько и мы. Если бы его там не было, oн бы не узнал, предал ли Ким Сан заговор или нет, и это вынудило бы его поволноваться. А волнение заставило бы его наделать глупостей — то есть выдать себя.

— Может быть, стоило допросить под пытками судовладельцев Ку и Йи? — с надеждой спросил Ма Жун. — В конце концов, их управляющие пытались убить меня и Чао Тая.

— У нас лет ни малейших доказательств вины Ку и Йи, — сказал судья. — Мы знаем лишь, что корейцы играют решающую роль в той преступной махинации, которую они хотели провернуть. Нам, в частности, известно, что они собирались контрабандой переправить золото в Корею. Судья Ван сделал неудачный выбор, доверив этой девушке хранение бумаг. Очевидно, она показала их своему другу Киму, а тот их украл, поскольку документы полностью его изобличали. Oни не посмели уничтожить шкатулку — побоялись, что судья Ван оставил записку, в которой указал, где находятся документы. А позже, если бы у нее не оказалось документов, ее бы арестовали по подозрению в краже. Возможно, по той же причине были похищены бумаги из архива судьи. У преступников, без сомнения, есть разветвленная сеть осведомителей. Даже в столице у них были агенты! Ведь каким-то образом они узнали об исчезновении женщины из дома Фаня. Во всяком случае, я уверен, у них была связь с этим надутым индюком, сюцаем Цзао. Мы собрали несколько разрозненных фактов, но ключа, который дал бы возможность разгадать эту запутанную историю, у нас пока нет. — Судья Ди глубоко вздохнул и добавил: — Уже далеко заполночь. Вы устали, поэтому отправляйтесь отдыхать. Старшина, по пути разбудите несколько чиновников и велите им написать объявления о задержании По Кая по обвинению в покушении на убийство. Пусть также дадут описание его внешности. И пусть стражники этой же ночью развесят объявления на воротах суда и на всех больших зданиях города, чтобы утром люди могли прочесть их. Если мы поймаем этого ускользающего от нас негодяя, возможно, у нас появится надежда раскрыть дело!

На следующее утро, когда судья Ди завтракал в своем кабинете, где находился также старшина Хун, вошел начальник стражи и доложил о просьбе судовладельцев Ку и Йи принять их.

— Передайте, — резко сказал судья Ди, — что я жду их на утреннем заседании. Все, что они хотят сообщить мне, пусть скажут публично.

Вскоре в кабинете появились Ма Жун, Чао Тай и Тан. Последний выглядел хуже, чем накануне: у него было серое лицо, руки дрожали. Заикаясь, он произнес:

— Это… ужасно! В наших краях никогда не было ничего подобного. Нападение на двух должностных лиц суда! Я…

— Не волнуйтесь, — прервал судья его причитания. — Мои помощники в состоянии постоять за себя.

При этих словах друзья просияли. На лице Ма Жуна исчезло выражение враждебности, взгляд Чао Тая смягчился, хотя искорки ярости еще мелькали в глазах.

Пока судья вытирал лицо горячим полотенцем, прозвучал гонг. Хун помог ему переодеться, и оба направились в зал заседании.

Несмотря на ранний час, зал был полон. Жители предместья, расположенного у Восточных ворот, узнали о схватке на лодке, многие успели познакомиться с объявлениями, развешанными по городу. Проводя перекличку, судья заметил в зале сюцая Цзао, Йи Пэня и Ку Менпиня, стоявших в первом ряду.

После удара молотком по столу, возвестившего о начале заседания, вперед вышел разъяренный сюцай Цзао. Он опустился на колени и взволнованно начал:

— Ваша честь, вчера произошло нечто ужасное! Поздней ночью моего сына Цзао Миня разбудило ржание лошадей в конюшне возле сторожки. Он пошел туда и увидел, что лошади очень возбуждены. Сын поднял на ноги сторожа, взял меч и пошел искать вора в кустарнике около дома. Вдруг ему на спину навалилась жуткая тяжесть, а в плечи впились острые когти. Минь упал лицом на землю, и последнее, что он слышал, было лязганье зубов возле его шеи. Он стукнулся об острый камень и потерял сознание. К счастью, подоспел сторож с факелом, но увидел лишь тень, исчезающую за кустами. Мы отнесли сына в дом, уложили и обработали ему раны. Следы от когтей на плечах были не глубокими, но кожа на лбу порвала. Утром он на какое-то время пришел в себя, но затем снова впал в беспамятство. Доктор Шень считает его состояние очень тяжелым, Я настаиваю, ваша честь, — продолжал Цзао, — чтобы суд принял решение о срочной поимке этого тигра-людоеда, который бродит по нашим лесам и убивает жителей.

