Агентурная разведка. Часть 8. Микст - Виктор Державин

Может, спросить о теории вопроса у Крупина? Стыдоба. Хоть сквозь землю провались! Нет. Не могу.

А может, зря я так подумал о Вильте? Всё-таки она ещё и мать. Да ещё какая!

В любом случае её непосредственный контакт с Ричардом выглядел для меня немного рискованным. Очевидно, что они будут чаще встречаться. Очевидно, что Вильте не сможет записывать большую часть встреч с Ричардом, потому что подавители и обнаружители диктофонов, «мобильные глушилки» и прочие средства информационной безопасности успели стать неотъемлемой частью корпоративной культуры в сфере среднего и крупного бизнеса в США и начали использоваться повсеместно. Ричард следит за этим, я это знаю, и будет приглашать Вильте в разные места, соответственно, она не будет рисковать. Ещё знаю, что мою жену беспокоит и даже пугает её разведывательная деятельность во взаимосвязи с будущим наших детей, но ответов у нас нет, хотя мы периодически возвращаемся к обсуждению этого очень сложного вопроса. Но не исключаю, что у умной Вильте уже есть ответ, который я не знаю.

Есть и ещё вариант. Самый безобидный и… правильный с её стороны. Она же мне выдала в своё время индульгенцию своеобразную, типа я виновата перед тобой, и, чтобы обнулить всё, ты тоже имеешь право быть передо мной виноватым. В принципе, я «загибал» по этой части. Было дело, и неоднократно. Но она-то об этом не знает. В этом всё дело. Может, зря я так усложняю?

Чёрт! Что это за бред? Неужели я стал таким же подозрительным и ссыкливым, как все эти «особисты» и «безопасники», которые «ищут мозги в жопе», как говаривали в войсках. Но самое главное, что они действительно иногда что-то находили, даже там, где никто ничего не мог найти, именно там, где их никогда не бывает.

Вот и я свою жену уже заподозрил чёрт знает в чём. Как всё усложнилось.

Или я старею? А может, мудрею? Или превращаюсь в занудного, трусливого, подсматривающего старика, который всех во всём подозревает, злого деда, который ненавидит людей? А может, лучше было остаться в «спящих»? А что? Поехал, выполнил задачу радикально и живи нормально. Поздно об этом думать. Выбор сделан, и в ГРУ ни у кого нет задней передачи.

Я окончательно запутался. Ну и что делать?

Вот и один из первых итогов работы в паре. Опять не просчитал, не продумал, отнёсся к этому моменту несколько бесшабашно, поверхностно. А мы ведь теперь в паре уже вовсю работаем. Сейчас до меня дошло, что получилось. Обидно даже. А ведь так просто было перестраховаться и не знакомить Вильте и Ричарда. Сам потащил Вильте в Хьюстон, чтобы даже мыслей всяких не было о Нино, боялся соблазнов и знал свою критическую неустойчивость по этой части. Думал, всех переиграл. А тут пара случайностей, и всё изменилось. Вот ведь как получается.

Вильте успела предупредить Нино о настрое Ричарда.

В тот момент опасения за Нино, её личную жизнь вызывали у меня беспокойство, но я уже надеялся на конкретную помощь Вильте, на её опыт и мозги. Развязка взаимоотношений между Нино и Ричардом должна была наступить сегодня или может быть отложена на пару месяцев, но уже скоро. В любом случае Нино без дела не останется, тем более, что я уже ждал сообщений о развитии дел у Рона.

Но наибольшее беспокойство в то время у меня вызывало то, что отсутствовали сообщения о Джимми, поэтому я уже искусственно начал избегать встреч с сенатором и понимал, что это очень и очень плохо.

Всё это было на фоне очень тяжёлой информации о ГРУ, о шедших чередой и ставших бесконечными сообщениях о реформировании и «оптимизации» (сокращении) в целом Генштаба, то есть и ГРУ тоже. И как результат: первый, очень явный и громкий сигнал о системном кризисе не только ГРУ, но и всего Генштаба.

Совсем недавно завершился скандал, связанный с заслуженной казнью бывшего деятеля Ичкерии — Зелимхана Яндарбиева.

Трудно в это поверить, но в то время (2004 год) пресса США была почти объективна к России. То есть старалась писать правду, но не всю, кое-что умалчивалось.

«The Washington Post» писала, что выйти на след убийц Яндарбиева удалось благодаря свидетелям, заметившим возле мечети автофургон. Полиция нашла службу проката автомобилей в аэропорту Дохи, где он был арендован, а видеокамеры зафиксировали облик клиентов. Был также проведён мониторинг телефонных разговоров подозреваемых по сотовым телефонам, зарегистрированным на имена двух европейцев. Оба 35-летних россиянина не имели дипломатического иммунитета. Их арестовали на вилле, снятой российским дипломатом, но не имеющей дипломатического статуса, через несколько дней после взрыва. Третьего подозреваемого, первого секретаря посольства России в Дохе Александра Фетисова, спас его официальный статус в посольстве. Позднее он был объявлен персоной нон грата и покинул Катар. За месяц до теракта подозреваемых отправили в Катар как временных сотрудников посольства. В ходе следствия подозреваемые признали себя сотрудниками спецслужб и сообщили, что взрывное устройство, которое они подложили под внедорожник модели Toyota Land Cruiser Яндарбиева, было нелегально переправлено на дипломатической машине в Катар из Саудовской Аравии, куда его прислали из Москвы в мешке с дипломатической почтой.

В Катаре расположено Центральное командование Вооружённых сил США (USCENTCOM). Передовой штаб командования с 2002 года находится на авиабазе Эль-Удейд в окрестностях города Доха в Катаре.

Поэтому почти сразу стало известно, что американцы (РУМО) снабдили арабов информацией, способствовавшей аресту россиян.

Американская пресса писала, что к моменту ареста наших незадачливых офицеров свидетельская база была собрана настолько доказательная, что отпираться им было бессмысленно.

Многие отставные американские эксперты из разведки говорили с экранов телевизоров, что российский Генштаб рассчитывал на невмешательство американских коллег в связи с их сотрудничеством в борьбе с международным терроризмом, однако эти надежды не оправдались.

Эти же эксперты писали, что при организации операции были допущены серьёзные ошибки. Причём они отмечали, что были нарушены правила самого же ГРУ, то есть они удивлялись, что наши офицеры не работали по своим же правилам.

Существует правило: один человек следит за объектом, второй доставляет на место необходимое снаряжение и материалы, третий проводит ликвидацию. Друг о друге они ничего не должны знать. Так планировалось и в этот раз. Наши офицеры не должны были взрывать Яндарбиева. От них требовалось лишь всё организовать и подобрать такого исполнителя, который даже в случае провала не мог бы обоснованно заявить, что получал инструкции из России. Для найма такого специалиста были выделены значительные суммы. Наши офицеры, имевшие опыт проведения подобных операций только в Чечне, решили сохранить