Комментарий к роману "Евгений Онегин" - Владимир Набоков

Мне хотелось бы облегчить восприятие прилагаемой таблицы, приведя в качестве примеров несколько строк из ЕО (напомню читателю, что скад — это неударный слог, совпадающий с ударной частью стопы).

I: Строка со скадом на первой стопе, или быстрым скадом:

И возбужда́ть улы́бки да́м…

II: Строка со скадом на второй стопе, или медленным скадом:

Средь мо́дных и стари́нных за́л…

III: Строка со скадом на третьей стопе, или «теченье»:

Заре́цкий, не́когда буя́н…

I+III: Строка со скадами на первой и третьей стопах, или «быстрое теченье»:

В философи́ческой пусты́не…

II+III: Строка со скадами на второй и третьей стопах, или «медленное теченье»:

Блиста́тельна, полувозду́шна…

0: Строка без скадов, или правильная строка:

Пора́ наде́жд и гру́сти не́жной…

Модуляции скада в ЕО:

11. Другие размеры и ритмы

Настоящие заметки о просодии, имеющие единственной целью дать читателю ясное представление о размере, использованном Пушкиным в ЕО, допускают исследование других размеров лишь в рамках самых общих замечаний об их происхождении. Достаточно сказать, что различия и сходство между русскими и английскими формами одинаковы у всех стихотворных размеров. То, что было сказано о скаде, наклоне, элизии и стяжении в приложении к четырехстопному ямбу, относится в равной мере к его хореическому подобию и к другим размерам на двусложной основе — таким, как триметр и пентаметр. В трехсложниках скады также возможны, но они встречаются очень редко (причем в английском языке реже, чем в русском); а наклоны в стихах, написанных трехсложниками, принадлежат к иному виду по сравнению с теми, что встречаются в двоичных стопах, поскольку в троичных они не затрагивают метрического ударения, а совпадают с двумя смежными понижениями.

Трехстопный ямб, этот мелодичный звон «карманной» поэзии, живой ритм которого позволяет в английском языке связать размер и каданс, в русском языке не прижился. Мне не вспомнить ни одного значительного серьезного произведения, написанного полностью этим размером. Знаменитые стихи Тютчева:

Зима́ неда́ром зли́тся,Прошла́ ее́ пора́…

бесспорно, относятся к жанру легкой поэзии.

Пятистопный ямб, рифмованный или нерифмованный, употребляется в русской поэзии не столь широко, как в поэзии англоязычной; однако в белом стихе он соперничает с английскими и немецкими образцами в области односложных наклонов, переносов и свободной цезуры (в этой связи следует обратить особое внимание на пушкинские «Маленькие трагедии»), а большое разнообразие скадов и неограниченное использование звучных женских окончаний, наряду со строгими мужскими окончаниями, превосходно компенсируют отсутствие элизии и двусложного наклона.

Шестистопный ямб, раскрепощенный лишь тогда, когда модуляции длинных подверженных скаду слов приводят в волнообразное движение его полустишия, чахнет в английском языке, задушенном служебными словами, унылыми мужскими рифмами и лишенными гибкости словами односложными, однако в русской поэзии он обретает чрезвычайную музыкальную прихотливость, которую ему сообщают плавные скады и мелодия подлинных перекрестных рифм (женских, чередующихся с мужскими). Следует отметить, что русский шестистопный ямб допускает цезуру со скадом, что невозможно в послужившем для него моделью французском александрийском стихе. Вот пример того, как звучала бы русская элегическая строфа, если бы ее перевели английским шестистопным ямбом:

A linden avenue where light and shadow mingleLeads to an ancient slab of opalescent stone,Whereon the visitor distinguishes a singleUnperishable word to scholarship unknown.

(Липовая аллея, где смешиваются свет и тень,Ведет к древней плите из камня цвета опала,На котором пришелец различит одноСохранившееся слово, неизвестное науке.)

Четырехстопный хорей применяют в русском языке для создания серьезных стихотворных произведений много реже, чем четырехстопный ямб, тем не менее этим размером было написано несколько замечательных произведений (например, «Сказки» Пушкина). Система скадов четырехстопного хорея одинакова с системою скадов четырехстопного ямба. Следует обратить внимание на то, что в стихотворении, написанном четырехстопным стихом, ямбические строки никогда не сочетаются с хореическими, как в экспериментах некоторых английских поэтов (Мильтона, Блейка, Колриджа). Однако пятистопный хорей — форма очень редкая в английской поэзии (использованная, например, Браунингом в произведении «Еще одно слово» (Browning, «One Word More», 1855) — был введен Тредиаковским в идиллии, написанной в 1752 г., и служил Лермонтову, Блоку и другим поэтам замечательным музыкальным выразительным средством, подражание которому на английском языке выглядело бы так:

Nobody has managed to unravelThat inscription on the stone; and yetFools get formidable grants to travelTo the limits of their alphabet.

