Операция «Отоньо». История одной акции ЦРУ - Олег Игнатьев

Наступили сумерки, когда конспираторы покинули квартиру Делгадо. Аражарир Кампос, вспомнив, что еще не ходила за почтой, спустилась в подъезд забрать ее. Вернувшись, она положила на стол газеты и письмо.

— Сеньор генерал, конверт с итальянскими марками. Ручаюсь, это от Арриаги. Очень настойчивый молодой человек.

— Дорогая Аражарир, почему вы называете его молодым человеком? Может быть, он почтенный старец? Ну-ка, разрежьте конверт и прочитайте его послание. Я куда-то опять задевал свои очки.

Аражарир, бегло просмотрев текст письма, которое действительно было от Мариу ди Карвалью, улыбнулась.

— Наш португалец из Рима прислал свою подробную биографию. Вот послушайте: «Многоуважаемый генерал Умберто Делгадо! Хочу сообщить вам о колоссальном впечатлении, произведенном на итальянскую публику героической эпопеей с «Санта-Мариа». Местная печать подробно сообщала о ней, высоко оценивая ваше мужество и приверженность идеалам демократии. Может быть, здесь уместно сказать несколько слов о себе, о моем прошлом. Еще в 1932 году я участвовал в нападении на отделение полиции министерства внутренних дел на проспекте Либердади после манифестации в ночь с 3 на 4 октября. Во время студенческой забастовки принимал участие в открытой борьбе с полицией на Кампу душ Мартиреш да Патриа; участвовал в попытке похищения Салазара; участвовал в покушении на Кармону у лиссабонского лифта Санта-Жуста. Восемь раз я подвергался арестам, один раз высылке из страны. Участвовал в восстании моряков в Дао. Во время гражданской войны в Испании сотрудничал в газете республиканцев «Револусао», выходившей на португальском языке. И так далее, и так далее. Сейчас моя политическая активность несколько снизилась, так как хочу сохранить энергию для дела, которое может привести к победе. Надеюсь, что ваше превосходительство имеет больше возможностей дать мне совет, как я могу использовать еще имеющиеся у меня силы».

— Что ж, дорогая Аражарир, допустим, он немножко прихвастнул, но, ручаюсь, значительная доля правды в этом письме есть. Нам не следует отказываться от сотрудничества с ним. Надо ответить Мариу ди Карвалью, а также написать письмо донне Марии Пиа.

Практически с этого момента началась интенсивная переписка между Римом и Сан-Пауло.

В послании от 26 августа Мариу ди Карвалью сообщает Делгадо, что направил для публикации в «подпольной португальской печати» информацию о деятельности оппозиции. Тут же он просит сообщить имена участников операции «Санта-Мариа», в надежности которых Делгадо не уверен, для того, чтобы «избегать контактов с людьми, недостойными нашего доверия, а впоследствии держать их под нашим контролем».

В этом же письме он задает генералу несколько вопросов. Вот некоторые из них: «Существует ли на самом деле «иберийский революционный директорат за освобождение» или же это чисто пропагандисткий ход? Что сейчас делает капитан Энрике Галвао? Входит ли он в руководимое вами движение или же создал свое собственное? Какими паспортами и другими документами снабжены политические эмигранты в Бразилии?» Последнюю просьбу он объяснил тем, что самому ему никак не удается заполучить португальский паспорт, а без такового невозможно выехать из Италии. В завершение Карвалью просит Делгадо выслать фотографии митингов, собраний и различных публичных актов, проводимых португальскими эмигрантами, входящими в движение, возглавляемое генералом. «Этот пропагандистский материал, — объяснял Карвалью, — необходим для распространения в итальянской печати с целью популяризации деятельности португальских политических эмигрантов».

Ранее Карвалью просил Умберто Делгадо походатайствовать перед руководством одной из газет португальских эмигрантов, выходящих в Бразилии, о высылке ему удостоверения внештатного корреспондента.

Делгадо, на которого большое впечатление произвело письмо Мариу Карвалью, где тот рассказывал о своем «антифашистском» прошлом, с готовностью откликнулся на просьбу, и 23 августа директор газеты «Опосисао португеза» вручил Делгадо для пересылки Карвалью удостоверение, в котором говорилось, что «профессор Карвалью является представителем и корреспондентом вышеуказанной газеты в Риме и других городах Италии».

Высылая удостоверение, Делгадо вложил в тот же конверт письмо, в котором просил выяснить возможность получения для него в аэропорту Рима итальянской транзитной визы, так как он собирается 23 сентября вылететь из Рио-де-Жанейро и прибыть в римский аэропорт Фиумичино вечером того же дня.

