Рука в перчатке - Рекс Тодхантер Стаут

Ее речь прервал звонок в дверь.

Росс пошел открывать. Вейл проводил его сердитым взглядом, сунул большие пальцы в кармашки жилетки, выпрямился и тяжело задышал. В прихожей послышались громкие голоса, хлопнула входная дверь, через секунду в гостиной в сопровождении Росса появился Хикс. Он сразу подошел к дивану, едва удостоив Вейла мимолетным взглядом, но изогнул губы в слабом намеке на улыбку, увидев, что Джудит с Хизер сидят, взявшись за руки.

– Вы были правы, – сказала Джудит. – Она действительно пришла.

– Кто бы сомневался. – Хикс похлопал Хизер по коленке. – Хорошая девочка.

– Что с вами случилось? – спросила Хизер. – Я получила сообщение…

– Знаю, что получили. Мы к этому еще вернемся. – Сев рядом с девушкой на диван, Хикс поднял глаза на Вейла и Росса. – Прошу всех сесть. Нам нужно поговорить.

Вейл мгновенно набычился:

– Я сюда приехал затем, чтобы…

– Кое-что объяснить?

– Да. Рассказать миссис Данди…

– Отлично! Садитесь. Устраивайтесь поудобнее. Мне бы хотелось послушать ваше объяснение. Выкладывайте.

Глава 22

Джеймс Вейл, решительно развернувший стул к дивану, где сидела Джудит Данди, определенно обладал не самой располагающей внешностью. Весь его облик, в частности малоприятная физиономия с широким бесформенным носом, тонкогубым, эгоистичным ртом и холодными колючими глазками, и раньше не вызывал пылкого восхищения, даже когда Вейл, лощеный и ухоженный, вращался на недосягаемой орбите руководителей крупных фирм. А теперь, грязный, взлохмаченный, с огромной шишкой над левым ухом, он выглядел просто уродливым. Глаза Вейла прятались под набрякшими веками, что не позволяло точно определить направление его взгляда, но, когда он откинулся на спинку стула, заложив пальцы в кармашки жилетки, речь его была адресована исключительно миссис Данди.

– Джудит, уверяю вас, – начал он, – я прилагаю максимум усилий, чтобы уменьшить ущерб нашему бизнесу, несмотря на значительные риски…

– Обращайтесь не ко мне, – отрезала она, – а к мистеру Хиксу.

– Тем не менее я хочу говорить именно с вами. Сейчас вы все поймете. Я беру на себя существенные риски, однако при всем при том отнюдь не намерен рисковать свободой и подвергнуться аресту по обвинению в соучастии в убийстве. В двух убийствах. Поэтому во время беседы с вами четверыми мне придется быть… хм… так сказать, сдержанным относительно того, что я знаю или предполагаю.

– Хватит рассусоливать! – буркнул Хикс. – Уже поздно.

Пропустив его замечание мимо ушей, Вейл как ни в чем не бывало продолжил:

– Во-первых, уже больше года я знаю, что Дик установил у меня в кабинете подслушивающее устройство. Мне стало известно об этом уже на следующий день после установки прослушки. Не важно как. Ведь я отнюдь не новичок в бизнесе и неплохо разбираюсь в использовании пластика для звукозаписи. Я даже позволил себе ради забавы давать Дику наводки на химические формулы, которые ему, впрочем, не пригодились. Дика настолько бесили успехи «Рипаблик продактс», что это превратилось в идею фикс. Все подозрения, будто я ворую их промышленные секреты, не имели под собой никаких оснований, но разубедить Дика было нереально…

– Если хотите минутку передохнуть, – перебил его Хикс, – я могу вас заменить и продолжить рассказ. Как-то раз в театре вы увидели актрису, голос которой был точь-в-точь как у миссис Данди, и решили развлечься. Вы пригласили актрису к себе в кабинет и предложили исполнить с вами небольшой диалог, который, естественно, будет записан подслушивающим устройством…

– Нет. – Вейл не сводил глаз с миссис Данди. – Для всех будет гораздо лучше, если меня не станут перебивать. Я должен соблюдать осторожность, поскольку, как я уже говорил, не могу позволить себе рисковать свободой. Джудит, думаю, вы понимаете, что у меня и в мыслях не было ради забавы впутывать вас в эту передрягу. Впервые я узнал о ваших неприятностях в прошлый четверг, то есть неделю назад, если считать от вчерашнего дня. Мне позвонил Герман Брагер и сказал, что ему нужно со мной встретиться. Звонок второй по величине мировой знаменитости в области разработки пластиков не мог не заинтриговать, и я назначил встречу на вечер того же дня. Я рассчитывал, что Брагер наконец согласится уйти от Данди, но ошибся. Все было ровно наоборот. Фигурально выражаясь, Брагер жаждал моей крови. Он сообщил мне, что Дик получил сделанную с помощью подслушивающего устройства запись нашего с вами разговора в моем кабинете. И если верить прослушке, вы передали мне формулы Данди.

Джудит недоуменно нахмурилась:

– Вам так сказал Герман Брагер?

– Да, сказал. Я понял, что он… э-э-э… восхищается вами, питая к вам некое чувство, на которое у него, естественно, нет монополии. Я это сразу понял. Ведь его больше возмутил не сам факт кражи формул, а то, что я втянул вас в эту аферу. Брагер выдвинул ту же версию, что и Хикс. Будто я нашел кого-то, чей голос похож на ваш, и устроил инсценировку. Он потребовал, чтобы я отправился к Дику и защитил ваше честное имя. Я, естественно, все отрицал, так как не чувствовал за собой никакой вины. Судя по бурной реакции, его восхищение вами явно не знает границ. Будь у него склонность к насилию, выражение, что он жаждал моей крови, отнюдь не было бы фигуральным.

Вейл шумно перевел дыхание и продолжил:

– Итак… Поскольку подобного диалога между нами не могло быть, я решил, что, хотя я и не устраивал подобной инсценировки, кто-то определенно это сделал, сымитировав не только ваш голос, но и мой. Положа руку на сердце, я считал, что это дело рук самого Дика, так как не представляю, у кого еще имелся хотя бы малейший мотив. Ума не приложу, почему Дику понадобилось возвести на вас напраслину, но между супругами нередко происходят разные вещи, о которых их друзья и не подозревают. Впрочем, как я уже говорил, Дик практически превратился в маньяка. Строго говоря, у меня было полное право заинтересоваться, так как та липовая запись, о которой поведал мне Брагер, удар по моей деловой репутации, однако я…

– Вы ни слова не сказали об этом, когда я вчера заходила к вам в офис, – заметила Джудит.

– Да, не сказал. Я не видел и не слышал той записи, да к тому же понятия не имел, где она находится. Ведь речь шла не только о моей деловой репутации и идиотской ревности Дика к успехам моей фирмы, но и о взаимоотношениях Дика с его ведущим разработчиком и собственной женой. И мне не слишком хотелось влезать в это дело. Вот потому-то я и сказал вам, что ничего не знаю и ничем не могу