Незаконнорожденная - Кэтрин Уэбб

– Но вы ведь, конечно, будете посещать Залы собраний?

– Я… не знаю, миссис Аллейн. Мистер Уикс ничего не упоминал об этом…

– Это естественно, дорогая миссис Уикс. Ведь он мужчина, а мужчина, который только что женился, мало интересуется танцами. Однако женщине не следует забывать о подобных вещах и заказывать соответствующие наряды. Разве не так? Он должен вас вывозить, скажите ему, что я велела, – объявила хозяйка.

Рейчел вежливо улыбнулась:

– Я ему, конечно, передам, миссис Аллейн. А вы сами любите танцевать?

– Да, я… когда-то любила, много лет тому назад, – ответила миссис Аллейн, и ее красивое лицо омрачилось. – Прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз танцевала. Моему мужу нравилось это занятие, даже после свадьбы. Он был такой счастливый, так любил веселиться. – Она отвела взгляд, посмотрела куда-то в дальний угол и тихонько вздохнула. – В последний раз я танцевала с Джонатаном, незадолго до того как он ушел на войну.

– И с тех пор больше ни разу? – сказала Рейчел, подсчитав, что с ее последнего танца прошло, наверное, лет десять.

– Да, ни разу, – ровным голосом проговорила ее собеседница.

Вновь наступила неловкая тишина. Миссис Аллейн так и сяк складывала руки на коленях, а потом наклонилась к столику, взяла чайник и налила две чашки чая.

– А этот приятный джентльмен на картине… – Рейчел указала на висевший над камином большой, написанный маслом портрет. – Прошу вас, скажите, кто он?

– Это мой отец, лорд Бенджамин Фокс. Он был великий человек… воистину великий. Сделал выдающуюся карьеру на флоте. Я вернулась в его дом и стала у него жить, когда муж умер. Тогда Джонатан был еще мальчиком. Он… он был очень добрый и любящий отец. – Миссис Аллейн помолчала. – Наверное, я надеялась когда-нибудь снова выйти замуж и опять стать счастливой, но этому не суждено было сбыться.

Рейчел принялась внимательно изучать полотно, на котором был изображен тучный, но осанистый и румяный человек с веселыми глазами.

– Он производит впечатление очень симпатичного человека, – пробормотала она. – У меня тоже было счастье иметь доброго и нежного отца. Он был джентльменом… владельцем небольшого поместья к северу от Бата. Я в нем выросла, и мой младший брат также жил там. Какое-то время.

– Вы потеряли и брата? – спросила миссис Аллейн, слегка подавшись вперед и бросив на собеседницу быстрый взгляд.

– Да, когда он был еще мальчиком. Его все любили. Это было… нелегкое время для моего отца и матери.

– И, осмелюсь добавить, для вас, по-видимому, тоже?

– Да, и для меня, – тихо проговорила Рейчел.

Миссис Аллейн сочувственно кивнула:

– Мир устроен жестоко, раз в нем случаются такие утраты, вы со мною согласны?

– Уверена, Богу видней, что для нас лучше, миссис Аллейн.

– Вот как? Хорошо сказано, миссис Уикс, – прошептала миссис Аллейн, причем так тихо, что ее слова трудно было разобрать.

Опять наступило молчание. За окнами шумел ветер, словно напевая заунывную песню.

– Вы, наверное, удивились, когда я попросила вас прийти снова, – сказала наконец миссис Аллейн. – Я имею в виду, так скоро после нашей предыдущей встречи, – добавила она поспешно.

Рейчел улыбнулась этому нечаянному знаку пренебрежения.

– Я думала лишь о том, как меня обрадует предстоящая встреча, – возразила она, и миссис Аллейн наградила ее понимающим взглядом, в котором сквозило желание извиниться за допущенную оплошность.

– Простите меня. По правде сказать… – Она в нерешительности замолчала, поворачивая на блюдце свою фарфоровую чашку. – По правде сказать, я хочу представить вас моему сыну.

– Понимаю, – тревожно произнесла Рейчел, почувствовав, что миссис Аллейн пытается перейти к такой деликатной теме, как состояние здоровья сына. – Муж рассказывал, что ваш сын страдает от… болезни, полученной на войне, – проговорила она, чтобы облегчить собеседнице эту задачу.

– Миссис Уикс, я должна быть с вами честна. Моего сына многие считают человеком… которому не место в приличном обществе. Головные боли и кошмары… приводят его в мрачное настроение. У него случаются… странные навязчивые идеи, связанные с его участием в боях. Он слишком свободно говорит о том, что думает. И вещи, которые он может сказать, бывают… То есть он не всегда…

Она замолчала, ее глаза блестели.

– Миссис Аллейн, – мягко сказала Рейчел, – простите меня, но я озадачена тем, что вы хотите представить вашему сыну именно меня.

