Магия слова. Диалог о языке и языках - Дмитрий Петров

А как-то мы с группой европейских дипломатов ехали по узкой горной дороге на юге России. Вдруг автобус резко тормозит, из-за горы выскакивают всадники в папахах и начинают палить в воздух. Делегация лезет под кресла. Дверь открывается, всех просят на выход. Бледные дипломаты, дрожа, жмутся друг к другу и особенно ко мне — на месте их порешат или все-таки потребуют выкуп? И тут всадники расступаются, из-за куста выходят красны девицы с хлебом-солью, все дружно запевают удалую песню. Оказалось, местные власти решили приятно удивить гостей. И им это удалось — без помощи переводчика!

На курсах делового русского языка для английских бизнесменов:

— Неопределённый артикль «а» переводится «типа», а определённый «the» — «конкретно».

Глава 9

Свобода прежде правильности

«Наиболее понятным в языке бывает не само слово, а тон, ударение, модуляция, темп, с которым произносится ряд слов, — короче сказать, музыка, скрывающаяся за словами, страстность, скрывающаяся за музыкой, личность, скрывающаяся за страстностью, то есть всё то, что не может быть написано».

Фридрих Ницше

— Давай-ка мы усвоим принципы твоей методики ускоренного обучения иностранным языкам.

— Прежде чем приступать к изучению языка, ты должен иметь определенную к этому мотивацию. Недостаточно сказать себе: эх, надо бы выучить язык, как-нибудь я этим займусь. Эффект появляется, когда учишь для чего-то. Пусть даже для собственного интереса, но это — надо. Когда возникает некая вибрация, что я хочу этому научиться. Простейшие мотивы: путешествия, работа, торговля, экономическая необходимость…

— Или любовь. У нас в студенчестве говорили: хочешь выучить язык — влюбись в иностранку.

— Это вообще-то не мотив, а лейтмотив. А так — разные бывают мотивы. Когда я еще в институте учился, пару раз заключал пари при свидетелях, что за неделю или две овладею каким-нибудь языком на достаточном уровне, чтобы незаинтересованные лица подтвердили: да, он может поддержать беседу на разные темы, он понимает и говорит, и это можно признать.

— Спорил на деньги?

— На пиво. Которое выпивалось и мной, и проигравшими, и свидетелями. Речь шла о ящике. За венгерский язык я выиграл ящик венгерского пива. А по тем-то временам! Ты ж помнишь 70-е, когда любое не наше пиво считалось деликатесом.

— Нечего на пиво намекать: смешивать не будем. Кроме мотивации, какие еще должны быть перед твоим курсом внутренние предварительные установки?

— Определение иерархии целей. Если тебе достаточно бытового общения, чтобы, например, в путешествии говорить самому и понимать других, можно остановиться на базовом уровне. Но перепрыгнуть через него невозможно, если хочешь идти дальше. А дальше — работа с текстом, чтение. Еще дальше — специальный уровень, когда язык нужен по работе.

— Так все же: каковы основные принципы твоей системы обучения?

— Первый принцип — компактность. То есть максимальная компрессия по срокам: в силу «медицинского» фактора, по которому — особенно для взрослых людей — паузы в обучении должны быть минимальные. Курс преподавания базового уровня языка, после которого человек начинает говорить на основные темы, обычно длится четыре дня по четыре академических часа в каждом.

Второй принцип — работа через образ. Когда я обучаю языку, то стараюсь пробудить в человеке ощущения, связанные с этим языком: это и его личный опыт, и то, что он знает из книг, кино. В общем, какие-то личные стереотипы. И у каждого они — свои. Назову те, которые упоминают чаще всего.

Учишь, скажем, итальянский — вспоминаешь фильмы Феллини, песни Челентано, Тото Кутуньо, фрески Микеланджело, вкус кьянти и пиццы, аромат капуччино, шум моря, исторические римские пейзажи — Колизей, Форум. И вот эти ощущения должны предшествовать первым словам, которые собираешься узнать и произнести.

Ассоциации, связанные с Казахстаном, казахским языком, казахами, — это у большинства знакомых с этой страной людей степь, кони, юрты, Назарбаев. Примерно в таком порядке. Некоторые еще вспоминают национальный флаг.

Образы Франции — Эйфелева башня, Париж, круассан на Елисейских полях. Звукоряд — песни Джо Дассена, Мирей Матье.

Испания. Цветовой ряд — красное, черное. Коррида, фламенко, кальвадос. Дон Кихот, Дали.