По залу пронесся одобрительный гул.

— Сегодня же утром суд пошлет охотников, — объявил судья, — для уничтожения хищника.

После сюцая Цзао место перед судьей занял Йи Пэнь. Выполнив необходимые формальности — он назвал свое имя и фамилию, — Пэнь сказал:

— Сегодня утром я увидел объявление о По Кае. Его участие в драке в корейском квартале не более чем вымысел. Я заявляю, что По Кай — сумасбродный и эксцентричный человек, но он не преступник. Хотя, конечно, я не несу ответственности за его поведение в нерабочее время.

— Когда и при каких обстоятельствах вы прииняли на службу По Кая? — спросил судья.

— Он пришел ко мне около десяти дней назад, ваша честь, — начал рассказ Йи Пэнь, — с рекомендательным письмом от Цзао Феня, двоюродного брата моего друга Цзао Хосиня. По Кай заявил, что недавно развелся с женой и что ее родственники чинят ему различные неприятности. По Кай оказался беспробудным пьяницей, но человеком неоценимых деловых качеств. Увидев объявление, я позвал своего другого управляющего и спросил, когда тот видел По Кая. Он ответил: накануне поздно вечером. Тот прошел в свою комнату, но вскоре слова появился с небольшой плоской шкатулкой в руках. Зная привычки По Кая, управляющий не обратил особого внимания на шкатулку, но заметил, что По Кай очень спешил. Перед уходом на судебное заседание я обыскал его комнату. В ней ничего не пропало, кроме кожаной шкатулки, в которой По Кай хранил свои документы. Одежда и другие личные вещи были на месте.

С минуту Йи Пэнь помолчал, потом закончил:

— Я бы хотел еще раз подчеркнуть, что не отвечаю за странные или преступные действия По Кая, ваша честь.

— Суд учтет это, — холодно произнёс судья Ди, — а также мои комментарии, которые вы сейчас услышите. Я не принимаю вашего заявления и считаю, что вы должны нести ответственность за то, что совершил ваш прежний управляющий. Он находился у вас на службе и жил с вами под одной крышей. Он принимал участие в тщательно подготовленном покушении на моих помощников. Вам предстоит доказать, что вы сами не замешаны в этом.

— Как же мне доказать это, ваша честь? — в отчаянии воскликнул Йи Пэнь. — Я совершенно не знаю, о чем вы говорите! Я добропорядочный гражданин. Разве я не приходил на днях к вам, чтобы рассказать о…

— Ваш рассказ был хорошо обдуманной ложью, — резко прервал его судья. — Кроме того, мне доложили, что по соседству с вашей усадьбой около второго моста через канал происходят странные вещи. Впредь до особого распоряжения вы будете находиться под домашним арестом.

Йи Пэнь пытался протестовать, но начальник стражи заставил его замолчать. Двое стражников увели его в караульное помещение дожидаться решения судьи о длительности домашнего ареста.

Когда Йи Пэнь удалился, Ку Менпинь встал на колени перед судейским столом.

— У меня немного другой подход к происходящему, чем у моего друга и коллеги Йи Пэня, — сказал он. — Так как мой управляющий, кореец Ким Сан, участвовал в драке на лодке, я категорически заявляю, что беру на себя всю ответственность за его поступки, включая те, что он совершал в нерабочее время. Хочу заметить, ваша честь, что корейская лодка, где произошла драка, принадлежит мне, а три матроса корейца находятся у меня на службе. Десятник моей верфи сообщил, что прошлым вечером Ким Сан пришел на верфь, взял лодку и приказал матросам грести, не сообщив места назначения. Я лично расследую данный возмутительный инцидент и могу только приветствовать присутствие служащих суда у меня на верфи и в доме. Пусть они контролируют мою деятельность.