В другой мир на ПМЖ (СИ) - Журавлева Юлия

И, развернувшись, двинулся к двери.

– Стой, – вскочила я. – Забери своего вигона!

– Это твой вигон! – вспылил Кариан. – Я его тебе в подарок купил! Хотел приятное сделать! По всему городу мотался, еле нашел, потом продать уговаривал! На них очередь на полгода вперед! А тебе каких-то пушистых подавай!

И ушел, хлопнув дверью. А я осталась наедине с вигоном. Мне даже к клетке было подходить страшно – про то, чтобы выпустить погулять, и речи не шло, оно же меня сожрет! Я с трудом подняла клетку за ручку – весил этот вигон немало, да еще здоровая клетка – и поставила своего временного соседа (оставлять я его точно не планировала) в самый дальний угол. Потом сходила в душ и легла спать. Почему-то всё в этом мире шло у меня наперекосяк.

Проснулась я утром оттого, что что-то где-то стучало и пищало. Спросонья источник шума я обнаружила не сразу. Вигон бесновался в клетке. Я подошла и присела рядом на корточки. Животное на мгновение успокоилось, а потом запищало, причем так жалобно, что я не выдержала и, скрипя зубами, открыла дверцу. Сама же быстро забежала в ванную: пусть делает свои дела прямо в комнате и залезает обратно в клетку, а я пока умоюсь. Даже уберу потом за ним. Успокаивая себя таким образом и надеясь, что загонять в клетку живность не придется, я умылась и приняла душ; а когда уже почти решила выходить, дверь приоткрылась двумя когтистыми пальцами, и сосед по комнате зашел ко мне. Я старалась не шевелиться, чтобы ненароком не спровоцировать агрессию, почти не дышала, когда вигон, осмотревшись, быстро кинулся к душу и начал слизывать с решетки капли. Так стыдно мне, наверное, никогда не было: я же его даже не попоила! А кто знает, сколько он не пил до этого? Напившись, животное передними лапками поймало падающие из подтекающего душа капли и совсем по-человечески умылось. Завершающим аккордом стал его поход в туалет, когда под моим изумленным взглядом вигон подошел к дырке и сделал туда все свои дела. Вот это да! После чего, бросив на меня полный осуждения взгляд, ушел в комнату и, судя по звукам, сам залез в клетку, не желая иметь со мной ничего общего.

Я еще немного постояла, обдумывая ситуацию, а потом вышла из ванной, оделась и пошла на поиски еды для вигона. Если уж у меня завелась зверюшка – значит, придется о ней заботиться.

Моя охрана маялась без дела у ворот – точнее, маялись только двое из восьми, шестеро сидели в облюбованной заранее едальне, как здесь назывались заведения общепита. Оказывается, они посменно дежурили у ворот, чтобы не пропустить мой выход. Вот и сейчас один из телохранителей отправился за остальной командой, а второй остался со мной, заодно рассказав, что вигоны, как всем известно, питаются мясом в любом виде: сыром, вареном, жареном, вяленом и даже сушеном. А еще подсказал, что я могу воспользоваться общей холодильной комнатой в Ордене, где можно хранить еду как для себя, так и для своего питомца. Купив сырого мяса, а также побольше сушеного, миски для зверя, зеркало в ванную и пишущие принадлежности, я с чувством выполненного долга вернулась в свою келью и накормила вигона. Зверя я решила назвать Атос, в честь любимого мушкетера, – оставалось надеяться, что это самец, а не самка, ибо проверять сей факт и искать доказательства под хвостом я, несмотря на нашу начавшуюся дружбу, не решилась.

11. Первый бой комом

Так и пошла моя новая магическая жизнь, которая состояла из обучения по нескольким направлениям.

Во-первых, магическая теория (по большей части о пространственной магии, остальное шло чисто ознакомительно). У местных магов крайне редко было больше одной способности, магов с тремя способностями было лишь двое за всё местное летописание; при этом на самом примитивном уровне все, обладающие магией, могли, например, лечить, управлять стихиями, взаимодействовать с животными. Кстати, именно маги, специализирующиеся на животных, работали с ездовыми тираннозаврами, ухаживали, надевали сбрую – вот он секрет, почему эти здоровенные ящеры никого не сожрали. При этом любой маг мог ментально передать ящеру свои добрые намерения и стать с ним хорошей ездовой парой. С учетом того, что ящеры жили примерно столько же, сколько и сами менары (лет по сто пятьдесят), родители, имеющие соответствующие финансовые возможности, дарили своим детям маленьких ящеров на совершеннолетие, и те служили им всю долгую жизнь.

