Легенды Соединённого Королевства. Величие Света - Владимир Игоревич Ашихмин

каждого выходили люди. И было их видимо-невидимо. Все они начали обличать Укулукулуна, принося на Суд Всех Преторов разные пороки короля Анкарахады. Время будто бы остановилось для меня. Сколько я слушал эти обвинения? Не знаю. Казалось, что они никогда не прекратятся, но это все же случилось. Когда высказался последний, вершитель Канханация, подозвала к себе преторов – тех, кто согласился к ней «подлететь». Броция и еще десяток преторов не двинули «орбиты» со своих мест. Спустя несколько минут совещания Канханация сказала:

– Укулукулун из клана Тобольдо, король Анкарахады и архонт Дома Шелка. Свидетельства против тебя преподнесены на Суд Всех Преторов. Они обличают тебя, как недостойного быть первым из первых. На твоих плечах много грехов, и самый тяжелый из них –пропажа Бицфу, ключа Лаанхакады. Испытание Гамбуса было определено Кьюбиргу и Бланзинсайрусу, не тебе. Но ты пройдешь Его! Если на Нем ты возобладаешь над Калебом, то очистишься в глазах Рифф и получишь шанс исправить катастрофическое положение дел, к которым приложилась твоя рука. Ты отнимешь у Бангравейса ключ Лаанхакады и вернешь Дому Шелка былую славу. Если же ты проиграешь Калебу на Испытании, то умрешь.

Вершитель Канханация помедлила, а потом возвестила:

– Максигалдора и Анкарахада! Все пауки из всех Вселенных и Планов, через Суд Всех Преторов, Рифф говорит: Испытанию Укулукулуна Тобольдо и Калеба Шаттибраля – Быть!

Величественное сооружение, носящее название Максигалдора, вместившее в себя сегодня без малого миллионы приверженцев Рифф, так загалдело, заорало и взвыло, что мне показалось, что само небо упадет на нас, не выдержав давления звука.

Арахниды перестали держать Укулукулуна. Они вспорхнули и улетели куда–то за пределы видимости. Но архонт не обратил на это никакого внимания. Он будто бы чего–то напряженно ждал. И тут…

Что–то под моими ногами заклокотало и задергалось. Брвгггг! Из песка, беря нас с Укулукулуном в подобие кольца, поднялись восемь цельных и высоченных алмазных столбов, поддерживающих на своих вершинах громадные невозжённые жаровни, в разных ипостасях стилизованные под пауков. Через секунду после этого что–то хрустнуло. От одной драгоценной глыбы к другой потянулась трещина и так далее по кругу. Трещина быстро расширилась до десяти футов в поперечнике (не перепрыгнешь!), образовав тем самым островок, отгороженный от всей остальной Максигалдоры пропастью. Я глянул вниз. Ой, ой, ой, а дна–то и нет! Это сколько же надо будет падать, если оступиться! Два столба зарябили, а затем между ними проявилась кристаллическая стенка, а в ней – механизм наподобие исполинских часов Ильварета. Да, он напоминает Гонг Дракона, что грохочет для столицы провинции с площади Союза. Но в отличие от Гонга Дракона тут, на причудливом циферблате с бездвижной стрелкой, вместо цифр были выведены различные и явно сакральные изображения. Нет, их рисовала не человеческая рука и вообще не рука… Идеально выведенные линии, законченность и завершенность образов, гармоничность в каждом штрихе… Мамочки мои! Передо мной произведение Вседержителя Рифф… Я любовался бесконечно непостижимым, притягательным и одновременно отталкивающим артефактом, а преторы в шарах–орбитах опускались в пустоту разлома. Они зависали в ней, прямо за алмазными столбами, так чтобы быть вровень со мной и архонтом, но на безопасном расстоянии (от Укулукулуна, так думаю) …

– Король Анкарахады, архонт Дома Шелка, Укулукулун, и Калеб Шаттибраль, отмеченный, претендующий, сегодня вы, по воле Праматери нашей Рифф подвергаетесь Испытанию, – возвестил Лиуфуил. – Я должен разъяснить правила проведения…

– Мне они известны! – рявкнул Укулукулун. – Я принимаю Испытание!

