Богу - Илья Британ

«Она живёт у тихих лунных скал…»

Она живёт у тихих лунных скал,Внимая гуслям — самогудам,И скорбных губ безжизненный кристаллГлядит померкшим изумрудом.

Как блёклый лотос — грустная рука,Как мёртвый жемчуг — узкий ноготь:Её души уснувшие векаНичто, ничто не может трогать…

«Скучен возраст мой вечерний…»

Скучен возраст мой вечерний;Хоть и пламенно молюсь,Но смешней и суевернейДень от дня я становлюсь.

Вечно в поисках ответаЖадный слух мой, острый взгляд:Сон, гадание, приметаМне о чём-то говорят.

День и ночь томят загадкиВ муках, в пламенном бреду;Но храня вина остатки,Я любви и правды жду…

«Всю жизнь — и радость, и печали…»

Всю жизнь — и радость, и печали,Весь путь до похоронных дрогМы сами, милая, избрали,И нас за то карает Бог.

Как часто-часто вспоминаюТот выбор в небе, выбор мой, —И не страшна мне мука злая,И не спешу я в мир иной.

Не мог избрать пути другого!Не мне подсчитывать итог:Когда приду на небо снова,Его объявит мне сам Бог…

«Давно поверил я приметам…»

Давно поверил я приметам.В игре везет таким влюблённым…Сраженье новое с поэтом? —Теперь за столиком зелёным?..

Горды мы: смело переносимПочти с улыбкой горе злое…Va banque! — У вас? конечно, восемьЧто у меня? — сейчас открою.

Ужель опять вы победилиИ засмеётесь до упадка?И там, и здесь — везде убили? —Глядите: кажется… девятка.

«О, камни вы! о, звери вы!..»

О, камни вы! о, звери вы! —Любовь из сердца гоните:Скорей заплачет дерево,Чем вы слезу пророните…

Вы тусклы, точно олово! —Ни в бой вступить, ни в храм идти;Ни праздника веселого,Ни подвига, ни памяти…

И вас рукой железною,Во имя Бога вражьегоРаспнут над красной бездною,И вы сгниёте заживо!..

«Я знаю, ненависть — злой грех…»

Я знаю, ненависть — злой грехСвоих врагов простил давно я.Забыл я всё, забыл я всех,И в сердце умерло былое.

Но как простить чужих врагов,Чьи руки губят братьев милых?Для них не знаю светлых слов,Любить их, Боже, я не в силах!

Я знаю, меч — начало зла,Мне для себя его не надо:Хоть мало сил судьба дала,Но имя Божье мне ограда.

Но если гибнут брат, сестра,И Смерть стоит у их порога,Тогда пусть будет сталь остра:Моя любовь мне ближе Бога!

«Жуткая осень. Конец октября…»

Жуткая осень. Конец октября.Ночь непробудная. Медлит заря.Месяц кровавый в недвижной реке.Песни и крики, и пляс в кабаке.Голь разгулялася. Брань. Самогон.В дыме табачном не видно икон. —«Попили кровушки нашей! теперь…Мести, расплаты потребовал звёрь:Дай ему крови, — ты сам виноват,Сытый, безжалостный Авеля брат!Мстит за отцов он, за жён и невест,Мстит, сам не зная, за попранный крест. —«Мы вам покажем, растак вашу мать,Как на войну мужика посылать!Что мы — бараны аль стадо овец?Ладно, вот будет победный конец…За нос водили, что малых детей, —Знаем, чем пахнет от барских затей.Выкуси… хватит!» — На волка похож! —Дай ему сердце за чёрную ложь.Сам ты ковал ему эти мечи;Выкормил зверя, теперь — получи… —«Адом пужали вы тёмный народ…Будете помнить семнадцатый год!Мы вам пропишем: не хуже, чай, вас!» —Слышишь в их вопле Божественный глас?Людям и небу ты лгал свыше сил,В сердце народном ты Бога убил, —Жизнью заплатишь за мрак и за гнёт,Твой же потомок тебя проклянёт! —«С бабами нашими любите спать?Будет и бабам теперь благодать:Пусть-ка попляшут в господских шелках,Барские кольца на ихних руках!Девкам картинки дадим, зеркала,Шляпки да зонтики… Наша взяла!» —Вот она кара земного пути!Сердце пустое, скорее плати.Грабь, что награблено, злое от зла,Вечное жуткое: наша взяла…Грех и безумие, стыд и позор, —Время и Дьявол вам точат топор!Бог не откликнется, — лжива мольба:Деспоту — участь его же раба.Хладное сердце тяжело свинца;Злое от злого, и — так без конца… —Голь разгулялась!.. Брань. Самогон.В дыме табачном не видно икон.Стонет за окнами тягостный мракВетром охрипшим и воем собак.Ночь непробудная. Медлит заря.Жуткая осень. Конец октября.