(Никому не удалось расшифроватьЭту надпись на камне, и все жеГлупцы получают внушительные субсидии для путешествийВплоть до последней известной им буквы.)

Трехсложные размеры принесли в России богатые плоды. Русскому стихотворцу легко начать строку дактилем, потому и русский дактилический гекзаметр не столь отвратителен, как английский, а трехстопные трехсложники принадлежат к самым гармоничным формам среди существующих. В англоязычной поэзии трехстопный амфибрахий обычно перемежается с анапестическими стихами. Самым показательным примером, пожалуй, может служить «Долорес» Суинберна (Swinburne, «Dolores», 1866), произведение ужасное во всех остальных отношениях.

В трехсложных стопах также образуются скады и наклоны, но здесь положение несколько иное, чем в стопах двусложных.

В трехсложниках стопы со скадами встречаются сравнительно редко; ниже я привожу несколько примеров такого рода модуляций со скадом на второй стопе в (1) трехстопном анапесте, (2) трехстопном амфибрахии и (3) трехстопном дактиле: U─U┴

(1) None too prósperous būt not a páuperНезажи́точный, нō и не ни́щий(2) Lived, ópulentlȳ but not wíselyРоско́шествовāл, но не му́дро(3) Sórrowful būt not submíssiveГо́рестный, нō не поко́рный

Впрочем, любому поэту известно, что пример (1) можно скандировать как пятистопный хорей (со скадом на «-rous» и с полускадами и на «попе» и «not»); пример (2) — как четырехстопный ямб (с двумя смежными скадами II и III на «-lent» и «but»); а пример (3) — как четырехстопный хорей (также со скадами II и III на «-ful» и «not»).

Двусложные наклоны в трехсложниках не связаны (как в двусложных размерах) со скадами, поскольку, как уже упоминалось, они совпадают с двумя смежными понижениями. Двусложное слово практически нейтрализуется, образуя пиррихий. Встречаются эти наклоны довольно часто. Образцовым примером из русской поэзии может служить третья строфа песни Земфиры в пушкинских «Цыганах» (1824):

Ста́рый муж, грозный му́ж

В качестве примера из английской поэзии возьмем слово «only» в написанном амфибрахием стихе 12 «Мечтаний бедной Сюзен» Вордсворта (Wordsworth, «The Revene of Poor Susan», соч. 1797, опубл. в 1800).

The óne only dwélling on éarth that she lóvesОдно́ только в ми́ре ей лю́бо жилье́

12. Различия в употреблении стихотворных размеров

Как в английской, так и в русской поэзии двусложные размеры определенно преобладают над трехсложными; однако в англоязычной поэзии это преобладание, пожалуй, сильнее, чем в русской. По причинам, связанным главным образом с краткостью английских слов, написанное трехсложным размером английское стихотворение кажется более бесформенным, более неуверенным, более зависящим от искусственного заполнения пробелов, и на деле более трудным для читательского восприятия, нежели стихотворение, написанное двусложным размером. В русском языке использование и восприятие трехсложника не сопряжено с такими трудностями, так как в нем часто встречаются длинные слова. Поэтому по-русски было написано больше выдающихся стихотворных произведений дактилем, анапестом и амфибрахием, чем по-английски.

Паузные формы (соединяющие размер и ритм) были уже с давних времен естественным образом усвоены английскими поэтами и весьма помогли уменьшить и монотонность, и чрезмерную орнаментальность английских трехсложных стоп. В русской поэзии пропуски понижений, образующие паузный стих, не находили широкого применения до Блока (бесспорно, величайшего из поэтов двух первых десятилетий нашего века), заимствовавшего этот прием скорее у немецкого, а не у английского ритма и написавшего в такой манере ряд прекрасных стихотворений. Однако еще в 1832 г. Тютчев (в стихотворении «Silentium», напечатанном впервые в том же году журналом «Молва») ввел музыкальный ритм смешанного, или нерегулярного, размера, которым он воспользовался также в своей вдохновленной Гейне «Последней любви», впервые напечатанной в 1854 г. (журналом «Современник»). Ритмические формы можно было бы вывести непосредственно из силлабических, если бы это пришло в голову какому-нибудь гениальному русскому поэту до того, как Ломоносов ввел в употребление силлабо-тоническую просодию. Несколько опытов в этом направлении проделал Державин, но строгое следование правильному метру школой Жуковского, Батюшкова и Пушкина не допустило признания ритмического размера.