Английский — Шерлок Холмс, Биг Бен, Тауэр, двухэтажные автобусы, Шекспир, Черчилль, шляпа-котелок.

— Однажды я на себе испытал действие последнего стереотипа, который ты назвал. В 1999 году купил в Лондоне на Портобелло-маркет котелок за 35 фунтов и трость. Надел приличный костюм и в таком виде явился на Би-би-си, где проходил практику. Тамошний народ криво ухмыльнулся и обозвал меня гипертрофированным лондонцем. В самом деле, так в Великобритании давно уже никто не ходит. Однако, стоило отправиться вечером того же дня в шекспировский театр «Глобус» на «Юлия Цезаря», как меня там с визгом: «Смотрите, наконец-то мы увидели настоящего английского джентльмена!» — окружила толпа японцев. И давай на моем фоне фотографироваться!

— Вот и я говорю о стереотипах, о спонтанных образах, связанных для иностранца с тем или иным языком, но не обязательно связанных с сегодняшней реальностью. Необходимо также или естественное нахождение в среде языка, или ее искусственное воссоздание.

— Что это значит?

— Желательно, чтобы язык входил в глаза, в уши, в сердце. Очень помогает слушать песни, смотреть фильмы без перевода, воспринимая музыку и эмоцию языка, и эти фильмы должны тебе нравиться. И не надо напрягаться, что я смотрю кино — и не понимаю: посмотри сначала в переводе.

Третий принцип — освоение ряда базовых, элементарных, но самых важных грамматических формул, которые дают возможность как можно быстрее переходить к интерактивному общению: вопрос-ответ, комбинаторный подход к формированию предложений. Даже если грамматика данного языка изобилует сложными формами, в разговорной речи всегда можно выявить как лексический, так и грамматический минимум. Интерактив — это всё. У процесса обучения должны быть две ноги, чтобы он шёл. Первая — ведущая, преподаватель. Вторая — ведомая, группа. Главное — чтобы было здоровое, упругое напряжение в процессе обретения языка.

Четвертый момент — максимально индивидуальный подход. Чтобы в твоих устах язык стал живым, он не должен быть абстрактным. Не так, как написано в одном английском учебнике русского языка: “Ваня проснулся в избе и спустился вниз к завтраку”. Никаких абстрактных историй про вымышленных персонажей! С самого начала мы говорим о себе. Я должен как можно скорее научиться описывать то, что наполняет именно мою жизнь. Кто я? Что мне нравится? Что мне не нравится? Чем я занимаюсь? С кем я общаюсь? О чем мы говорим? Где я работаю? С кем живу?

Пятый — обязательный принцип позитивных эмоций, удовольствия. Иначе говоря, недопущение перегрузок, насилия, появления комплексов. Наоборот — стремление избежать их. Не напугать. Показать приятные и легкие стороны. Потому что основной принцип — СВОБОДА ПРЕЖДЕ ПРАВИЛЬНОСТИ.

Сначала научись говорить, потом — научись правильно говорить.

Сначала человек учится ходить, потом — бегать. Я никогда сразу не поправляю человека, овладевающего языком, если он ошибся. Только после того, как он проговорит все, что хотел, я скажу: вы все замечательно выразили, но вот здесь я бы уточнил…

Ошибки — это то, что надо исключительно приветствовать, любить. То, чему надо радоваться. Невозможно научиться делать что-либо без ошибок. Ошибки — показатель твоего роста, твоего развития. Что касается языка, то ошибка — свидетельство твоей работы, уровня твоего восприятия. Ты ошибся — значит, ты что-то подумал и еще не сумел сформулировать так, как надо бы, но, тем не менее, сделал попытку.

— Однако мы же не будем абсолютизировать ошибки. Тогда как их в процессе овладения языком удалять?

— Изначально на языке, который взялся изучать, ты не можешь изъясняться правильно. Но иногда люди говорят себе: если я не могу это делать идеально, я не буду это делать вообще. Не-ет. Добро пожаловать, делай это! Делай 10, 20, 50 раз неправильно — и ты научишься делать правильно. Поэтому ошибка — великолепное лекарство от незнания. От неумения. Это своего рода прививка, после которой появляется иммунитет к боязни языка.

— Вот сам я говорить не боюсь: в тех странах, куда приезжаю, учу минимальный набор слов (прежде всего счёт) — по принципу передразнивающей обезьяны. И трындю на нем, чаще всего на базарах — торгуясь. Этот скромный лексический запас, впрочем, успешно впоследствии и забываю. Но по друзьям и знакомым мне хорошо известно, что языковые страхи — вполне реальный и очень распространенный комплекс.