Таинственный остров - Жюль Верн

— Мистер Смит, — сказал, возвратившись, Пенкроф, — вы видите, как необходимы нам ружья! Можете ли вы изготовить их?

— Посмотрим… — ответил инженер. — Но сначала мы изготовим луки и стрелы. Я не сомневаюсь, что скоро вы будете так же искусно управляться с ними, как прирождённые австралийцы.

— Луки, стрелы! — с презрительной усмешкой возразил Пенкроф. — Это детские игрушки!

— Не привередничайте, друг мой, — сказал журналист. — Луки со стрелами в течение тысячелетий заливали мир кровью. Порох изобрели недавно, а война, к несчастью, так же стара, как род человеческий.

— Вы снова правы, мистер Спилет, — сознался моряк. — Я всегда сначала намелю вздор, а потом раскаиваюсь… Не сердитесь на меня!

Герберт, страстный естествоиспытатель, перевёл разговор на кенгуру:

— Стадо, которое мы встретили, не так-то легко взять голыми руками. Это гигантские кенгуру с густой серой шерстью. Сколько я помню, есть ещё чёрные и красные кенгуру, горные кенгуру и, наконец, кенгуру-крысы. Всего существует не менее дюжины разновидностей кенгуру.

— Герберт, — важно сказал моряк, — для меня существует только одна разновидность — «кенгуру на вертеле»! И как раз её-то у нас не будет сегодня вечером!

Колонисты не могли не рассмеяться, услышав классификацию Пенкрофа. Впрочем, старый моряк и не думал шутить. Он искренне был огорчён тем, что весь обед будет состоять из одних горных фазанов. Но судьба оказалась милостивой к нему.

Топ, отлично понимавший, что его обед под угрозой, рыскал по сторонам с энергией, подстёгиваемой голодом. Весьма возможно, что попадись ему в зубы какая-нибудь дичь, он и не подумал бы поделиться ею с охотниками. Но Наб не спускал с него глаз.

Около трёх часов пополудни Топ исчез в кустарнике. Вскоре его глухое рычание сигнализировало колонистам, что он натолкнулся на какую-то дичь. Наб кинулся вслед за ним и нашёл его пожирающим какое-то животное. Опоздай Наб на десять секунд, и невозможно было бы уже установить, что заполевал Топ, — с такой быстротой добыча исчезала в желудке собаки. Впрочем, Топу посчастливилось напасть на целый выводок грызунов, и два из них, удавленные им, лежали тут же на земле.

Наб с торжеством вернулся к своим товарищам, держа в каждой руке по грызуну размером с доброго зайца. Это были агути, несколько бoльшего размера, чем их тропические сородичи. Их жёсткая, густая шерсть блестела на солнце.

— Ура! — крикнул Пенкроф. — Да здравствует жаркое! Теперь можно и домой!

Колонисты продолжали прерванный на мгновение путь. Они шли вниз по течению Красного ручья, катившего свои прозрачные воды под густой сенью казуаринов, банксий и гигантских камедных деревьев. Мало-помалу ложе ручья стало расширяться. Сайрус Смит решил, что это указывает на близость устья. Действительно, как только кончилась лесная чаща, тотчас же стало видимым озеро Гранта.

Исследователи вышли на западный берег озера. Местность была поразительно красивой. Зеркальная гладь воды занимала поверхность в двести гектаров; берег озера, тянущийся миль на семь, был сплошь покрыт густой растительностью.

На востоке сквозь живописно приподнятый зелёный занавес на горизонте сверкал океан. На севере озеро вдавалось в землю полукругом, тогда как южный берег его был заострён. Множество водяных птиц гнездилось на берегах озера.

Зимородки парами важно и неподвижно сидели на скалах, уставившись в воду. Выследив проплывающую мимо рыбу, они внезапно вытягивали шею, наклонялись вперёд так, что клюв их принимал почти вертикальное направление, и вдруг камнем падали в воду, чтобы сейчас же возвратиться на поверхность с рыбой в клюве.

Вода в озере была прозрачной и пресной. Судя по концентрическим кругам, местами появлявшимся на его поверхности, озеро изобиловало рыбой.

— Озеро поразительно живописно! — сказал Гедеон Спилет. — Как приятно было бы поселиться здесь!

— Мы и поселимся тут, — ответил Сайрус Смит.

Желая кратчайшей дорогой возвратиться в Камин, колонисты направились к южному берегу озера, с трудом продираясь сквозь чащу зарослей. Около двух миль они шли до плоскогорья Дальнего вида. Отсюда прямая дорога вела к изгибу реки Благодарности, от которого до Камина было не больше полумили. Но инженеру хотелось узнать, через какой водосток уходит из озера избыточная вода, приносимая Красным ручьём; поэтому маленький отряд пошёл вдоль опушки леса, по направлению к северу. Можно было предположить, что этот водосток проложил себе путь в граните.

Озеро, судя по всему, было просто-напросто гигантской котловиной, понемногу наполнявшейся водой из Красного ручья. Следовательно, избыток воды, поставляемой ручьём, должен был где-то и как-то изливаться в море.

Инженеру нужно было найти это место, чтобы посмотреть, не может ли быть использована сила падения воды. Однако, пройдя больше мили, исследователи не нашли никакого водостока.

Было уже начало пятого часа пополудни. Голод заставил колонистов прекратить разведку. Спустившись к левому берегу реки Благодарности, они вернулись в Камин.

Куски жареного агути, быстро приготовленные Набом и Пенкрофом, были признаны всеми великолепным кушаньем. После обеда, когда колонисты собрались лечь спать, Сайрус Смит позвал их и, вынув из кармана собранные им по пути образцы пород, коротко сказал:

— Друзья мои, это — железная руда, это — пирит[16], это — глина, это — известь, это — каменный уголь. Всё это нам даёт природа. Нам остаётся использовать её дары.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Ножи. — Изготовление луков и стрел. — Кирпичный завод. — Печь для обжига глины. — Кухонная посуда. — Полынь. — Южный Крест. — Важное астрономическое наблюдение.

— С чего же мы начнём, мистер Смит? — обратился на следующее утро моряк к инженеру.

— С самого начала, — ответил Сайрус Смит.

И действительно, колонистам надо было начинать всё с самого начала. У них не было ни одного инструмента, даже самого простейшего, а нуждались они абсолютно во всём. Это всё нужно было создать в кратчайший срок. Правда, они располагали опытом, накопленным человечеством, и им ничего не нужно было изобретать, но зато изготовлять нужно было бессчётное множество предметов. Нужные колонистам железо и сталь пока были рудой, кухонная посуда — сырой глиной, бельё и одежда — волокнистыми растениями. Но колонисты были мужчинами в лучшем смысле этого слова. Сайрус Смит нигде не нашёл бы себе лучших, более преданных и более прилежных помощников.

«Началом», о котором говорил Сайрус Смит, должно было послужить сооружение печи для обжига глины.