Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Я долго не могла понять, на кого она смотрит, пока не догадалась проследить за взглядом, как за нитью. Тогда-то все и стало ясно. У дверей стояла та самая рыжая с журфака, и она прекрасно понимала, что "Корреспондентскую застольную" Полина поет именно ей. После этой песни Полина ушла, а наше обычно бессловесное музыкальное сопровождение вдвоем пело какие-то частушки про парня с Васильевского острова, с завода "Металлист", и его военные подвиги. А потом Полина вернулась в белой блузке и сером пуховом платке на плечах, и начался вообще жесткач, минут десять я не знала, как дышать, да и не только я. Начала Полина, продолжил один из музыкантов, а второй сидел, склонив голову над гитарой, и делал мелодию, от которой мне становилось зябко, несмотря на вискарь. Император Аль Ас Саалан молчал и слушал так внимательно, как будто ему рассказывали о ком-то из родных. Остальных придавило очень всерьез, и если после "Женьки" в исполнении Полины народ из подразделений и гвардии просто плакал тихонько, то к концу песни про полуторку зал затих и перестал шевелиться. Димитри держался лучше всех, только печально кивал иногда в такт. Потом Полина села за клавиши, а тот, молчаливый, отложил гитару и встал к микрофону, и они разрядили обстановку "Огарочком". Народ за столиками и у стойки задышал, зашевелился, и, судя по всему, большинство добавило себе за воротник для прочности нервов. Князь вот только не успел, а жаль. Ему, пожалуй, оно было бы нужнее всех, потому что "Давай закурим" со сцены вдруг пошло в четыре голоса, и четвертым был женский. Я снова посмотрела за пелену света на сцену и, вдруг охренев до полной трезвости, увидела там Эльвиру Клюеву. В нашем гвардейском кабаке. И в Полинином белом берете. Дейвин сообразил, что происходит, быстрее всех и сделал знак бармену. Через минуту у нас на столе стояло еще четыре стакана с виски. И это было ой как вовремя, потому что если "Тучи в голубом", вообще-то, в этой программе смотрелось слегка заплаткой, то последний, финальный номер концерта просто брал сердце в кулак и не отпускал. Эльвира спела "Танго у танка", Лелик мне его как-то давал слушать в исполнении Шульженко в наш с ним первый год под какую-то военную дату. Я тогда впечатлилась, но в меру, за спиной было уже много чего, о чем я сперва не знала, как ему рассказать, а потом к слову так и не пришлось. А вот Димитри сейчас зашло в десяточку. Он сидел и крутил стакан на столе, даже не пригубив, совершенно не замечая, что у него расплелась коса и волосы рассыпались по спине и свешиваются с плеча.

   Когда музыка кончилась, все сидели настолько охреневшие, что в кабаке опять установилась полная тишина. Свет на сцене уже погас, и на стене сияла надпись про более развернутую программу на девятое мая - "разумеется, если все будем живы". Куда и когда делась Эльвира Клюева, я не поняла, и кажется, не только я. И в этой тишине я внезапно для себя встала с места и гаркнула на весь кабак:

   - Хей-хей, маги тут есть? Хоть с кольцами, хоть без колец... Если кто есть, пошли салют устроим! В честь памяти героев!

   И двинулась к выходу. Да Айгит посторонился, пропуская меня. Я слышала, как реагирует матом на мою инициативу Сержант, как возятся, пробираясь в тесноте к выходу, студенты Димитри и Дейвина.

   Навыки, как оказалось, довольно сильно ржавеют без практики, так что поучаствовать в собственной же затее у меня вышло только для галочки, но все сделали вид, что так и надо, и мои два дохлых красненьких шара, рассыпавшихся простыми белыми искрами - это просто сигнал к началу настоящего действа. И расстарались на славу. Через полчаса да Айгит нас разогнал с площадки и отправил спать.

   - Благодарю тебя, князь, теперь все понятно, - сказал император.

   Димитри молча поклонился.

   - Ждите меня на обещанный второй концерт, хочу видеть край весной, а сейчас не буду вам больше устраивать переполох, жду вас в столице, будем разговаривать об этом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   - Да, государь.

   - Проводи меня в зал Троп, князь. Хотя... та, вторая на сцене - твоя подруга?

