Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

Однако Клэр рассказывала ему, что Джейми, будучи юношей, дрался во Франции, как наемник. Он, по-видимому, убивал людей, к которым не питал ненависти. Как…

Он вошел в заросли ивы и услышал голоса, прежде чем увидел людей. Группа женщин занималась стиркой на берегу реки. Некоторые с голыми ногами стирали белье на отмели, другие относили его на берег и развешивали на кустах. Его взгляд мимоходом скользнул по ним, потом вернулся назад, уловив что-то знакомое. Что это?

Вот. Он не мог сказать, как он сумел вообще различить ее; в ней не было ничего примечательного. И все же она выделялась среди других женщин, словно ее силуэт был очерчен чернилами на фоне водного потока и зеленой листвы.

— Мораг, — прошептал он, и его сердце стукнуло с радостью. Она была жива.

Он почти вышел из укрытия, когда ему пришло в голову спросить себя — что он делает, не говоря уже о том, почему он это делает. Но было поздно, он уже вышел на открытое пространство и шел к ним.

Несколько женщин поглядели не него, некоторые настороженно застыли. Но он был один и без оружия, поэтому большинство женщин глядели на него просто с любопытством.

Она стояла, не шевелясь, по колено в воде с высоко подоткнутыми юбками. Она узнала его — он это понял — но не показала вида.

Остальные женщины на всякий случай отступили назад, но она стояла неподвижно среди стремительных стрекоз; пряди каштановых волос выбились из-под ее чепца, а в руках висела забытая мокрая блуза. Он подошел к ней.

— Миссис МакКензи, — сказал он мягко. — Рад видеть вас.

Она легко, уголками губ, улыбнулась. У нее были коричневые глаза; он этого раньше не замечал.

— Мистер МакКензи, — произнесла она и слегка поклонилась ему. Его ум работал, решая, что делать. Он должен предупредить ее, но как? Не перед другими женщинами.

Мгновение он стоял беспомощный и неуклюжий, не зная, что предпринять, потом его неожиданно охватило вдохновение. Он наклонился и схватил в охапку одежду, плавающую вокруг ее ног, потом повернулся и пошел с ней к берегу. Мораг торопливо последовала за ним.

— Что вы делаете? — сердито спросила она. — Сейчас же верните мою одежду!

Он подошел к кустарнику и небрежно свалил мокрую кипу на кусты, однако постаравшись, чтобы одежда не упала в грязь. Мораг тут же подбежала к нему с красным от негодования лицом.

— Что вы думаете, воруя мою одежду? — сердито спросила она. — Отдайте!

— Я не ворую ее, — уверил ее Роджер. — Я только хотел поговорить с вами наедине.

— О, да? — она с подозрением взглянула на него. — О чем?

Он улыбнулся ей; он видел, что она все еще была худой, но ее руки загорели, а лицо имело здоровый цвет. Одета она была чисто и потеряла тот бледный затравленный вид, который имела на «Глориане».

— Я хотел спросить, у вас все хорошо? — мягко сказал он. — А ваш ребенок, Джемми?

Произнеся имя, он почувствовал странную дрожь и на долю секунды увидел Брианну в дверном проеме с сыном на руках, и тут же — Мораг с сыном на руках в полумраке трюма, готовую убить или умереть, защищая его.

— О, — произнесла она, и подозрение на ее лице ослабло, сменившись неохотным признанием его права спрашивать. — С нами все хорошо… с обоими. И с моим мужем тоже, — добавила она подчеркнуто.

— Я рад это слышать, — уверил он ее. — Очень рад, — он искал что еще сказать, чувствуя себя неловко. — Время от времени я думал о вас… задавался вопросом — все ли с вами в порядке. Когда я увидел вас, то решил спросить. Это все.

— О, да. Понятно. Спасибо, мистер МакКензи, — она прямо встретила его взгляд своими коричневыми серьезными глазами. — Я понимаю, что вы сделали для нас. Я не забуду этого; я упоминаю вас в каждой молитве на ночь.

— О, — Роджер почувствовал, словно его слегка толкнули в грудь. — А… спасибо.

Он иногда задавался вопросом, думала ли она когда-нибудь о нем. Помнила ли она поцелуй в трюме, который он ей подарил, ища ее тепла, пытаясь преодолеть холод одиночества? Он откашлялся, покраснев от воспоминания.

— Вы живете поблизости?

Она покачала головой, и какая-то мысль или воспоминание заставили ее сжать рот.

— Мы жили, но теперь… в общем, это не имеет значения, — она внезапно стала активной и начала снимать мокрую одежду с кустов, отряхивая ее, прежде чем свернуть. — Благодарю вас, за ваше беспокойство, мистер МакКензи.

Его явно прогоняли. Он обтер руки о бриджи и переставил ноги, не желая уходить. Он должен сказать ей, но найдя ее вновь, он не мог просто предупредить ее и уйти. Любопытство переполняло его — любопытство и ощущение какой-то особой связи с ней.

Может быть, не такой особой. Эта маленькая загорелая женщина была его родственницей, его семьей — единственным человеком его крови, которую он знал со дня смерти своих родителей. В то же самое время, связь была особенной, он понял это, когда взял ее руку. Все-таки она была его много раз прабабушкой.

Она напряглась, пытаясь вырваться, но он держал ее за локоть. Ее кожа была холодной от воды, но он чувствовал биение пульса под своими пальцами.

— Подождите, — сказал он. — Пожалуйста. Всего мгновение. Я должен кое-что сказать вам.

— Нет. Я не хочу, — она потянула руку сильнее и выдернула ее.

— Ваш муж. Где он?

Запоздалая мысль пришла ему в голову. Если она не жила поблизости, значит, она была одной из женщин, которые сопровождали регуляторов. А так как она не была шлюхой — он мог поклясться в этом своей головой — то, значит, следовала за мужем, что означало…

— Он недалеко! — она сделала шаг назад, оценивая расстояние между собой и постиранными вещами. Роджер стоял между ней и кустами, и ей нужно было пройти мимо него, чтобы забрать их.

Поняв внезапно, что она опасалась его, он торопливо повернулся и сгреб охапку одежды с куста.

— Я сожалею. Вот ваши вещи, — он толкнул их ей в руки, и она рефлекторно их схватила. Что-то упало на землю — детская рубашка — и оба наклонились, чтобы поднять ее, с громким стуком столкнувшись лбами.

— О! О! Святая дева! — Мораг схватилась за голову, хотя и не выпустила мокрые вещи, которые прижимала к груди одной рукой.

— Христос! С вами все в порядке? Мораг… миссис МакКензи, с вами все хорошо? Я очень сожалею! — Роджер коснулся ее плеча, прищурив глаза, слезящиеся от боли. Он наклонился и поднял рубашку с земли, сделав безуспешную попытку очистить ее от грязи. Она моргнула такими же слезящимися глазами и рассмеялась над его озабоченным видом.

Столкновение лбами каким-то образом разрушило напряженность между ними; она отстранилась, но, казалось, уже не чувствовала себя в опасности.