Повелители Марса (ЛП) - Грэм Макнилл

Андерс постучал по плоскому сетчатому экрану топографа. — Похоже, теперь смог.

— Если Телок не показал результаты исследований, откуда вы о них знаете, архимагос? — спросил Танна.

— Вы считаете, что я начал экспедицию без подготовки, сержант Танна? — ответил вопросом на вопрос Котов, принимая скрытый вызов. — Поверьте, я изучил всё об архимагосе Телоке: все опубликованные монографии, отчёты об экспериментах и безумные рассказы, которые окружали его, начиная от вступления в марсианское Духовенство и заканчивая исчезновением экспедиции. Мои приготовления ни в чём не уступают вашим перед битвой. Ключ к пониманию Телока, мой друг-Храмовник, находится не только в изучении всего, но и в понимании, что из этого является важным, а что бессмысленными сказками.

— И что ваши изыскания дали вам, архимагос? — поинтересовался Андерс. — Зачем защищать корабль, который погибнет вместе с планетой?

Котов выпрямился, логика диктовала единственно возможный ответ.

— Чтобы защитить корабль, пока он не выполнит свою функцию.

— И что это за функция?

— Не знаю. Подозреваю, что мы узнаем только когда окажемся на борту.

Дальномер в шлеме Танны показывал, что до «Томиоки» оставалось два километра, хотя из-за огромного размера корабль казался гораздо ближе. Контингент Механикус, любопытная комбинация из воинов и исследователей, окружённых устойчивыми к местной атмосфере скитариями Дахана, занимал штурмовую зубчатую стену по левому борту, а он и остальные боевые братья стояли на правом наплечнике «Лупы Капиталины» вместе с тяжеловооруженным подразделением кадианцев в скафандрах.

Танна видел, как тренируются смертные солдаты и знал, что они опытные воины, но они не были Адептус Астартес, и это делало их ненадёжными. Он подавил мысли о замороженном теле Ауйдена в морге «Табулария», зная, что только ослабит ими эффективность отделения. Но как бы Танна не пытался оставить скорбь за стенами дисциплины и психоконтроля он остро переживал потерю.

Ещё одна смерть, которая уменьшает надежду вернуться в орден.

Танна знал, что остальные братья тоже переживают, но не мог найти для них слов, произнести успокаивающую речь и исцелить боль от гибели апотекария. Как и смерть Кул Гилада потеря Ауйдена была не на его совести, но Танна считал, что обязан сделать всё, чтобы каждый его воин остался в живых. Непростая задача, и каждый командир воинов знал, что, в конечном счёте, она невыполнима.

«Владыка войны» оглушительными шагами быстро сокращал расстояние между краем плато и вертикальным шпилем корабля. Отбросив скорбные мысли, сержант наклонился над зубчатыми стенами с шестерёнками, наблюдая за следовавшими за богом-машиной ротами супертяжёлой техники кадианцев и военными машинами скитариев. Оба «Пса войны» петляли впереди «Лупы Капиталины», словно превосходные охотники, впрочем, они ими и были.

Вдали от «Владыки войны» хорошо защищённые рабочие бригады «Табулария» выкапывали «Барисан» из обволакивающей кристаллической тюрьмы. Благородный десантно-штурмовой корабль вернут на «Сперанцу» и отремонтируют.

Танна сжал кулак и прижал к украшенному орлом нагруднику.

— Ты снова полетишь, великий, — прошептал он.

— Это не правильно, — произнёс Варда, чёрный меч висел у него за плечом и чемпион слегка согнул ноги, нейтрализуя покачивание шагавшего «Владыки войны». — Мы пришли сюда, ожидая найти место крушения, обломки разбившегося корабля, который заржавел и развалился за больше чем четыре тысячи лет. Но корабль выглядит так, словно приземлился десять лет назад. Что думаете, сержант?

Танна чувствовал внимательные взгляды боевых братьев и знал, что они ожидали содержательный ответ.

— Я думаю, что каждый метр корабля будет защищён.

Варда кивнул, сжав пальцы на рукояти чёрного меча.

— Кристаллическими существами?

Танна кивнул. — Ими и ещё хуже, — сказал он. — Мы не предприняли мер, чтобы избежать обнаружения, приближаясь к «Томиоке», поэтому разумно предположить, что какими бы старыми не были Механикус на корабле, они знают о нашем прибытии.

— Ясно, — согласился Варда. — Что вас беспокоит?

— Если архимагос Котов так уверен, что здесь кто-то есть, почему никто не отреагировал на нашу высадку на планету?