В Италии Делгадо намеревался получить марокканскую визу — тогда в Бразилии не существовало посольства Марокко, и интересы марокканской монархии представляло посольство франкистской Испании. Конечно, генерал понимал не только бесполезность, но и опасность посещения им франкистского посольства, которое незамедлительно сообщило бы о предполагаемом визите Умберто Делгадо в Марокко салазаровским властям.

О своем предстоящем посещении Рима Делгадо также извещает герцогиню Мариа Пиа.

Получив письмо, Мариу Карвалью связывается с полковником Верноном Уолтерсом и просит назначить ему встречу. Свидание состоялось в небольшой пиццерии на улице делла Муратте.

Уолтерс согласился на встречу с Карвалью без особого желания. Ему уже порядком надоел долговязый португалец с вечно полуоткрытым ртом, из которого торчали крупные желтые зубы. Надоел своей показной активностью, каждую неделю принося ему на встречу не менее полдюжины копий писем своих или генерала.

Однажды полковник даже сказал Карвалью: «Бумаги много, а толку мало. Вы движетесь черепашьими темпами. А свидетельств доверия генерала нет. Или вы хотите проехаться за наш счет в Бразилию? Туда и обратно? Это не выйдет. Вот когда вы заманите генерала сюда и я увижу его здесь собственными глазами, тогда можно будет даже поставить вопрос об увеличении вам субсидии».

Кроме того, Мариу Карвалью имел привычку выходить на встречу в надежде, что платить в кафе или в ресторане будет кто угодно, только не он. Вернон Уолтерс не находился в стесненном финансовом положении, все подобные расходы оплачивала «компания». Но его раздражал сам факт. Поэтому, когда они сели за столик, полковник безразличным взглядом окинул Мариу Карвалью, предупредив, что тот должен быть краток, так как он, Вернон Уолтерс, располагает всего лишь 10-15 свободными минутами.

— Что вы, сеньор Уолтерс, я на большее и не рассчитываю. У меня всего лишь одна очень хорошая и очень важная новость. Скоро мы увидим «петуха».

— Какого петуха?

— Нашего генерала Умберто Делгадо. Он собирается прилететь в Рим 23 сентября. Если, конечно, я смогу обеспечить ему визу.

— 23 сентября! С какой стати он едет в Италию?

— К сожалению, мне это пока неизвестно. Взгляните, пожалуйста, это для вас ксерокопия его письма.

— Каким же образом вы собираетесь выполнить его просьбу об итальянской визе?

— Совсем не представляю себе, с какой стороны приступить к подобной проблеме. Я рассчитывал на вашу помощь.

— На мою? Вы что, с ума сошли? Сотрудник американского посольства ходатайствует перед итальянскими властями о выдаче визы беглому португальскому генералу.

— Вы не так меня поняли, сеньор. Я имел в виду ваш совет, понимаете? Если бы мне удалось добиться разрешения на пребывание Умберто Делгадо в Италии хотя бы на два-три дня, ручаюсь, он проникся бы ко мне полным доверием и потом стал бы, как собачонка, ходить за мной повсюду, прислушиваясь к каждому слову.

— Вы говорите, на два-три дня?

— Хотя бы на одни сутки.

— Скажите Бизоньо, пусть выяснит, в каких случаях иностранцам, прибывшим в аэропорт без итальянской визы, дается разрешение на выход в город.

— А потом?

— Сегодня вы что-то туго соображаете, сеньор Карвалью. Потом вы разработаете такой план действий, следуя которому Делгадо, прилетев в Рим, попал бы под эту категорию иностранцев. Напишите об этом плане генералу. Время еще есть. Понятно?

— Да, сеньор. Большое спасибо за совет. Я надеюсь, если операция пройдет успешно, вы вспомните свое обещание о субсидии.

— Все зависит от того, с каким мнением о вас генерал покинет Италию. Мой друг, к сожалению, у меня действительно назначена еще одна встреча. На этот раз за кофе и бренди заплатите вы. До свидания.

Вечером, в субботу, 23 сентября 1961 года в римском аэропорту Фиумичино, как всегда, было много народа.

По радио объявили: «Самолет компании «Алиталия», совершающий рейс Рио-де-Жанейро — Рим, совершил посадку. Встречающих просят подойти к четвертому выходу».

Герцогиня Мариа Пиа де Саксе-Кобурго ди Браганса, так звучало ее полное имя, сопровождаемая мужем и дочкой, вошла в здание аэропорта в момент объявления о посадке самолета.