Как готовиться к войне - Антон Антонович Керсновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Концепция «главнокомандующего, руководящего операциями за сотни верст из своего кабинета» – концепция рационалистическая. Она считается со средствами связи, но совершенно упускает из виду свойства человеческой природы, в первую очередь свойства ближайших сотрудников главнокомандующего – командующих армиями. Отдавая из своего кабинета за сотни верст директивы далеким армиям, Мольтке-младший созерцал в Кобленце закат солнца на Рейне в то время, как «план Шлиффена» терпел крушение на Самборе, а две недели спустя меланхолически прогуливался по террасам Люксембургского дворца в то время, как его армия на далекой Марне переживала самую большую драму германского оружия. Его директивы, запаздывая в общем на два дня от истинного положения, обратились в мертвую букву. С ними мало-помалу перестали считаться. Командовавшие армиями забыли, что у них где-то в далеком тылу есть главнокомандующий – и, перейдя к Марне, сражались каждый на свой счет.
Совершенно иначе посмотрел на свою должность Жоффр. Он отдал себе отчет в том, что донесения и радиограммы дают лишь бледное и неясное представление о ходе дел на местах, оценил, как следует значение «хозяйского глаза».
В решительные дни последней августовской недели 1914 г. Жоффр предпринял объезд своих командовавших армиями, знакомясь на месте с обстановкой и состоянием духа ближайших своих помощников. Он овладел положением и крепко взял в руки начавший было давать перебои механизм. В момент решительного единоборства на Марне все французские армии были пронизаны единой волей своего главнокомандующего.
Концепция двух Мольтке – система управления армиями путем отдачи «директив» из глубокого тыла – соответствует условиям XIX в., тогдашним средством связи – железной дороги и телеграфу.
Система Жоффра – личный контакт с главными исполнителями, «хозяйский глаз», пресекающий разнобой – это система XX в. с его совершенно новыми техническими возможностями – автомобилем, самолетом и телефоном.
Пагубная система «директив» способствует стратегической инициативе – то есть анархии. Наоборот, вождение армии «на коротком поводу» – путем отдачи ясных, точных и чеканных приказаний – дает возможность главнокомандующему в любую минуту чувствовать пульс операций и владеть положением.
В битве на Марне полководчество XIX в. с его порождающим анархию директивами было побеждено полководчеством «на коротком поводу».
Румянцов со своим «стой, ребята!» в критическую минуту более жизнен и более современен, чем Мольтке в тиши своего удаленного на сотни верст от поля сражения кабинета.
* * *
Идеальный тип полководца – это, конечно, монарх, с верховной властью сочетающий полководческие дарования. Примеры Петра Великого, Наполеона, Густава Адольфа и Фридриха II показывают нам как огромную выгоду подобного сочетания, так и чрезвычайную его редкость.
Коль скоро монарх не является военным гением или просто талантом – его долг предоставить всю полноту власти облеченному его доверием главнокомандующему. Вмешательство монарха в ведение операций связывает руки главнокомандующему и умаляет его авторитет, рискуя при таких обстоятельствах пагубно отразиться на ходе кампании. Мы можем видеть это на примере Александра I, стеснившего Кутузова в Аустерлицкую кампанию 1805 г., и Николая I, сведшего на нет Витгенштейна в Болгарии в 1828 г. Оба эти государя, впрочем, сознали вред подобного рода вмешательства. Беннигсен в 1807 г., Дибич в Забалканском походе 1829 г. действовали совершенно самостоятельно.
Однако передав необходимую полноту власти главнокомандующему, монарх обязан лично вмешиваться в его распоряжения всякий раз, как высшие интересы государства – интересы политики – того требуют. Политика никогда не должна терять контроля над стратегией.
Решение Императора Александра I на совете в Сомпюи идти на Париж – вопреки Шварценбергу и союзным кабинетам – блестяще закончило в шесть дней рисковавший иначе затянуться на долгие месяцы поход 1814 г. Александр II личным своим вмешательством после Третьей Плевны воспрепятствовал отступлению за Дунай и настоял на продолжении кампании. Наконец, император Николай II, видя летом 1915 г. неизбежную катастрофу и полную растерянность Ставки, лично стал во главе действовавшей армии.
Условия ведения войны в XX столетии: миллионные армии и напряжение всего государственного организма – заставляют монарха возглавлять вооруженные силы страны лишь в критическую минуту – и только на очень короткое время. В русских условиях – не свыше двух-трех месяцев. Венценосец должен считать свое пребывание на посту Верховного лишь временным и притом – кратковременным. У него есть другие дела – значительно более важные, чем возглавление действующей армии. Кроме того, опыт 1917 г. трагически доказал необходимость для монарха находиться все время в столице – у рычага правительственной власти. Нельзя делать два дела одновременно.
Глава XVI
О штабе
Необходимый и ценный помощник полководца– Генеральный Штаб – совершенно неправильно именуют в просторечии «мозгом армии».
Армия имеет один мозг, и этот мозг – ее главнокомандующий. Генеральный Штаб по своей природе коллектив, а мозговой аппарат всякого нормального организма – человеческого, войскового, государственного – по своей природе может быть лишь единоличным.
Великая монархистка – природа распорядилась так, что как только этот признак единоначалия утрачивается – организм немедленно же утрачивает равновесие, оказываясь, согласно народной мудрости, «без царя в голове».
Если продолжать придерживаться физиологических сравнений, то Генеральный Штаб – не мозг, а нервная система, претворяющая в дело решения мозга, передающая эти решения во все части организма, обеспечивающая функционирование организма.
«Рефлекторные движения» – то есть движения, производимые по инициативе нервной системы, бессознательно – возможны, а до некоторой степени даже и желательны в военном организме, «разгружая» главнокомандующего, подобно тому, как они возможны в человеческом организме, «разгружая» мозг. Однако эти «рефлективные движения» отнюдь не должны возводиться в систему. Нельзя возлагать на чинов Штаба, какими бы выдающимися офицерами они ни были, решения задач, входящих в исключительную компетенцию одного главнокомандующего. Нет более плачевного зрелища, чем Мольтке-младший на буксире у своих пылких подполковников.
В январе 1916 г. после Азап-Кейского сражения генерал Юденич, выполняя категорическое приказание великого князя Николая Николаевича об отводе победоносной Кавказской Армии назад – на Кеприкейские позиции, командировал на фронт для выбора этих позиций двух офицеров своего полевого штаба– полковника Масловского и подполковника Штейфона.
Прибыв на фронт, эти два офицера Генерального Штаба на месте отдали себе отчет в размерах одержанной победы и увидели невозможность подсечь победе крылья.