— Вы не думаете, что эти… гнннх… кристаллические существа, убившие брата… нггг… Ауйдена и были реакцией? — произнёс Иссур, от гнева его непроизвольные подёргивания стали ещё сильнее.

— Если архимагос Котов прав, то они были автоматической реакцией, — пояснил Танна.

— Возможно, корабль получил повреждения и больше не способен отслеживать орбитальное движение, — предположил Браха, показывая на кристаллические наросты, выступавшие из носовых отсеков «Томиоки». — Или возможно эти штуки, чем бы они ни были, мешают топографам корабля.

Яэль усмехнулся. — С каких пор ты стал технодесантником?

— У тебя есть ответ получше, мальчик?

Танна вмешался, прежде чем Яэль успел отреагировать на язвительное замечание Брахи.

— Даже если на корабле лишились возможности отслеживать суда на орбите, они не могли не заметить сражение у себя под носом. Не говоря уже о приближающемся «Владыке войны». Но они вообще никак не реагируют на наше присутствие.

— И что это значит? — спросил Варда.

— Одно из двух. Или на корабле никого нет или они ждут, когда мы подойдём ближе, прежде чем сделать свой ход.

— Засада?

— Будем действовать исходя из этого предположения, — сказал Танна, и рыцари выпрямились перед неизбежной схваткой.

— Получается это всё равно что… нггг… штурм… нннг… космического скитальца? — спросил Иссур.

— Подходящее сравнение для того, к чему стоит готовиться, — ответил Танна, хорошо знавший все сложности зачистки скитальца: темноту, ведущие в тупики туннели и лабиринты внутренних конструкций собранных судов — часть из которых, несомненно, имела ксенопроисхождение. Не говоря уже о неописуемых ужасах, которые часто скрывались внутри: жизненные формы тиранидов, зелёнокожие, бесплотные мерзости варпа или ещё хуже.

— По крайней мере, у нас будет сила тяжести, — заметил вечно оптимистичный Яэль.

— Верно, но всё будет наклонено на девяносто градусов, — заметил Варда. — Не будет никакого пола, только переборки и поперечные переходы для опоры. Каждый метр будет напоминать восхождение в гору.

— Хватит, — сказал Танна. — Эта операция не отличается от любого другого штурма. Мы входим и убиваем то, что обнаруживаем.

Уверенность сержанта заставила остальных замолчать, но невысказанные мысли о смерти апотекария висели в воздухе, словно проклятье. Все молчали, пока «Лупа Капиталина» не оказалась в пятистах метрах от «Томиоки» и Танна не перевёл взгляд на ледяные утёсы, подпиравшие нижнюю часть корабля.

Ледниковый лёд переливался радужным фиолетовым светом, и в его глубинах мерцали отражённые металлические блики. Лёд был очень чистым и казался почти прозрачным, поэтому искажённое изображение корабля напоминало затонувшее на мелководье судно.

«Лупа Капиталина» подняла плазменную пушку до уровня плеч, и на муфтовых креплениях расцвели дуги раскалённой синей молнии. Плазменный деструктор был огромным сглаженным оружием размером с абордажную торпеду, овальный ствол которого опоясывали тяжёлые магнитные кольца. Гудящая растущая мощь соприкоснулась с пустотными щитами, возникло северное сияние, заставившее кадианцев отвернуться от яростной демонстрации раскалённых, как солнце энергий. Мерцающие волны затуманили воздух вокруг орудия — накопленный и готовый вырваться жар ядра звезды.

Но вместо того чтобы пустить в ход своё самое мощное оружие «Лупа Капиталина» устремила кулак вперёд, словно наносила удар. Волна жара испарила лёд задолго до столкновения, шипящая пелена перегретого воздуха взметнулась ввысь. Высокий «Владыка войны» шагнул в сторону, и сдерживаемые плазменные энергии проплавили окружавший корабль лёд.

Точность, необходимая для такого манёвра, изумила Танну, который искренне не верил, что огромная машина способна так ловко двигаться. Насыщенный электричеством пар прошёл сквозь пустотные щиты, принеся запахи невероятной древности, нагретого металла и химически чистого азота.

Когда клубившиеся облака рассеялись в атмосфериках, Танна увидел широкую галерею, прорубленную сквозь толстый контрфорс, поддерживавший нижнюю часть корабля. То, что несколько секунд назад оставалось непроницаемым, теперь открылось миру, и сквозь завесу расплавленного льда Танна увидел блестящий мокрый корпус «Томиоки».

— Без сожалений, братья, — сказал Танна, когда начала опускаться штурмовая рампа. — Без пощады.

— Без страха, — дружно ответили воины.