Хроники Артура - Бернард Корнуэлл

Артур стянул шлем и, пришпорив усталую Лламрей, поскакал наверх, к нашим знаменам. Налетел порыв ветра, Артур поднял взгляд и увидел Гвиневериного оленя с рогами полумесяцем рядом со своим медведем, но широкая улыбка его ничуть не померкла. Впрочем, спрыгнув наземь, про знамя он не сказал ни слова. Он, конечно же, знал, что Гвиневера со мной — ведь Балин видел ее в Аква Сулис, и мои двое гонцов тоже наверняка про нее рассказали, — но изобразил полное неведение. Артур крепко обнял меня, как в добрые старые дни, словно между нами никогда и не было никакой прохладцы.

От Артуровой меланхолии не осталось и следа. Лицо его словно ожило, и бодрость эта в свой черед передалась моим людям, что обступили его тесным кольцом, жадные до новостей, хотя сперва он потребовал рассказа от нас. Артур проехал через завалы трупов и теперь желал знать, как и когда эти саксы умерли. Мои люди изрядно преувеличили число вчерашних атакующих (и я их не виню). Выслушав, как мы столкнули вниз по склону две охваченные пламенем телеги, Артур громко расхохотался.

— Отлично, Дерфель, — похвалил он, — просто отлично.

— Это не я, господин, это все она. — Я качнул головой в сторону Гвиневериного знамени. — Это ее рук дело, господин. Я уж к смерти приготовился, а вот у нее были свои мысли на этот счет.

— С ней всегда так, — тихо проговорил он, но ни о чем больше не спросил. Самой Гвиневеры видно не было, и Артур не стал допытываться, где она. Зато он заметил Борса и кинулся обнимать его и расспрашивать о новостях, после чего взобрался на земляную насыпь и оглядел сверху саксонские лагеря. Он долго стоял на валу, являя себя подавленному врагу, а потом поманил нас с Борсом: идите, дескать, сюда.

— Драться с саксами здесь я не планировал, — промолвил Артур, — но место хорошее, не хуже любого другого. Собственно, куда лучше многих. Они ведь все здесь? — спросил он у Борса.

В преддверии саксонской атаки Борс снова воздал должное меду и теперь изо всех сил старался протрезветь.

— Все, господин. Кроме, может статься, гарнизона Кар Амбры. Те вроде бы за Кулухом гоняются. — Борс качнул бородой в сторону восточного холма, по склону которого спускались в лагерь все новые и новые саксы. — Может, это они и есть, господин? Или просто отряды, посланные разжиться продовольствием?

— Гарнизон Кар Амбры Кулуха так и не нашел, — сообщил Артур. — Я точно знаю: вчера я получил от Кулуха весточку. Он уже близко, и Кунеглас тоже. Через два дня у нас будет еще пятьсот человек, и тогда численное превосходство саксов сведется всего-то до двух к одному. — Он расхохотался. — Ты молодчина, Дерфель!

— Молодчина? — недоуменно переспросил я. Я-то думал, Артур рассердится, что мы угодили в ловушку так далеко от Кориниума.

— Надо же нам где-то с ними сразиться, — пояснил он, — а ты уже и место выбрал. Мне оно по душе. Мы заняли высоту. — Говорил Артур громко, так чтобы его уверенность передалась и моим людям. — Я бы подоспел и раньше, — сообщил он мне, — да только не был уверен, заглотил ли Кердик приманку.

— Приманку, господин? — не понял я.

— Тебя, Дерфель, тебя. — Артур, рассмеявшись, спрыгнул с земляного вала. — Война — это игра случая, верно? И по чистой случайности ты нашел то самое место, где мы сумеем разбить врага.

— Ты хочешь сказать, саксов измотает подъем? — догадался я.

— Ну нет, не дураки ж они, в самом-то деле, — бодро отозвался Артур. — На холм они вряд ли полезут. Боюсь, нам придется спуститься и дать им бой в долине.

— Какими такими силами? — горько спросил я, потому что даже вместе с войсками Кунегласа мы заметно уступим саксам в численности.

— Нашими силами — вплоть до последнего человека, — уверенно заявил Артур. — Но, думается мне, без женщин. Пора переправить ваши семьи в убежище побезопаснее.

Переехали наши женщины и дети недалеко: в часе пути к северу была деревенька, и большинство укрылось там. Семьи покидали Минидд Баддон, а между тем с севера прибывали все новые Артуровы копейщики: лучшие воины Британии, собранные Артуром под Кориниумом. Явился Саграмор — вместе со своими закаленными воинами. Подобно Артуру, он вышел на высокий южный уступ Минидд Баддона и оглядел сверху вражеские позиции, а саксы, подняв глаза, видели на фоне неба его поджарую фигуру в черных доспехах. Саграмор улыбнулся — что с ним случалось нечасто.

