Дневник Мата Хари - Маркус Хеллер ван

Это была одна из тех ночей, когда я в полной мере получила за свои деньги то, чего искала в доме мадам Дезире… 

Глава 9.

Симптомы

Париж, 19…

Я не способна противостоять этому ужасному, дикому желанию раздеваться перед мужчинами, которых я часто вообще не знаю.

Когда я одна, то срываю со своего тела одежды, обычно перед зеркалом, и сладострастно любуюсь своим голым телом. И часто устраиваю это тогда, когда кто-либо из моих слуг-мужчин должен войти в комнату. Испытываешь чувство, близкое к оргазму, когда видишь выражение его лица. Когда это странное желание меня одолевает в присутствии критика, художника или писателя, я притворяюсь, что мне плохо, или объясняю, что мой новый танец может быть продемонстрирован только в голом виде, и потом начинаю срывать с себя одежду. Бедный зритель что-то бормочет, опасаясь, как бы его не обвинили в попытке изнасилования, и как можно быстрее уходит.

Недавно я посетила в один и тот же день четыре художественные студии и предложила себя в качестве натурщицы. Это невероятно чувственное наслаждение, когда раздеваешься на глазах художников, которые плотоядно пожирают глазами твое сладострастное тело Но особенно острое ощущение дает сама церемония раздевания. И я действительно не знаю, что больше впечатляет: когда этого ожидают или когда я внезапно поддаюсь эмоциям и, шокируя, изумляю любого, кому приходится быть со мной в тот момент.

Сегодня я посетила мужчину и позволила ему восхищаться своим телом, а он даже не догадывался, что это было моим величайшим желанием. Речь идет о знамени-том враче Мильо. Незадолго до этого я познакомилась с ним в одной компании, и так как он мне понравился, я решила его надуть, чтобы он назначил мне встречу в качестве пациентки. Мильо — высокий, крепкий мужчина, в нем что-то от сильного крестьянина. И я не ошиблась: его эротическая сила, его способность производить потомство, а инструмент для этого просто гигантский, сразу бросаются в глаза.

Войдя в его кабинет, я сразу разделась. Он тут же понял, что меня беспокоит. В своей богатой практике он, наверное, встречал немало женщин с комплексами и маниями. Меня мучила мысль, что я попаду в ад неосуществленных желаний, которые испытывают многие женщины, с годами, увы, не становящиеся моложе.

— Это лишь функциональное расстройство, дорогая, просто нервозность, — сказал он, осматривая меня. — Вам нужно успокоиться. Хотите, я пропишу вам снотворное?

— Доктор, мне нужно более эффективное лекарство, чем снотворное. Что-нибудь, что может вымотать, а не просто поможет заснуть. Хочется успокоить мои нервы, — ответила я, многозначительно улыбнувшись.

— Хорошо, мадам, мы попробуем небольшой массаж наиболее важных нервных центров. Когда вы достигнете желаемого расслабления, скажите мне. Пожалуйста, прилягте на кушетку и закройте глаза.

Пришлось последовать его указаниям. Мое тело было совершенно голое, если не считать тонких узорчатых чулок, пояса и черных туфель на высоких каблуках. Я растянулась на кушетке и ждала, что же будет дальше.

— Будет лучше, если я завяжу вам глаза, мадам, чтобы вы ничего не видели и полностью расслабились.- И доктор завязал на моем лице черный платок.

— Я буду медленно гладить вашу кожу, потому что хочу пробудить скрытый магнетизм.

Его легкое поглаживание меня нервировало. Я запротестовала:

— Но я ничего не чувствую — ой, вот это немножко лучше.

И действительно, почти неосязаемые легкие прикосновения сменились более энергичными.

— Я сейчас доберусь до первопричины вашего беспокойства, дорогая, не бойтесь. Вам это будет очень полезно, больно не будет. Может, и нет необходимости использовать зонд. — Мильо, наконец, нащупал то место, которое действительно нуждалось в хорошей обработке.

— Если это надо, доктор, пожалуйста, используйте его. Я полностью верю в ваши способности. А-а-а-а… это как будто полное освобождение… да… еще… глубже… да, это мне очень полезно… сильнее… да… и быстрее… чудесно Мой добрый самаритянин глубоко проник пальцем в заветную пещеру. Перед этим он долго топтался у входа, чем привел меня в невероятное возбуждение.

Другой рукой знаменитый невропатолог ласкал мои быстро набухающие груди.

— Наверное, все-таки придется ввести зонд. Он всегда дает отличные результаты. Или вы считаете, что массажа на сегодня достаточно?

Это совершенно противоречило моим ожиданиям, но я не хотела себя выдавать.

— Оставляю это на ваше усмотрение, доктор. Я лишь хочу избавиться от этой ужасной бессонницы. Кстати, здесь мне немного зудит… вот здесь, видите? Да, ой… — место, которое я показала рукой, было как раз между ног.

— Ну, в этом случае мне лучше ввести… — и я тут же ощутила упомянутый им инструмент, этот зонд. Казалось, он был покрыт бархатной мембраной и напоминал тяжелую палку. А теперь этот чудесный аппарат медленно и осторожно влезал в мою широко открытую расщелину. Я вынуждена была раздвинуть бедра.

— Как можно выше и шире, мадам, да, так, теперь еще. Вот это хорошая поза. Держите свои ноги руками.

Зонд, который больше напоминал превосходный, сильный пенис, глубоко проник в мою плоть. Какое-то время он оставался недвижим, лишь легкое пульсирование говорило о том, что он еще там. Потом он начал очень медленно выбираться наружу. Я больше не могла этого вынести и закричала:

— Стоп Пожалуйста, не вынимайте его

Он снова медленно влез, потом процедура повторилась еще и еще. Наконец он стал ходить взад-вперед и вызвал такую сладострастную радость, что я скоро потеряла самообладание.

— Доктор, массируйте сильнее и быстрее… сильнее… я его хочу… вы же знаете, какого массажа хочет женщина… вы же медик… мне не больно… да, так, так Так хорошо… да… да… я еще приду на лечение… Доктор, вы ангел… такой крепкий и тяжелый… еще глубже… я чувствую этот ваш зонд… сделайте мне им больно… Вы должны массировать меня каждый день… иначе я не вынесу… я начинаю ощущать.. а-а-а-а… теперь… я кончаю

Я буквально завизжала, содрогаясь в сладостных конвульсиях, и в следующий момент силы оставили меня.

После небольшого отдыха я попыталась поднять голову, но все было погружено в темноту. Я задрожала от ужаса.

— Теперь можно снять повязку, мадам. Вы лучше себя чувствуете?

Я полностью пришла в себя. Великий мудрец доктор Мильо стоял передо мной, улыбаясь, словно и не замечая моей наготы.

— Обычно я беру 50 франков, мадам, но только не с вас, великой артистки, любимой всеми нами.