Доверься мне (ЛП) - Мак Бекка

Она прикусила губу.

— Я не… я не веду список или что-то типа этого.

— Врушка. Ты вела список против отношений со мной с момента, как я подошел к тебе.

— Ну, если честно…

— Да, я предложил тебе поехать ко мне в квартиру и потрахаться, я знаю. Не лучшее первое впечатление. Если бы я мог, я бы вернулся в прошлое.

— Зачем?

Я раздвинул ноги, оперся локтями на ляжки.

— Чтобы ты забыла о моем дерьмовом прошлом, и мы смогли пойти дальше.

Она очень сильно смутилась. И не нашла дерзкого ответа. Может, я сломал ее?

— О чем ты вообще говоришь?

Я жестикулирую рукой между нами.

— Об этом. О нас с тобой, — я провожу рукой по воздуху, изображая стрелу. — Вперед.

— Есть ли мы, Картер? В будущем?

— Я… — мои плечи сводит от напряжения, а тело зудит от желания двигаться, бежать, прежде чем я уйду в более глубокий разговор. Но вместо этого я беру ее маленькую руку в свою, провожу большим пальцем по нежно-розовому лаку на ее ногтях. — Мне кажется, да.

— Тебе кажется, да, — медленно повторяет Оливия. Ее взгляд осторожно поднимается и встречается с моим. — У меня нет времени на — «мне кажется, да». И нет сил ждать, пока ты выяснишь, чего ты от меня хочешь. Особенно когда чертовски велики шансы того, что выяснишь ты это только через пару недель, когда я уже буду в полной заднице, потому что ты поймешь, что не хочешь отношений.

Мое выражение лица, должно быть, показывает все разочарование, которое я испытываю, потому что ее теплая рука обхватывает мою щеку, направляя мой взгляд обратно к ней.

— Мне жаль. Я не хотела показаться грубой. Просто я не уверена, что ты понимаешь, Картер. Между нами пропасть.

Мой взгляд скользит по ее лицу, по высоким скулам, по изящным веснушкам на носу. Она до боли красива.

— Правда? — наконец спрашиваю я.

— А разве нет? Мы хотим разных вещей.

— А что, если нет?

— Ты можешь честно сказать мне, что тебе нужны серьезные отношения? Потому что мне не нужны отношения на одну ночь, Картер. Я не создана для этого, и у меня нет желания тратить свое время на то, у чего нет будущего.

— Не знаю, — признаю я. — Знаю только, что приятно находиться с тобой рядом. Разве ты этого не чувствуешь?

Между нами повисает тишина, и в моих ушах стучит пульс, пока я жду, что она подтвердит, что тоже чувствует это.

Она смахивает с моего лба кудряшку и улыбается.

— Да. Но на данный момент, Картер, я думаю, это все, в чем мы с тобой сходимся. Есть ли в этом смысл?

Я медленно киваю, облизывая губы.

— Ты об отношениях, которые я возможно захочу с тобой начать, а ты возможно согласишься?

Из ее горла вырывается немного тревожный и раздраженный смешок.

— Ты понимаешь, что говоришь об этом как о пробном варианте отношений? Отношения — это то, что два человека пробуют вместе, да. Но я не пробник, чтобы ты выяснил, действительно ли отношения — это то, чего ты хочешь. Сначала реши чего хочешь, а потом бегай за девушкой.

— А что, если единственное, чего я точно хочу, это тебя?

Она провела большим пальцем по вмятине на моем подбородке.

— Иногда хотеть чего-то недостаточно.

Следующие два часа я пытаюсь притвориться, что мой взгляд не прикован к Оливии.

Я наблюдаю за тем, как она так легко подружилась с моими друзьями. Я наблюдаю за тем, как она снова надевает каблуки, чтобы через две минуты сбросить их на моей кухне. Я смотрю как она танцует, пьет, играет в игры, и я смотрю как она, блять, смеется. Черт, как же прекрасна, когда смеется — голова откинута назад, глаза закрыты, молочная кожа краснеет, а распущенные локоны каскадом спадают по спине.

