Украшение и наслаждение - Мэдлин Хантер

Но она все-таки сумела совладать с собой, и граф вздохнул с облегчением, хотя и в этот раз, как и прежде, оказался в проигрыше. Снова!

Он смотрел на Эмму, прищурившись и пытаясь понять, не намеренно ли она вызывала слезы. Он знавал многих женщин, способных на такую уловку. И все же было ясно: мисс Фэрборн действительно пыталась совладать со своими чувствами, а ее печаль казалась неподдельной.

Граф мысленно обругал себя за то, что говорил с ней так сурово, а она, шмыгнув носом, проговорила:

— Отец никогда не считал, что мой брат погиб, и я тоже не должна верить в его смерть. Роберт жив. Я в этом уверена. Я чувствую это сердцем. И всегда чувствовала. Знаю, что это звучит глупо. Даже Кассандра так считает, но я верю. И я не стану требовать доли наследства Роберта через суд.

Дариус с раздражением поморщился. Эта женщина явно не понимала, насколько уязвимо ее положение. Но как же ей объяснить?..

— Мисс Фэрборн, я могу силой заставить вас продать свою долю. Но если я это сделаю, то лишу вас всего в том случае, если выручка за продажу доли вашего отца отойдет другому наследнику.

Она обратила на него взгляд своих печальных синих глаз.

— Неужели вы будете настолько жестоким, что лишите одинокую женщину средств к существованию?

Глядя в эти прекрасные синие глаза, Дариус внезапно почувствовал, что гнев окончательно его оставил. И ему вдруг захотелось взять лицо Эммы в ладони и поцелуями осушить ее слезы.

— После гибели вашего отца нельзя рассчитывать, что аукционный дом обеспечит вам средства к существованию. Мистер Ригглз не сможет занять его место. Да и никто не сможет. Поэтому я не допущу еще одного аукциона. Поймите, если мы сейчас не продадим компанию, то через год она совершенно обесценится, так что не останется ничего ни для вас, ни для вашего брата, если он и в самом деле вернется.

Эмма всхлипнула несколько раз, потом пробормотала:

— Лорд Саутуэйт, я очень ценю и понимаю вашу озабоченность. Поэтому… предлагаю компромисс. Пусть Обедайя продолжает готовиться к следующему аукциону. И я постараюсь сделать так, чтобы аукцион стал как можно более успешным. Тогда вы поймете, что ошибаетесь.

Проклятие! Разве он только что не сказал ей, что не допустит следующего аукциона?! Разве она не слышала его? Или просто решила не обращать внимания на его слова?

Шагая по дорожке, к ним приближались мужчина и женщина. Влажные глаза мисс Фэрборн заметил бы каждый, кто подошел бы к ним. Граф поспешил вручить Эмме свой носовой платок, чтобы в бульварных листках не появились сплетни о том, что лорд С. довел средь бела дня до слез неизвестную женщину в Гайд-парке.

Эмма утерла глаза, но взгляд ее, устремленный на графа, оставался все таким же печальным.

Черт!

— Так когда же Ригглз подготовит все для нового аукциона? — спросил Дариус. — Ему хватит трех недель?

Лицо девушки осветилось радостью и надеждой; она испытывала явное облегчение.

— Да-да, конечно! Благодарю вас, лорд Саутуэйт. Вы проявили редкостную доброту и покладистость. Вы увидите еще, как «Дом Фэрборна» оправдает ваши надежды. Я верю в Обедайю, и вы тоже можете верить.

Он бы не назвал это «покладистостью». Ведь он только спросил…

— А сейчас мне надо найти Кассандру, — сказала Эмма. Теперь она выглядела почти веселой. И слез уже не было и в помине. — О! Вот и Кассандра! Она будет очень разочарована, что столь превратно судила о вас, сэр.

— Как так?

— Ну… она же не знает о том, что вам принадлежит доля в «Доме Фэрборна». И она… Ох, вы сочтете это забавным… Кассандра думает, что вы ухаживаете за мной.

— Какое удивительное предположение!

— Да, конечно. — Эмма хихикнула, и они направились к карете графа, у которой стояла Кассандра. — Она ведь даже не знает о Вопиющем Заблуждении в тот первый день. Поэтому ее фантазия породила столь абсурдную и нелепую мысль.

— Полагаю, вы объяснили ей ошибку?

— Конечно. Но она думает, что я слишком неопытна, поэтому ничего не понимаю.

— Леди Кассандра прославилась своими романтическими похождениями, и она, вероятно, считает, что все склонны к подобным развлечениям. И если вас, мисс Фэрборн, будут считать ее подругой, то и о вас будут думать то же самое.

Эмма взглянула на графа неодобрительно:

— Лорд Саутуэйт, вы напрасно пытаетесь восстановить меня против моей подруги. Пожалуйста, не берите на себя такое бремя. Ведь я не ваша сестра.

Похоже, леди Кассандра поделилась с ней этой историей о Лидии и его запрете дружить с ней… Что же, больше он не станет говорить об этом с сестрой. Но мисс Фэрборн была права. Она не приходилась ему сестрой, и он не нес за нее ответственности. В его обязанности не входило спасать ее от чего бы то ни было, даже от скандала.

Дариус передал мисс Фэрборн леди Кассандре, и он нисколько не сомневался: как только они останутся одни, мисс Фэрборн будет подвергнута допросу с пристрастием.

Кивнув дамам на прощание, Дариус сел в свой экипаж. Беседа с мисс Фэрборн прошла совсем не так, как он рассчитывал, и даже его грубоватая прямота в разговоре с ней не имела успеха. Так что если он рассчитывал на удачу в деле с аукционным домом, то, по-видимому, ему следовало сменить тактику. За последнюю неделю он кое-что узнал об этой женщине. И теперь граф был уверен: в отношениях с ней существовали более действенные способы убеждения, чем здравый смысл. Он твердо решил, что заставит Эмму Фэрборн капитулировать и принять его доводы.

Глава 10

Дариус снова зажег свою сигару и сделал три глубоких затяжки, слушая, как Эмбери описывает свое недавнее приключение. Сидящий за столом напротив него Кендейл выдохнул дым и сделал добрый глоток бренди.

— Ничего, кроме пустяков, а Рим продолжает гореть, — пробормотал Кендейл, перебивая рассказчика, и было очевидно, что он весьма раздосадован, что в последнее время случалось с ним чаще обычного.

— Думаю, Кендейл, тебе надо вскочить на коня и весь следующий год провести в седле, разъезжая по побережью. Тогда ты, возможно, удостоверишься, что все в порядке, — проворчал Эмбери.

Кендейл нахмурился, а его яростный взгляд свидетельствовал о том, что он не одобрял беззаботности Эмбери. Виконт нисколько не сомневался: французы планировали вторжение и скоро его осуществят. А этот болван Эмбери так не считал. Дариус же полагал, что в любом случае следовало принимать меры предосторожности, и все последние месяцы они с Кендейлом разрабатывали систему наблюдений за юго-восточным побережьем, чтобы не упустить из виду французские суда, если те попытаются совершить тайное вторжение. Но разумеется, на появление всего французского флота никто не рассчитывал.