Второй частью шла магическая практика – опять же, в основном пространственная. Пока что я активно тренировалась на животных и разных предметах, отправляя их из точки А в точку Б и обратно – кстати, точка А не всегда находилась рядом со мной и могла быть совершенно случайным местом. Таким образом мне удалось наладить переписку с родителями: я отправляла им в шкатулке письмо, а через несколько дней перемещала шкатулку обратно. При этом я могла ориентироваться только по «маякам», которыми могли быть как артефакты, так и люди на Земле или менары. А вытащить обратно отправленную вещь было совсем легко, если точно знаешь, что тащить, – местоположение не имело значения, будь эта вещь на Менардине или за его пределами. Перемещать же что-либо без маяка у меня не получалось от слова «совсем». То есть посылка улетала, но непременно к Оковам Власти, ну и к Владыке, соответственно. После нескольких курьезных случаев, когда посреди какого-нибудь обеда, совещания или приема к Владыке сваливался подопытный предмет, а как-то раз даже очередной рептилиеподобный представитель местной фауны, мы с наставником решили временно прекратить эксперименты. Владыка, правда, реагировал на подобные «подарки» с юмором – все, что попало за стены дворца, ко мне уже не возвращалось, зато приходили ответные презенты: милые безделушки или местные сладости.

Третьим пунктом нашей учебной программы шла физическая подготовка – и вот с ней были самые серьезные проблемы. Тут надо отметить, что, несмотря на мой особый статус пространственного мага, будущего мага Врат, мое искреннее дружелюбие и все мои попытки подружиться с кем-либо из учеников, мне не удалось завести хотя бы обычные товарищеские отношения. Максимум, чего мне удалось добиться за месяц обучения (а это местные сорок пять дней), – что со мной начали здороваться (правда, не все) и при моем непосредственном вопросе давать советы по учебе или говорить, что где находится. И если парни смотрели на меня с любопытством, то девушки – с каким-то презрением, если не отвращением, причину которого мне так и не удалось узнать. Мои занятия магией – как теоретические, так и практические – проходили индивидуально, поскольку учила я азы для детей, а пространственная магия, наоборот, давалась мне слишком глубоко и интенсивно. Так вот, физическая подготовка была единственным предметом, которым я занималась в общей группе. О сути проблемы можно было догадаться: отборные менары и пара не менее отборных менарок, тренировавшиеся уже долгие годы, играючи проходили полосу препятствий, которую я бы не осилила и за сутки с передыхом, сдавали тяжелейшие нормативы, без проблем укладывали на лопатки противника в рукопашной. На их фоне я смотрелась неуклюжей медлительной коровой и вызывала закономерные насмешки. При этом на занятиях я выкладывалась так, что потом ходила, как старая бабка, только клюки не хватало, хорошо хоть в спарринги не ставили, а то была бы еще и побитой бабкой. Собственно, такой низкий уровень физической подготовки также не добавлял мне популярности, и скоро все ученики тыкали в меня пальцами и рассказывали байки, как я перелазила стенку на полосе препятствий.

Ситуация меня временами злила, временами расстраивала и вводила в уныние. Отсутствие нормального общения, конечно, сказывалось на моем настрое. На Земле я была обычной девчонкой, которая ни в одном коллективе не хватала звезд с неба, но стойко была в списке хороших середнячков, а тут прям сразу ничтожный изгой – во всяком случае, чувствовала я себя именно так.

Присутствовали в моем обучении и такие пункты, как изучение культуры, истории, географии, биологии, местного искусства – все то, что проходят дети в школе. Это должно было в будущем помочь мне вписаться в местное общество. Хотелось надеяться, что ксенофобия не столь развита вне стен Ордена магов, поэтому я стоически перенимала нереальный объем информации о моем новом мире.