Сборник коротких эротических рассказов - Коллектив авторов

Жидкость из нее лилась прямо в мой подставленный ротик и я была вынуждена все глотать. Я глотала, лизала опять, и, вызвав новую бурю оргазма, глотать вновь.

Когда она удовлетворилась, меня отдали блондинке. Та легла сама на спину, широко раздвинув ноги. Мне пришлось опять встать на четвереньки, и уткнувшись лицом в ее промежность вылизывать девушку в такой позе. Эта поза была бы даже удобнее для меня, меня не затопляла вытекающая из нее жидкость, я не захлебывалась в ее семени. Но, поза эта была чревата… Мой, собственный зад при этом соблазнительно торчал вверх, и один из парней не замедлил этим воспользоваться. Он пристроился у меня сзади и ввел свой член мне в анальное отверстие.

О, ужас! Как много нового мне довелось испытать в ту ночь!

Как ни странно, если сначала я не испытывала ничего кроме страха и ужаса происходящего, то потом, постепенно, я и сама втянулась в эту жестокую игру. Мне стало нравиться быть игрушкой в чужих руках, подвергаться сношениям во все отверстия моего беззащитного молодого тела. Мне стало сладко служить огромной вагиной для слива чужой похоти — как мужской, так и женской. Мы все истекали, из меня почти непрерывно лило, я пускала фонтанчики своего сока. Такие же фонтанчики мутной жидкости, какие выливались мне в рот из раздроченных моим язычком влагалищ моих мучительниц.

Один парень сел на корточки перед лицом блондинки, у которой я лизала клитор, и ввел ей в сладострастно открытый ротик свой член. Она сосала его, наслаждаясь еще и моими ласками внизу. Когда парень начал кончать, он вынул член изо рта девушки, и его сперма буквально вылетела из напряженной головки. Заряд белой спермы брызнул с такой силой, что перелетел больше метра и ударил прямо мне на голову. Волосы мои слиплись от спермы..

Когда меня отпустили, и все, утомившись, полусидели вокруг, мне разрешили уйти. Я еле шла, ковыляя по берегу.

Большой проблемой было пробраться по территории пионерского лагеря к себе в комнатку. Все, конечно, спали, но совершенно голая девушка, да еще воспитательница, крадущаяся под покровом темноты к себе, зажимающая рукой свое растерзанное влагалище, рисковала иметь большие неприятности, если бы ее заметили.

Все-таки, я добралась благополучно. Чувства боролись во мне. Небывалое наслаждение, которое я испытала, физическая усталость, позор, стыд, ощущение ошеломленности… Чего я только не испытывала!

Я думала о том, как со слезами и стыдом буду рассказывать обо всем происшедшем со мной Лизе, как она будет жалеть и утешать меня.

Однако, я опять ошибалась. Когда я вошла в комнату, Лиза лежала на своей кровати, и встретила меня ледяным молчанием, которое смутило меня тем сильнее, что при этом она презрительно, не скрывая этого, осматривала меня голую, съежившуюся под ее взглядом у порога.

«Ну, пришла, девочка-ромашка? Отпустили тебя уже? Что-то рано», процедила Лиза сквозь зубы:

«Обычно они раньше утра никого не отпускают. Вздрали тебя как следует? Чего молчишь? Рассказывай, как по-топтали тебя…» Я молчала, ошеломленная. Я не могла ожидать такого разговора от Лизы. Хотя мы и были с ней знакомы еще совсем немного, но мне казалось, что любая девушка, попавшая в мое положение, будет вызывать сочувствие у кого угодно. Но не у Лизы. Это меня сломило окончательно. Такого я не ожидала, и тем это было мучитель-нее. А Лиза продолжала: «А как ты думала, с тобой следовало поступать? Приехала молодая, здоровая, можно сказать, нетронутая. Такими только и пользоваться. Испохабить такую девчушку — это же первое удовольствие. Но теперь уж ты не гордись. Теперь уж ты не такая, как была прежде. Теперь ты уж полная сучка. Грязную девку из тебя сделали. Это точно. Уж я то знаю. Эти ребята хорошо работают. Не стой теперь — иди ко мне».

Я машинально сделала несколько шагов вперед.

«Так, покажи теперь, чему тебя научили. Лижи давай» — и с этими словами Лиза откинула подол своего халата.

Что я могла? Что я должна была сделать? Что сказать?

Я растерялась, была подавлена всем происшедшим. Поэтому, прошу не судить меня строго, но я покорно опустилась на колени перед Лизиной кроватью и послушно, как пай-девочка, начала лизать ее вздрагивающую промежность. Делать это мне было уже привычно после прошедший ночи, и под конец я даже вновь пол-учила удовольствие.

Когда Лиза меня отпустила от себя, разжав ляжки, которыми стискивала мое лицо, она объяснила мне что произошло. Эти ребята и девицы — ее старые знакомые из соседнего с лагерем поселка. И часто она служит для них наводчицей — поставляет им на утеху таких вот молоденьких дурочек вроде меня. А когда они сделают с девушкой все что пожелают, то ставшая покорной девушка плача от стыда прибегает к Лизе, и та ломает ее окончательно, делая своей послушной рабыней. Сколько таких вот как я уже служили этой похотливой толстой девке — Лизе…

Главное во всем этом было добиться того, чтобы жертва сама получала наслаждение. Тогда она верно служила. Так случилось и со мной. Расчет Лизы оказался верным и относительно меня.

До конца смены я была ее верной подругой. Вылизывала ее, сосала внизу, пила ее сок. Мыла ей по вечерам ноги толстые крепкие ноги поварихи, а потом целовала их и вытирала своими волосами. Стирала за ней белье, и даже покорно сносила оплеухи своей новой хозяйки. Ведь за непослушание Лиза могла вновь подставить меня своим знакомым, отдать им еще раз, или просто разгласить о моих приключениях по лагерю, среди знакомых. Я боялась и того и другого. Одним словом, Лиза прожила отлично до конца лета. Самое странное, что теперь я иногда думаю, что и я — тоже.

Сагуль Клара

Мужья и любовники

В моих руках был конверт, врученный мне женой. Сквозь просвечивающую поверхность я видел листок, исписанный снизу доверху мелким, бисерным почерком.

Жена прошла в спальню и затихла там, а я отправился в гостиную, и прежде чем распечатать конверт, долго вертел его в руках, размышляя о происходящем. Итак, думал я, необходимо сориентироваться в происшедшем и определить к нему свое отношение… Моя жена Марта, которую я знаю многие годы, завела себе любовника, пока я был в больнице после автомобильной аварии. А если выражаться более точно ее завел в качестве любовницы наш новый сосед по лестничной площадке.

Это еще не все. Его зовут Эвальд, он коммерсант. Кроме того я знаю со слов жены о том, что он, этот загадочный Эвальд обладает непонятным магнетизмом и в силу этого способен завораживать женщин, превращать их в послушных рабынь.

Во всяком случае, именно это и произошло с Мартой, женщиной, которую я знал многие годы… Она стала в считанные недели совершенно непохожа на себя. Она позволяет обращаться с собой как со шлюхой, позволяет издеваться над собой, пороть себя ремнем, услужливо выбривает себе промежность, носит в заднем проходе толстый искусственный член специально для того, чтобы расшириться и стать более доступной сзади для своего любовника. Кроме того, она спокойно и с видимым наслаждением рассказывает все это мне — своему мужу. А поскольку чувства у нее явно не атрофировались, например, чувство стыда и способность осознавать позорность и унизительность своего положения, остается только быть уверенным в том, что все происходящее доставляет ей какое-то новое, неведомое ей дотоле наслаждение.