Сказание о Ли Лань - Мия Моцзинь

– Приветствую, юная госпожа Ли, – прозвучал знакомый холодный голос.

Лун Кай поправил линзу на глазу, а потом снял кисть с подставки, макнул в тушь и начал выводить что-то на светлой бумаге.

– Мы разве уже не встречались сегодня? – спросила девочка, надув губы.

Девушка, что привела ее, издала смешок. Юноша поднял голову, когда помощница замерла и что-то поняла по его взгляду. Ли Лань она усадила на стул, задрала длинный рукав на левой руке, приложила мокрые листики неизвестного духовного растения к ладони. В то же мгновение засунула между ее зубов черную палочку. «На запах и вкус горелого дерева».

– Так дόлжно, – произнесла помощница. – Потерпи совсем немного.

Изящными движениями пальцев юноша достал длинный прозрачный кристалл из свертка бумаги на столе. Девочка закрыла глаза, вспоминая слова дедушки о том, что не нужно бояться.

Холод окутал ее левую ладонь, словно она опустила ее в замерзшую реку зимой. Этот самый холод разлился по всей руке к голове и к ногам, так, что сердце забилось быстрее где-то в пятках.

Помощница вытащила палочку изо рта Ли Лань, потянув ниточку слюны, но потом палочка упала в деревянное ведро, издав булькающий звук. Руки не слушались, и слюна оставалась на подбородке, заставив ее лицо покраснеть.

Лун Кай выводил какие-то слова на бумаге, а помощница взяла из корзинки синий кусок ткани, обмакнув его в глиняной чаше. Вода, похожая на тягучую смолу, стала капать с края.

– Повязка должна носиться через одежду, – пояснила девушка ласковым тоном. – Пока она синяя, но позже потемнеет, когда высохнет. На ней записаны ваши имя, дата рождения, место проживания и ваша ступень духовного развития на Пути. Вы видели такую повязку у многих взрослых? Это для вашего же блага. Сейчас завяжем. Онемение пройдет, вы послушаете, что расскажет ученая Шэ, и все будет хорошо. И вы, вообще, хорошая девочка. Обычно дети орут и выплевывают палочку мне прямо в лоб…

– Сяо Хуа, это уже лишнее, – прозвучал голос Лун Кая.

– Прошу меня простить, – ответила она, взяв Ли Лань под локоть. – Идем.

Они шли вдоль рядов со шкафами с кристаллами.

– Это одно из хранилищ, – сказала Сяо Хуа и с горечью улыбнулась. – В наш Архив приходят дети и взрослые из поселений вокруг Хаохэ, не только города Энь. Нам обещали подлатать прогнившие доски, но место магистра Архива досталось сыну магистрата, а не моему отцу, что работает тут уже долгие годы. Новый магистр подлатал прогнившие доски, но в своем доме. Жаль, что господин магистрат не знает. Но… это уже лишнее.

Помощница привела Ли Лань в светлую комнату. Там сидели дети на циновках. Было не так неприятно, как в подземелье, но также странно.

– Поздравляю вас всех снова, – произнесла Сяо Хуа и подтолкнула девочку в спину. – Это комната Пустоты и Спокойствия. Ученая Шэ придет и расскажет вам о ценности темной повязки. На полках есть маленькие свитки с краткой историей, но лучше ведь, когда услышишь? Совсем скоро наступит время дневной трапезы, и вы будете свободны. Пусть хранят вас Небеса.

Ли Лань нашла свободную циновку и села на нее, стараясь не чесать руку с повязкой, как другие дети. Все они молчали, никто явно не хотел заводить разговор.

«Просто. Чудесно». Опоздала на встречу с Гоу Ичэном и зеленым лисом, потому что потратила время в этом кошмарном месте. «Вот она». Полка со свитками. «Прямо перед глазами». Несколько кисточек свисают вниз. «Вот она». Потертая серая дверь. Широкая щелка. Свет, что вел в коридор к выходу из подземелий. Ли Лань закусила губу, но встала и легким движением руки стянула свиток с полки.

«Странное чувство, словно он до сих пор ждет». Это чувство где-то глубоко внутри заставило девочку сбежать из Архива, но оно же и стало залогом их дружбы на долгие годы.

>Часть III

Путь отважного стража

Глава 15

– Одинокая глициния такая же, как и всегда, – прошептала Ли Лань. – А мне уже давно не двенадцать лет.

Она покрутила зеленый браслет Спокойствия в пальцах, пытаясь отогнать воспоминания о гибели дедушки и сестры в расщелине с серебряным паром, а потом тихим голосом добавила:

– Дедушка Чэнь, вы задолжали мне ответы на многие вопросы.

Над головой девушки свисали сиреневые грозди глицинии, окутывая сладким ароматом. Их лианы оплетали опоры почти развалившейся стены, что стояла за городом уже более ста лет. Одна стена и дверь, печально покосившаяся набок. Поговаривали, что это место было частью красивого поместья, тайной резиденции одного из принцев дома Ши.

«Проигравшие в войне объединенной армии запечатаны навечно».

Немногие верили, что из семисот семи сбежавших от наказания могли спастись люди из семьи первой императрицы Инь. В клане Ши место главы занимали женщины. «Женщина, холод, мрак, мутная субстанция инь, Луна, покой. Была ли участь клана Ши с самого начала предопределена?»

Ли Лань выдохнула с тяжестью, подняв глаза к небу с золотыми осколками, что все звали Старейшинами. Они сверкали в лучах заходящего оранжевого солнца. «Мужчина, тепло, свет, чистая субстанция ян, Солнце, подвижность. Тогда и участь империи, построенной И Яном, должна быть просто частью предопределения? Тогда… было ли ошибкой возвращение из прошлого?»

Она крутила нефритовый браслет Спокойствия в пальцах, пытаясь отогнать воспоминания о гибели близких. Как только прошел срок наказания в Архиве внутренних и внешних рек, она стала заниматься внутренней алхимией, очищая меридианы и принимая отвары для укрепления, что изучала при подготовке в военном лагере имперской армии.

Многие солдаты шутили, что за долгие столетия род дома Ши должен был выродиться. Считали лидеров ордена Хэй Ань глупцами и выскочками, тогда Ли Лань и узнала, что одним из них был ее дедушка.

Орден Хэй Ань. Единственные верили в возрождение клана Ши. Орден, который шел против закона Сянь-ди и снял темные повязки с рук. Люди, которые хранили наследие Темного пути.

«Как человек, что рисовал прекрасные картины, мог быть безжалостным убийцей?»

Человек, что заботился о Ли Лань с рождения. Человек, что каждый раз мило морщил нос, когда ел засахаренный боярышник, потому что не любил сладкое. В конце концов тот, кому она доверяла больше всех на свете…

– Сяо Лань, ты уже поела? – прозвучал знакомый мягкий голос.

Она подняла голову и увидела перед собой дедушку Чэня в соломенной шляпе. Словно видение. В коричневом верхнем одеянии он почти сливался со светом. Лучи заходящего солнца падали на его спину, пряча выражение лица в тени.