   - Именно.

   - Иди и поблагодари ее от меня. Асаны и Дейвина в провожатые мне вполне достаточно.

   Димитри поклонился и пошел искать Эльвиру. Для начала, князь спросил у музыкантов, можно ли пройти в их подсобку, но там он застал только запах ее духов. Эльвира успела уехать в Приозерск на последней развозке. На той же развозке уехала и Инга Сааринен. Ему доложили об этом на станции. Димитри вызвал свободного водителя и отправился в Приозерск. Разумеется, развозку он не догнал, но решил, что это и к лучшему, ведь Инге можно просто позвонить с утра, а Эльвиру надо найти срочно.

   Он подумал, стуча пальцами по дверце бардачка машины.

   - В гостиницу, Егор.

   Он не ошибся. Эльвира была в списке проживающих. Через семь минут он уже стучал в дверь ее номера. А через минуту она открыла, уже в пижаме и со сдвинутой на лоб маской для сна.

   - Ой, - сказала она. - То есть добрый вечер.

   - Я могу войти? - спросил князь.

   - Да. Да, конечно, - она отступила, и он шагнул в ее номер и тем же движением закрыл за собой дверь.

   - А обнять тебя можно? - спросил он снова. Увидел, что она даже не шагнула, а качнулась ему навстречу, и поймал ее в объятия. - Почему ты сразу не пришла?

   - Я не хотела тебе мешать, у тебя... и так сложности, - сказала Эльвира.

   Почувствовав напряжение в ее голосе, он отступил на полшага:

   - Ты не можешь помешать. И я хочу предложить тебе более удобные апартаменты. Поехали ко мне.

   - Это удобно?

   - Ты шутишь? - Димитри искренне удивился вопросу. - В резиденции целый этаж гостевых апартаментов, полно свободных комнат гораздо удобнее этой, собирайся, пойдем. Внизу машина, через полчаса будем уже у меня.

   - А твоя подруга? - спросила Эльвира. - Если она приедет к тебе?

   - Ты не хочешь помешать моим отношениям с другой женщиной? - князь улыбнулся. - Как это трогательно. Но я хочу общаться с тобой. Может быть, все-таки переберешься в резиденцию?

   - Но я уже спала... - она наконец сняла маску для сна и отложила ее на тумбочку около постели.

   И только тут Димитри наконец понял, как с точки зрения женщины Нового мира выглядит его визит.

   - Ох, милая... Прости меня. Я все еще под впечатлением от сегодняшнего вечера. Во-первых, я не ждал увидеть тебя и очень обрадовался. Во-вторых, ваш концерт был великолепен. И я привез тебе благодарность императора. И я повторяю, что жду тебя в гости, а теперь не буду тебе докучать. Ехать к тебе ночью было плохой идеей, ты наверняка устала. Я виноват и раскаиваюсь. Доброй ночи. Приезжай завтра... если захочешь.

   Рассвет двадцать восьмого января был прозрачно-дымчатым и ледяным. Метеостанция школьного крыла показала минус двадцать восемь. Димитри, выглянув в окно с утра, даже повел плечами, думая о том, как ему не хочется не только выходить на улицу, но и хотя бы спускаться на первый этаж к кордегардиям. Дейвину на погоду было совершенно наплевать, у него стало меньше одной головной болью, и он спешил поделиться этим счастьем со всеми, кого оно могло касаться. Он сам пришел в казармы, выставил начальника спецподразделений из его кабинета и вызвал командира третьего подразделения первой полусотни. Сержант появился так быстро, как будто ждал за дверью. На его лице была написана то ли благодарность, то ли радость от того, что этот невообразимый по меркам побережий около столицы холод остался на дворе, а все вопросы можно решить, не выходя из казармы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   - Господин маг, по твоему приказу прибыл...

   - Вижу, что прибыл, - кивнул Дейвин. - Войди и подойди.

   Сержант послушался, прошагал по ковру и остановился в центре. Маг тоже сделал к нему два шага.

   - Ну вот, все с вашим подразделением выяснилось. Маг отряда у вас весной будет с очень большими шансами, причем давно знакомый всем вам. В этот раз никаких особых проблем быть не должно.