Как готовиться к войне - Антон Антонович Керсновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы подошли к чрезвычайно важному вопросу – вопросу о женском труде.
Задача женщины – создание и воспитание семьи. Это – самая важная из всех государственных задач. Женщина – столп государства и государственности, и ее дело достаточно трудно и ответственно для того, чтобы ее обременить другими, явно не входящими в ее обязанности и компетенцию.
Женский труд является лишь суррогатом мужского труда. Он вообще менее продуктивен, за исключением домашних работ, которые под категорию «защиты государства», конечно, подвести нельзя, но на которых в значительной степени самое государство и держится.
Все же некоторую часть обширного 80 миллионного женского населения Империи возможно и необходимо использовать в целях мобилизации легкой промышленности. В порядке трудовой повинности мирного времени некоторые категории (незамужние либо бездетные) должны быть подготовлены к службе в легкой промышленности, почтовом ведомстве, отчасти на транспорте.
* * *
Основным правилом организации страны в военное время должно быть сколь можно большое использование сил и способностей каждого на подходящем месте. Как можно больше подходящих местах и как можно меньше дилетантов при полном исключении импровизации.
В первую очередь – заблаговременное создание крепких ведущих кадров во всех отраслях государственной работы. До организации миллионов – отбор десятков тысяч специалистов, более того, мастеров своего дела, беззаветно преданных как своей специальности, так и общему русскому делу.
Эти кадры – офицеры и унтер-офицеры, ученые и учителя, инженеры и техники, врачи и юристы, писатели и журналисты, администраторы всех рангов, проникнутые творческой волей – и поведут за собой родную страну в час решительного испытания.
Глава XXI
Общественное мнение и руководство им
Общественное мнение служит выразителем и показателем духа страны.
Создание духа страны – дело Церкви и школы. Создание общественного мнения – дело печати.
С упразднением патриаршества в 1700 г. и до запоздалого его восстановления в 1917 г. – два с лишним столетия Церковь, первооснова всей русской жизни, была «в вавилонском пленении» у светской власти. Оскудение Церкви в «синодский период» стало причиной оскудения духа всей страны.
Духовенству надлежит прежде всего развязать руки, чтобы оно могло в полном объеме приступить к выполнению своей великой задачи.
Задача школы – не только (и не столько) образование, сколько воспитание. Министерство народного просвещения должно именоваться Министерством народного воспитания.
Первенство воспитания над обучением в школьном деле столь же ясно и очевидно, как и в собственно военном. Мы должны считать это аксиомой.
Организация школы – это прежде всего организация преподавательского состава, создание крепкого учительского сословия – пирамиды, основанием которой служат кадры народных учителей, а вершиной – профессора университета.
Народному учителю надо создать в стране положение, которого он до сих пор был лишен. Повысить уровень учительских семинарий, приравняв их к средне-учебным заведениям. Дать учителю чин офицера запаса и все связанные с офицерским званием преимущества на все время его учительской деятельности[10].
Роковой ошибкой Милютинского устава 1874 г. было «освобождение» педагогов от воинского долга. Интеллектуальный отбор страны – школа – исключался из рядов армии. Мы уже имели случай разобрать антигосударственные положения этого Устава.
Сто тысяч тщательно подготовленных и тщательно отобранных народных учителей-офицеров дадут нам могучий кадр – закваску и фундамент российского просвещения.
Столь же тщательно следует отобрать преподавательский состав средней школы, ответственность которого еще более велика. Особенное внимание следует обратить на преподавателей родной истории и словесности как способных оказать решающее влияние на формацию учеников. Философские дисциплины – психологию, логику и собственно философию – надо поручить священнику-законоучителю либо педагогу с богословским образованием. Рационалистическая трактовка этих предметов, не осмысленная и не одухотворенная православием, выхолащивает их, лишая их глубокого содержания, и готовит интеллектуальных инвалидов.
Что касается высшей школы, создающей отбор страны, то преподавательский состав ее принадлежит уже не к учительскому, а к ученому сословию. Ученики же – студенты – полноправные члены общества и государства. Высшая школа должны быть целиком включена в государственную жизнь.
Очертив великое назначение Церкви и школы, создающих дух страны, перейдем к печатному слову, выражающему общественное мнение.
* * *
«В начале бе Слово и Слово бе к Богу – и Бог бе Слово» (Ин. 1,1). Слово, таким образом, божественно. В устах человека оно является первым признаком образа и подобия Божия. Это – самое грозное оружие, которым располагает и будет располагать человек.
Но созданный по образу и по подобию Божию, человек бывает грешником и преступником. Так и слово его бывает тогда отравленным и приобретает великую разрушительную силу.
Если в нашем государстве Церковь и школа на высоте, то организм страны здоров. А в здоровом теле – и здоровый дух. Отравленного слова тогда нечего бояться: страна прикрыта от ядовитых стрел надежной броней. Да и самой отраве неоткуда взяться.
Наоборот, когда в стране нет здорового духа, отравленное слово бьет наповал. Как бы ни напрягало все свои силы правительство, какие бы меры пресечения оно ни предпринимало в борьбе с растлевающим печатным словом – оно эту борьбу проиграет. Ибо нельзя бороться со внешними проявлениями зла, не устранив его первопричины.
В этом безнадежном положении находилось Российское правительство времен упадка Империи второй половины XIX и начала XX столетия. Дух России был поражен принижением Церкви и разложением школы. Только в этой упадочной обстановке и возможен был успех – и самое появление – болезненных наростов, патологической литературы Белинского, Герцена, Чернышевского, Писарева, Михайловского – людей столь же озлобленных, как и бездарных. И лишь патологическим состоянием организма страны можно объяснить себе засилье этих «властителей дум». Убогая философия Льва Толстого – рассуждения средней руки папуаса, кажущаяся такой жалкой и примитивной в первой половине XX в., в свое время, на рубеже двух столетий, казалась евангелием смертельно больному обществу.
Правительство тратило зря свои последние силы. Оно боролось с дымом, вместо того чтобы бороться с огнем, и своей борьбой с «запрещенными» авторами лишь создавало этим последним совершенно незаслуженный ими ореол «мучеников идеи», а обманутому стаду «малых сих» – прелесть запрещенного плода.
В благоустроенном государстве не должно быть вредной печати за отсутствием уязвимых мест. На здоровый организм этот яд не должен действовать. А если действует, то это значит, что в нем появилась трещина, которую как можно скорее надо залечить.
* * *
Само собою разумеется, свобода печати в военное время должна подвергнуться ограничениям. Она несовместима с общей дисциплиной государства во время войны, как несовместимы, например, торговля и вольные профессии с отбыванием воинской повинности.
Задача печати в военное время