– Я понимаю ваши сомнения, – вздохнула миссис Аллейн, повернулась к окну и пару секунд рассматривала небо. – У него осталось мало друзей. К нему никто не приходит. И я знаю, что… виной тому отчасти он сам. Но разве истинные друзья не могут… делать скидки на обстоятельства? – Она покачала головой. – Однако один за другим они перестали наносить визиты и даже писать. Я вижу, что вы вышли замуж за человека ниже себя по положению. Простите мою прямоту и поверьте, я не испытываю к нему какого-либо неуважения. Я знакома с Ричардом Уиксом уже много лет и знаю, что он на многое пойдет ради вас. Но ваши манеры лучше, чем у него, и у вас христианское сердце. Это ясно.

Рейчел покраснела. Может, она это и знала, но услышать подобное от посторонней была не готова. Поэтому она ничего не ответила, хотя и чувствовала, как ее щеки заливает румянец.

– Что ж, – сказала Рейчел холодно и не смогла придумать, что бы добавить еще. – Что ж, – произнесла она снова.

– Я вас обидела. И очень сожалею об этом. Возможно, я тоже становлюсь негодной для приличного общества. У меня просто нутро не выносит ханжества и лицемерия британских манер.

Миссис Аллейн поджала губы и стала ждать. Рейчел подумала, что ее проверяют, и почувствовала, что ей хочется сделать приятное этой странной и красивой женщине, причем не только потому, что муж ценит ее так высоко.

– Вы удивили меня, миссис Аллейн, – призналась она.

– Хорошо. Вы не из слабых, миссис Уикс. Не могу точно понять, в чем тут дело, но… это как раз та сила, которой не хватает моему сыну.

«Или та, которая мне понадобится, когда я с ним встречусь?» – подумала Рейчел.

– Он к нам сегодня присоединится?

– Да. То есть… Я надеялась… – Она замолчала, потому что в этот момент негромкий стук возвестил, что у двери стоит служанка.

Рейчел быстро подняла взгляд и увидела, что это не та рыжая девушка, которая уже два раза попадалась ей на глаза. У этой были маленькие глазки и вытянутое, как у хорька, лицо.

– Прошу прощения, мадам. Хозяин сказал, что сегодня к вам не спустится. Он… нездоров, – проговорила девушка, делая книксен.

– Спасибо, Доркас, – отозвалась миссис Аллейн. Голос ее прозвучал устало и разочарованно.

Снова наступила тишина, и Рейчел стало интересно, что именно скрывается под удобным выражением нездоров. Атмосфера в гостиной становилась невыносимой. Рейчел поерзала в своем кресле.

– Что ж, может быть, в другой раз… – пробормотала она.

– А не пройдете ли вы к нему наверх? – внезапно предложила миссис Аллейн.

Рейчел была шокирована и с минуту сидела, не в силах пошевелиться, но настоятельная просьба, написанная на лице хозяйки, подсказала, что лучше взять себя в руки.

– Как вы пожелаете, – сказала она.

Комнаты Джонатана находились на третьем этаже дома. Миссис Аллейн и Рейчел поднимались по широкой лестнице в молчании. Хозяйка шла впереди. Выражение лица у нее было страдающим и напряженным. У дверей они остановились, и миссис Аллейн провела руками сверху вниз по своему корсажу. Рейчел вдруг испугалась того, что ждет ее за дверью, – того, что могло вызвать такое беспокойство даже у родной матери несчастного безумца.

– Пожалуйста… – проговорила миссис Аллейн. – Пожалуйста, попытайтесь не… – Она не договорила. На ее лице мелькнула грусть, она постучала в дверь и открыла ее, не дожидаясь ответа. – Джонатан, – сказала миссис Аллейн довольно резко и быстро вошла в комнату. Рейчел следовала за ней по пятам, словно испуганный ребенок. – Вот кое-кто, кого я хотела бы…

– Мать, – оборвал ее мужской голос, – я тебе уже говорил, что не желаю видеть твоих никчемных врачей-шарлатанов. – Миссис Аллейн остановилась так резко, что Рейчел на нее едва не натолкнулась. – И я говорил, что не хочу видеть тебя. Во всяком случае, сегодня, – добавил он.

– Это миссис Уикс. Я думала…

– Не сомневаюсь, ты думала о себе. Как обычно с тобой бывает. Оставь меня в покое. Я тебя предупреждаю.

Миссис Аллейн заметно напряглась. Рейчел прищурила глаза, пытаясь разглядеть, откуда идет мужской голос. Ставни были закрыты, лампы не зажжены. При тусклом свете углей, едва тлеющих в камине, она увидела очертания фигуры, глубоко ушедшей в кресло, стоящее у широкого и заваленного всякой всячиной письменного стола. Внезапно у Рейчел появилось странное предчувствие, ощущение, что ловушка захлопнулась. У нее перехватило дыхание.