Я потираю грудь, пытаясь избавиться от стягивающего ее напряжения, когда один из моих товарищей по команде касается ее поясницы, и наклоняется, чтобы прошептать ей что-то на ухо. Вся эта ревность, которую я испытываю сегодня, выбивает меня из колеи — я не знаю, как с ней справиться.

Но Оливия ловит мой взгляд, улыбается, когда отходит от него в сторону, и я понимаю — невозможно не ревновать, когда дело касается её.

Потому что я могу постараться, быть лучше ради для Оливии. Я хочу сделать это для Оливии.

Быть может, поэтому меня охватывает дикая радость, когда Райан Сикрест говорит нам, что до полуночи осталось всего две минуты, хоть я и проиграл наше пари.

Быть может, поэтому мое лицо расплывается в улыбке, когда я отхожу от своего места у стены, поймав дико встревоженный взгляд Оливии. Она смотрит на меня, потом на Кару, потом в коридор. Я вижу страх, вижу, как она крутится, подняв руки вверх, словно не знает, что делать. Она начинает идти в сторону коридора, но Кара хватает ее за руку и одергивает назад.

Шоколадные глаза Оливии останавливаются на мне.

И вдруг оказывается, что до полуночи осталось всего тридцать секунд.

И я начинаю двигаться.

А она все еще в шоке, ноги замерли на месте, глаза — огромные блюдца, которые становятся только круглее с каждым моим шагом, который съедает расстояние между нами.

Пятнадцать секунд.

— Картер, — шепчет Оливия, ее пальцы ползут по моим запястьям, когда я беру ее лицо в свои руки. — Что ты… что ты делаешь? — ее глаза скачут между моими, полные губы раскрываются, чтобы позволить ее языку высунуться, провести по ним, готовясь, потому что она точно знает, что я собираюсь сделать.

Десять.

— Я… Картер, я…

— Расслабься, Олли, — я провожу пальцами по ее мягким локонам, и когда я сжимаю рукой ее челюсть, клянусь, я слышу, как колотится ее сердце.

Пять.

Мой большой палец проводит по ее нижней губе. Ее глаза мерцают.

— Можно?

Четыре.

Три.

Два.

Один.

— Да.

ГЛАВА 12

— Я ВЫЙГРАЛ, ПЛАТИ — ГАРРЕТТ

Часть меня считает, что в момент, когда наши губы впервые, наконец, соприкасаются, ничего не происходит. Часть меня считает, что все как всегда — ни искры, ни страсти нет. Часть меня считает, что в животе что-то замирает, словно на дно с бешеной скоростью опускается якорь, ведь я возвращаюсь к мысли — любви, как у моих родителей не существует, и мне такой никогда не найти. Часть меня считает, что ее это устраивает, как и все предыдущие годы жизни.

Часть меня хочет сказать, что так все и происходит.

Но это не так. Я не могу этого сказать.

Потому что мое тело оживает, когда я притягиваю Оливию к себе, ее руки скользят по моим рукам, плечам, а пальцы погружаются в мои волосы, когда наши губы, наконец-то блять, соприкасаются. Мой мир взрывается красками, мои руки на ее лице вдруг начинают дрожать от возбуждения и нужды. Я хочу большего. Мне нужно больше. Я не понимаю, как насытиться этим, ею, нами. Она — наркотик, на который я подсел с первой же дозы.

Ее губы со вздохом приоткрываются. Сладкий аромат ванили и шоколада умоляет мой язык дотянуться и попробовать ее на вкус.

И я это делаю. Мы сталкиваемся в горячем, мокром прикосновении, которое вызывает из меня стон, и я погружаюсь в ощущения, в ее огонь, который подталкивает меня к черте, после которой нельзя будет отступить назад.

Все вокруг нас затихает до фонового мягкого кипения. Бешеный стук моего сердца в груди заглушает все остальное. Все это не имеет значения. Все, кроме женщины в моих объятиях. Все, кроме того, как ее рот свободно движется вместе с моим, когда я проглатываю ее каждый стон.

Оливия толкает меня вперед, и я подчиняюсь ей, пока не упираюсь в стул. Когда я приземляюсь на него, она приземляется вместе со мной, забирается ко мне на колени. Ее пальцы перебирают мои волосы, она крепко держится за них, будто не собирается отпускать, и это именно то, что я чувствую по отношению к ней.