Цена бесчестья - Чингиз Абдуллаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда у вас такие драгоценности? Между прочим, ваши новые часы я передал Каплуновичу.
— Спасибо, — кивнула она, — это подарки.
— Догадываюсь, что вы не сами их покупали. Я могу узнать, кто именно вам дарил такие подарки?
— Нет, не можете… Это не имеет никакого отношения к моему исчезновению.
— Хорошо. — Он почувствовал, как она с трудом сдерживается, и решил не давить своими вопросами. — Тогда поговорим о вашем обзоре, который вы сделали для Репникова.
— Нет, — быстро перебила она его, чуть покраснев, — о моем доме. Вернее — вашем посещении моего дома.
Он подумал, что не понимает причины её волнения. И кажется, она даже злится.
— О чем ещё вы хотите, чтобы я вас спросил? — уточнил Дронго.
— Что ещё вы нашли в моей квартире? — Она спросила об этом, кусая нижнюю губу.
Дронго нахмурился. Или он пропустил нечто важное?
— Мы забрали ваш ноутбук и взяли часы, — вспомнил он, — но компьютер мы потом вернули. Просмотрели ваши письма…
— Вы все смотрели? — перебила его в очередной раз Вера.
— Д-да… — Каким дураком он был в этот момент.
— Вы копались в моем бельевом шкафу? — Было заметно, с каким трудом даётся ей этот вопрос. Ей, наверное, неприятно, что он смотрел её нижнее бельё. Это всегда неприятно любой женщине. И любому мужчине. Когда копаются в их бельё. Или? Или… Он наконец вспомнил. И изумлённо взглянул на свою собеседницу. Конечно! Вот почему она так нервничает. Какой он кретин! Об этом нужно было помнить с самого начала.
— Я все положил на место, — тактично сообщил Дронго.
Спасибо. — Она резко дёрнулась. — Спасибо, что вы так деликатны. Рылись в моем бельё… И все увидели.
— Вы имеете в виду «прибор»? — Он назвал его именно так. Конечно, её волновал тот самый дурацкий вибромассажер, который он нашёл в шкафу. И ей было стыдно, что посторонний мужчина мог найти у неё в доме подобную вещь.
— Это не мой прибор, — поморщилась Вера, — я не употребляю подобные вещицы. Они мне никогда не были нужны. Его принесла моя подруга, когда я рассталась с Сашей. Ради хохмы. А потом он у меня остался. Все эти дни я думала об этом дурацком приборе. Представляю, что вы подумали обо мне…
Ничего я не думал, — устало ответил Дронго, — интимные проблемы — это ваше личное дело. Мне было важно вас найти. Если бы этот «прибор» мог помочь выйти на вас, значит, все было правильно. Но он не помогал. И я о нем сразу забыл.
Вера дёрнула плечами. Кажется, только сейчас вспомнила, что на ней всего лишь просвечивающая белая майка. Она извинилась и, поднявшись, прошла в другую комнату, чтобы переодеться. Дронго встал и подошёл к окну. Прямо перед отелем был интересный фонтан, который находился в асфальте. Здесь не было никаких ограждений. Струи воды, освещённые фонарями, били прямо из асфальта. Это было красиво и необычно.
Вера вернулась, уже успев переодеться. Она надела бюстгальтер и голубую сорочку.
— Вы обедали? — спросил повернувшийся к ней Дронго.
— Нет, — ответила Вера. Было заметно, что она немного успокоилась.
— Тогда поедим вместе, — предложил он, — заодно обсудим все наши проблемы. Хотя к этому времени будет уже ужин.
— У вас есть оружие? — поинтересовалась Вера.
— Я обычно не ношу с собой оружие. Оно создаёт ложную иллюзию безопасности. Лучше рассчитывать на самого себя. И на свои кулаки.
Четырнадцатое октября
Ресторан «Касса Рубио» находился в старой части города. Дронго попросил портье заказать им столик на крыше. Там традиционно были самые лучшие места. В середине октября на юге Испании вполне можно ужинать под открытым небом. Официант принял заказ, а подошедший метрдотель вдруг поинтересовался, из какой страны они приехали. Вера изумлённо взглянула на пузатого испанца, не понимая, почему его интересует национальность клиентов. Но Дронго знал традиции испанских ресторанов в Кордове.
— Сеньора из России, — пояснил он метрдотелю.
— Зачем? — спросила Вера, когда испанец отошёл от них. — Зачем его интересует, из какой страны мы приехали? И почему вы ему сказали?
— Когда подадут десерт, вас ожидает сюрприз, — пояснил Дронго.
— Надеюсь, что он будет приятным, — вздохнула она. — У вас есть мобильный телефон?
— Конечно. Я купил его в Малаге.