«Разве сны кристальней…»

Разве сны кристальнейТолько в чёрной спальне?Разве могут снитьсяТолько злые лица?Разве переменаТо же, что измена?Разве маска гримаТо же, что и схима?Разве виноградаИноку не надо?Разве блеск жемчужинНищему не нужен?Разве: дорогое,Значит: никакое?Разве: не забуду,Значит: лживым буду?.. —Хоть вопросы — шутка,Но ответить — жутко!

«Как печаль твоего поцелуя…»

Как печаль твоего поцелуя,Эта ласка осеннего дня. —Не грустить по тебе не могу я:Всё терзает и ранит меня.

Как признанье моё без ответа,Взор осеннего неба погас. —Я люблю и страдаю за это:Красота и любовь — не для нас.

Как душа твоя грустно-немая,Этот милый осенний покой. —Только прошлому жадно внимая,Я живу своей Божьей тоской.

Как осенние ночи в туманахИ как поздний цветок в ноябре,Я тужу в заколдованных странахПо тебе, как по светлой заре…

«Ты знаешь, в жутких ураганах…»

Ты знаешь, в жутких ураганахТаится ласковый покой,А в жгучих язвах, в чёрных ранахЕсть радость жизни неземной.

Ты знаешь, в крике злобном громаЖивёт святая тишина,А боль последнего надломаЗабвенья мудрого полна.

Ты знаешь, в гаснущих закатахАлеет пламенный восход,А в днях, безумной скорбью взятых,Незримо зреет счастья плод.

Ты знаешь, замкнутые двериСвободу вечную несут,А все страданья, все потериНас прямо к Богу приведут.

Ты знаешь, кладбища границаУходит в неба синеву,А то, что здесь нам только снится,Мы там увидим наяву!..

«Вчера в театре в синей ложе…»

Вчера в театре в синей ложе,Когда сплетались звуки-тени,Была на призрак ты похожа,Который жаждет всепрощенья.

Как жемчуг бледный, были щёки,Глаза — потухшие светила,А сердце слышало упрёки,И ты сама себя судила.

Больною совестью повторенМалейший миг в бреду кошмара.И мрак души был глух и чёрен,Как преступление и кара.

О вечной жизни тени-звукиРыдали в мареве театра, —О том, что в мире нет разлуки,Что нет «вчера», не будет «завтра».

«Покоя нет в самоубийстве!..»

В.Ш.

Покоя нет в самоубийстве!Лукаво лжёт холодный труп.Упали сорванные листья,Но свеж и зелен крепкий дуб.

Беги проклятого магнита,Которым Смерть тебя влечет:Пускай душа твоя разбита,И с прошлым счастьем кончен счёт;

Пускай… Отживши всё земное,Душа не может быть мертва.Блаженство вечного покоя —Любовь и вещие слова!

И лжёт себе самоубийца,И лжёт уставшим Сатана:Земное горе только снится;Где Бог, — там мир и тишина!

«Была ль судьба твоя, забава ли…»