– Тебе – да, мой король. И Суд Всех Преторов учитывает твой ответ. Но Калеб Шаттибраль с правилами незнаком, – бесстрастно сказал Лиуфуил, затем он подчеркнуто вежливо обратился ко мне:

– Калеб Шаттибраль, ты – человек, ты не из нашего рода и не из нашего колена, но тебя избрала Рифф. Праматерь желает, чтобы ты знал то, на что ты идешь ради Нее.

– Я слушаю.

Лиуфуил смерил меня взглядом. Нет, в нем не было жестокости или высокомерия. Он посмотрел на меня с любопытством, как на предмет, научившийся разговаривать, а может даже и немножко самостоятельно мыслить. До меня дошло – Глашатай Праматери, как и все преторы Анкарахады, кроме Шороха, относили меня к низшей ступени эволюционного развития. Разве обезьяна умнее человека? Да, ей присуще кое–что от нас, людей, тоже подражание – для нее наука, но разве она способна начертить проект здания или заготовить соленья на зиму? Нет. Это за гранью ее понимания. Для Лиуфуила я был та же обезьяна, которой надо все разжевать. Уа–уа–уау–уау–ау и скачу–скачу по лианам в его воображении! Ха! Но ведь не смешно! Он ни единого мига не верит в то, что я могу свергнуть Укулукулуна с места архонта, но работа есть работа, и нужно повторить и проговорить моменты, так положено укладом…

– Испытание придумано Рифф, чтобы Анкарахада – Рай Праматери и пауки всех Миров всех Вселенных находились под десницей сильного и могущественного архонта и короля. Чтобы Ее народ жил без страха, в достатке и благополучии. Ты знаешь, Калеб, что душам и вещам свойственно ломаться. Даже здесь, в бессмертии Анкарахады, это случается –как с нами, простыми пауками, так и со ставленниками Праматери – нашими повелителями архонтами. Когда так происходит, когда архонт и король Анкарахады нарушает одно из Восьми Правил, а Восьмое исходит из Семи, то Всеведующая Рифф устраивает ему Свою проверку – Испытание, на котором он может снять с себя клеймо позора и очиститься в Ее глазах. Ныне король Укулукулун вышел из доверия Праматери, и ему назначено Испытание. И ты, Калеб Шаттибраль, есть Инструмент Испытания, Его Часть и Его Секатор. Ты в Нем – ревизор короля Анкарахады, которому надлежит проверить его на прочность, пригодность и целесообразность. Если Укулукулун возобладает над тобой, то останется архонтом, если же все обернется иначе – им станешь ты. Ты понимаешь, о чем я говорю? Ты займешь престол Анкарахады.

– Конечно.

– У Испытания нет какой–то заготовленной последовательности, как и каких–то испокон веков повторяющихся в Нем соревнований. Все Испытания архонтов уникальны. Все состязания – Экдизисы, в которых вы с королем Укулукулуном должны будете участвовать, выберет сама Рифф. Ты видишь, Калеб, что перед тобой хронометр (ага, те часы напомнившие Гонг Дракона, вот они). Праматерь нарекла его Ганглион. На Ганглионе есть риски, показывающие ту или иную дуэль, как интеллектуальную, так и физическую. Потянув за рычаг – Базал (Лиуфуил указал на длинный прут, торчащий перед Ганглионом), ты и Укулукулун по очереди будете обращаться к Провиденью Рифф, запечатанному в Ее хронометре. Его стрелка сойдет с мертвой точки и определит тот Экдизис, что вам уготован. Вы будете начинать Экдизисы по священной команде Испытания – Форгат.

– Сколько всего матчей мы сыграем? – спросил я, косясь