— Может, я позвоню Кире? Сейчас, когда вы меня нашли, мне все кажется не столь страшным.
— Нет, — возразил Дронго, — не нужно звонить. Это слишком опасно. Сделаем иначе. Я позвоню вашей племяннице, Алле, и вы с ней поговорите. Только несколько слов. Чем меньше, тем лучше.
— Откуда вы знаете её номер телефона? — удивлённо спросила Вера. Затем кивнула: — Извините. Я в таком состоянии иногда говорю глупости.
Он достал аппарат и набрал номер Аллы. Девушка сразу ответила. Дронго передал телефон своей спутнице.
— Алла, здравствуй, — чуть дрогнувшим голосом произнесла Вера.
— Здравствуй, Вера, — обрадовалась девушка, — где ты находишься?
— Далеко. Передай маме, чтобы не волновалась. Меня нашёл их друг. Ты понимаешь?
— Все передам. Как тебя найти? Куда нам звонить?
— Никуда, — глухо ответила Вера, — никуда не звоните. Я сама вас найду. И скажи, чтобы не волновались. Я вас целую. Кире привет. Пока.
Дронго взял у неё аппарат и отключил его. На глазах у Веры появились слезы. Она вытерла их кончиком платка.
— Все так неправильно получилось, — вздохнула она.
Он подождал, пока она успокоится. И только затем сказал:
— Теперь попытайтесь мне сформулировать, почему вы так уверены, что вас пытаются убрать из-за того, что вы помогали Репникову с неизвестным мне обзором.
Она надела перед выходом в ресторан лёгкую куртку и снова собрала волосы. Несмотря на тёплую погоду, в Кордове ей было зябко. Он подумал, что напрасно они выбрали столик на крыше ресторана. Дронго помнил, сколько ей лет, но внешне Вера казалась гораздо моложе. Только резкие складки у рта несколько портили общее впечатление. И её глаза — внимательные и насторожённые.
— Мы работали у бывшего главы правительства, — пояснила Вера, — работали достаточно дружно. Но когда пришёл новый премьер, мы вынуждены были уйти. Знаете, новая метла всегда метёт по-своему. В общем, каждый из нас сумел устроиться на новую работу. Специалисты нашей квалификации не остаются без дела. Но несколько месяцев назад наш бывший шеф решил вернуться в политику. Вы знаете, как это неоднозначно было встречено в политических кругах. Против него стали организовывать провокации, появились различные статьи, в том числе и грубые нападки Оглобина. И вскоре мне позвонил Денис Викторович. Он сказал, что они готовят большой аналитический обзор о приватизации металлургической компании «Стил-М». Аукционы были проведены с грубейшими нарушениями закона уже после того, как сменилось правительство. Почти все акции попали в руки «нужных людей».
Если разобраться, это типичный пример «чиновничьей приватизации», когда все известно заранее. И все правила игры расписаны тоже наперёд. Я немного знала об этой компании, мы с ними сотрудничали, готовили документы. Кроме того, часть акций была куплена Борисом Самуиловичем. Об этом много писали. Поэтому я так боялась подставить Киру и её мужа, не звонила им, даже не пыталась с ними связаться. Мы подготовили вместе с Репниковым очень интересный обзор и передали его помощнику бывшего премьера Феоктистову. Если экс-премьер выступит с этим девятнадцатого октября, будет настоящая сенсация. А он, судя по всему, готовится выступить. И тогда все поймут, что залоговые аукционы девяностых были семечками по сравнению с новыми правилами игры в наше время. Когда чиновники заранее назначают ответственных за приватизацию и открыто помогают своим в переделе собственности.
— Вы полагаете, что ваш бывший шеф может решиться на подобный шаг?
— Уверена. Они его загнали в угол. И он собирается нанести ответный удар. Это будет очень громкая сенсация, и он сразу станет важной политической фигурой в новом раскладе на президентских выборах. В нашей стране любят обиженных борцов за правду.
— Феоктистов, — сказал Дронго. — Все говорили, что он очень влиятельный человек?
— Возможно. — Она явно не хотела обсуждать эту тему.
— И вы оставили себе копию обзора? — вдруг спросил Дронго.
Она вздрогнула:
— С чего вы взяли?
— Догадался. Поэтому они вас так ищут. И вы, конечно, оставили его в Москве, решив не рисковать и не брать с собой.
— Я вам ничего не скажу, — медленно произнесла она, — это гарантия моей безопасности.
— Боюсь, что вы ошибаетесь. Это скорее гарантия их интереса к вам.
Вера молчала.
— Только мне не совсем понятно, почему вместе с Репниковым убрали и журналиста Оглобина, — сказал Дронго. — Ведь, по логике, он выступал против бывшего премьера, значит, был на стороне тех, кто не хочет публикации ваших аналитических материалов.