Факап - Михаил Харитонов

Вот это-то обстоятельство и сыграло.

В тот самый день, когда нужно было провести тест и убедиться, что у младенца всё в порядке и "бактерия жизни" прижилась, врачу позвонили с Кипра. И сказали, что второй зампредкомиссии по биоэтике ушёл, хлопнув дверью, из-за принципиального несогласия с линией комиссии. Прочие члены комиссии тоже переругались. И теперь нужна нейтральная фигура без личных связей, но достаточно уважаемая. Так что если доктор немедленно прибудет на Кипр и примет участие в дебатах, у него есть очень хорошие шансы освободившееся место занять.

И доктора переклинило. Он-то отлично знал, какова разница между рядовым членом МС и местом в комиссии. Первое — почётная обязанность, а второе — политическая позиция. Небо и земля.

Так что он бросил все дела на подчинённых и усвистал на Кипр.

И вот в самый разгар дебатов звонят ему из родной больницы дежурная медсестра. И напоминает, что есть младенец, у которого сегодня — по инструкции — надо проверить приживаемость УНБЛАФ. А по той же самой инструкции это может делать только наблюдающий врач, то есть он сам. То есть ему нужно вот прямо сейчас вставать и уходить. Наплевав на политическое будущее. Навсегда. Потому что такой шанс бывает раз в жизни. И всё ради какой-то идиотской инструкции. И дурацкого младенца, у которого наверняка всё в порядке, потому что вторичное отторжение бывает один раз на несколько тысяч случаев.

Он и брякнул: "да я смотрел, сыворотка схватилась, сделай пометку".

Кстати, в комиссию его всё-таки выбрали. Так что обратно он не вернулся. Ничего страшного, его место занял бывший зам, тоже прекрасный специалист. Никаких проблем с передачей дел не было. А то, что у маленького Вали Малахова всё-таки случилось вторичное отторжение — никто так и не заметил.

При этом растормаживание гипоталамуса прошло успешно. Так что синяки и царапины заживали на Вале как на сверстниках, ну и всё прочее тоже было как у всех. Если бы он хоть раз какую-нибудь заразу подцепил! Но вот не случилось.

Конечно, будь он пилот или комконовский оперативник, всё это сто раз выяснилось бы — потому что проверяют нас регулярно и очень тщательно. Но Валентин Малахов был техником, занимался нуль-камерами. Все думали, что это совершенно безопасно.

Однако у всякого факапа есть и своя хорошая сторона. В данном случае все настолько перепугались, что разобрали вирус буквально на молекулы и каждую рассматривали отдельно.

И нашли в ДНК некодирующий участок, содержащий сжатый текстовый файл.

День 225

Не день, а хрень. Пёсья хрень самая натуральная.

Для начала — плохой сон. Снились собаки. Выли на разные голоса и ползали передо мной. Что-то им было от меня нужно, этим собакам. В результате проснулся с больной головой.

Потом пришло письмо от Саши Ветрилэ. Она намерена со мной поговорить. Лично. И без этого разговора ничего делать не будет. Причём для разговора она намерена явиться сюда: координаты я ей дал, когда просил о той любезности.

Пришлось врать. Нет, даже не врать. Я ведь действительно не могу вылезти из этой банки. Я это объяснил тем, что заданием занимаюсь на отдалённой станции, нуль-Т мне включают извне. Она на это заявила, что как-нибудь доберётся, лишь бы я был на месте, а не на работе.

Не знаю, как она до меня доберётся. То есть знаю: через пространство. Эх, сделала бы она то, о чём я просил — доехала бы с комфортом. Но она наверняка придумает что-то своё. И при первой же отлучке того Вандерхузе с работы свалится сюда как снег на голову. В гермокостюме и вся такая боевая.

А тот Вандерхузе, между прочим, готовится к новой жизни. Переписка у него в этом смысле очень показательная. Подчищает хвосты, наводит порядок в хозяйстве. Пароли и коды доступа меняет, кстати. Хорошо, что я это предвидел и меры принял заранее. Так что... ох, что-то меня всего колотит.

Пёс, пёс. Я только теперь понял, до чего же конкретно настроился.

Ладно, не хочу об этом. Лучше про старое.

Итак, файл из вируса расшифровали. Оказался он, понятное дело, званцевской запиской. А точнее, той самой пресловутой "информационной бомбой".

Николай Евгеньевич в своём первом послании требовал убрать планету из списка запрещённых и ознакомить с её достижениями земную общественность. На выполнение этих условий он дал Земле три года. После чего — оставлял за собой, так сказать, право действовать по усмотрению.

К этому не то чтобы несерьёзно отнеслись. Было непонятно, каким образом давно умерший человек, к тому же один, может угрожать Земле, и уж тем более — ставить условия. Конечно, какого-то подвоха ждали. Но не такого же!

План его — изложенный внутри вируса — был таков. Оказывается, он оставил руководству планеты инструкцию, к исполнению обязательную. Первых же землян, оказавшихся на Авроре, следовало заразить. Специальным, сохраняющимся именно для этой цели штаммом модификатора, изготовленным лично Званцевым. Далее следовало ждать установления официального Контакта, со взаимным признанием, обменом посольствами, ну и всем таким прочим. На это отводилось два года. Если до этого времени Контакт устанавливали, следовало передать землянам особый препарат, который уничтожал вирус в латентной стадии. Если нет — не делать ничего.

Засада состояла в том, что вирус, выходя из латентной стадии, начинал модифицироваться — из-за форсированного реассортимента. То есть постоянно порождал всё новые серотипы, что делало бесполезным попытки вакцинации и прочие традиционные методы.

То есть Званцев рассчитывал на эпидемическую вспышку. Достаточно масштабную, чтобы её нельзя было замолчать. О чём он откровенно и написал. Добавляя, что сожалеет о возможных человеческих жертвах, но достойные люди не пострадают. В рамках его логики так оно и было. Учитывая специфику действия модификатора.

Званцевский план мог бы сработать. Если бы не фукамизация. Этого Званцев не предвидел. Соответственно, никакой эпидемической вспышки не было. Заразился только несчастный Малахов.

Правда, другой стороной той же фукамизации стало то, что вирусология как практическая дисциплина с тех пор почти не развивалась. За ненадобностью. Так что со званцевским изделием разобраться с полтычка шансов не было.

Зато стало ясно, кто принёс заразу на Саракш и почему только туда. Да, именно Валентин Малахов отвечал за это направление.

День 226

Я вчера думал, что нервничаю. Так вот, это я вчера не нервничал. Это я сегодня нервничаю.

Саша нашла рейс до ЕН383. Там сейчас идут ремонтно-восстановительные. Пассажирского нуль-Т нет, только грузовой. Ну, в общем, это и понятно. Людей доставляют сменами, обычными судами. А оттуда до станции можно добраться в пассажирской капсуле. Ненавижу эти штуки. Но Ветрилэ, похоже, ищет на свою голову приключений. Ох, как бы не нашла.