— Идиоты самоуверенные, — презрительно отметил он. — Сами загнали себя в ловушку в низине и с места теперь не стронутся.

— Отчего же?

— Как только сакс выстроит себе какое-никакое укрытие, снова на марш ему уже не хочется. Кердику понадобится неделя, а то и больше, чтобы выкурить их из этой долины.

Действительно, устроились саксы со всем удобством, и теперь в речной долине раскинулись словно бы две деревушки — беспорядочное скопление крытых соломой хижин. Первая из деревень стояла ближе к Аква Сулис, а вторая — в двух милях к востоку, где долина резко сворачивала на юг. В восточном поселении обосновались Кердиковы люди, а копейщики Эллы расселились либо в городе, либо в только что отстроенных домишках за пределами городской стены. Я весьма дивился тому, что саксы не сожгли город, а использовали его под жилье, и тем не менее каждое утро из ворот выползала расхлябанная вереница, а позади, над соломенными и черепичными крышами Аква Сулис, курился уютный дымок стряпни. Поначалу саксы наступали стремительным маршем, но теперь прыти у них поубавилось.

— А зачем они поделили армию надвое? — спросил меня Саграмор, недоверчиво косясь на зияющую брешь между лагерем Эллы и хижинами Кердика.

— Чтобы мы могли двинуться лишь в одном направлении — прямиком вниз, — объяснил я, указывая на долину. — А там мы окажемся в западне — точнехонько между ними.

— И не дадим им воссоединиться, — радостно указал Саграмор. — А через пару дней там, внизу, приключится моровое поветрие. — Стоило армии обосноваться на одном месте, и людей начинал косить недуг. Именно такая хворь остановила последнее Кердиково вторжение в Думнонию, а невероятно заразная болезнь обессилила наши собственные ряды, пока мы шли маршем в Лондон.

Я опасался, что недуг, чего доброго, ослабит нас и сейчас, но в силу неведомой причины все обошлось: может, потому, что нас было слишком мало, а может, потому, что Артур растянул свою армию вдоль высокого хребта за Минидд Баддоном протяженностью в три мили. Я и мои люди остались на холме, а новоприбывшие копейщики держали оборону на северных нагорьях. В первые два дня после прибытия Артура у врага еще был шанс захватить эти вершины, потому что гарнизон там стоял немногочисленный, но Артуровы всадники не дремали, а копейщиков Артур заставлял расхаживать туда-сюда под деревьями, создавая впечатление, что численность их куда больше, нежели на самом деле. Саксы наблюдали, но нападать не нападали, и вот, на третий день после появления Артура, из Повиса прибыли Кунеглас и его люди, и мы смогли расставить вдоль всего протяженного хребта надежные пикеты, что призвали бы помощь при угрозе саксонской атаки. Враг по-прежнему заметно превосходил нас числом, но мы держали высоту — и теперь у нас были копья для ее защиты.

Саксам, безусловно, стоило уйти из долины. Они могли отправиться к Северну и осадить Глевум, и нам бы поневоле пришлось спуститься с холма и идти за ними следом, но Саграмор был прав: тот, кто обустроился с удобством, с места сниматься не захочет. Так что Кердик с Эллой прочно засели в речной долине, где они якобы осаждали нас, а на самом-то деле мы осаждали их. Со временем они и впрямь предприняли атаку-другую вверх по склонам, однако ни одно из этих нападений не увенчалось успехом. Саксы карабкались на холмы, но едва на гребне появлялся щитовой строй, готовый дать им отпор, а на фланге у них маячил отряд закованных в броню всадников с копьями наперевес, решимости у них разом убавлялось, они пристыженно возвращались к себе в деревни, и каждая новая неудача саксов усиливала нашу в себе уверенность.

Уверенность эта настолько возросла по прибытии армии Кунегласа, что Артур решился нас покинуть. Я так и опешил: ведь никакого объяснения Артур не привел, сказал лишь, что у него важное дело в одном дне езды на север. Полагаю, скрыть изумления я не сумел — и Артур утешающе обнял меня за плечи.

— Мы еще не победили, — напомнил он.

— Знаю, господин.

— Но когда победим, Дерфель, я хочу, чтобы победа наша была полной и окончательной. Только ради этого я и еду. — Он улыбнулся. — Ты в меня веришь?

— Конечно, господин.

Артур поставил Кунегласа во главе армии, но строго-настрого наказал ни под каким видом не атаковать долину. Пусть саксы думают, будто загнали нас в угол! Чтобы укрепить их в этом заблуждении, горстка добровольцев перешла во вражеский лагерь, прикинувшись дезертирами, с известиями, что наши люди подавлены, многие разбегаются в преддверии битвы, а вожди яростно спорят, оставаться ли и дожидаться ли саксонской атаки или удирать на север и просить прибежища в Гвенте.