Опасности и правда - Алекс Мирез
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что ты можешь предложить? – спросила я.
– Тут на углу есть «Макдоналдс», – махнул он рукой в том направлении, где, очевидно, находился этот ресторан быстрого питания. – Я могу туда сбегать, хотя…
Это самое «хотя» интригующе повисло в воздухе.
– Что хотя? – фыркнула я. – Боишься, что я сбегу?
Его губы скривились в печальной и чуть зловещей усмешке.
– Нет, ты никуда не уйдешь, – просто ответил он. – Я запру тебя в машине.
С этими словами он открыл дверцу и вышел, прежде чем я успела отреагировать.
– Адрик! – воскликнула я, глядя, как он запирает дверцу на ключ.
– Проследи, когда выйдет Александр, – велел он.
Я с видимой неохотой подчинилась, хотя мне самой было интересно, что будет, когда выйдет Александр.
Но я так ничего и не увидела. Алекс не выходил, а вскоре вернулся Адрик с едой. Ели мы на парковке, по-прежнему сидя в машине. Надо сказать, что мне трудно было не смотреть на его голые руки и мокрое лицо, пока он доставал четыре гамбургера и четыре больших порции картошки фри. Он был так красив, что у меня заболело сердце. Мне вдруг захотелось нарисовать его портрет, а потом поместить в рамку. Поистине непосильная задача: пытаться сосредоточиться на чем-то другом, когда он рядом, но я собрала всю свою волю и представила огромный плакат с надписью: «НЕ ВЕРЬ! БУДЬ ОСТОРОЖНА!», реющий над всеми мыслями и чувствами, которые я испытывала к нему.
Хотя… Не могу не признать, я всегда питала к Адрику слабость. Ведь недаром говорят, что лучший мужчина – тот, кто дает тебе чувство покоя и безопасности и не треплет нервы. Именно это я и ощущала рядом с ним: покой, отсутствие проблем, чистоту, возможность быть счастливой.
Может, именно поэтому мне трудно было поверить, что Адрик настолько безразличен к чужим проблемам и неприятностям, как сказал Эган в тот день, когда в аудитории прокрутили злосчастное видео. Мне хотелось спросить, не является ли его поведение насквозь фальшивым, хотелось услышать из его собственных уст, но было ли у меня на это моральное право? Я ведь тоже насквозь фальшива, все мои действия – лишь часть плана, и если я что-то сделала не так… Поверьте, я даже не осознавала своих глупостей и ошибок. Да, именно так. Это правда.
Но я не собиралась отступать. И теперь должна была как можно быстрее двигаться вперед.
Но на минутку я все же засомневалась.
– Так какого черта мы здесь торчим, Адрик? – спросила я, драматично закатывая глаза.
Состроив трагическую мину, он посмотрел на пакеты с бургерами и картошкой фри, лежавшие у него на коленях. В руке он держал недоеденный гамбургер.
– Ты права, пожалуй, стоило заказать еще один гамбургер, – озабоченно произнес он с набитым ртом. – Порой я недооцениваю свой аппетит.
– Нет! – воскликнула я.
Адрик настолько растерялся, что перестал жевать.
– Мы все и вот это… – пробормотала я, пояснив свою мысль круговым движением руки. – То мы поступаем плохо, потом – хорошо, затем творим всякие жестокости и опять делаем что-то хорошо, даже не считая нужным об этом говорить.
– Ты же вроде не хотела со мной разговаривать, – тут же парировал он.
После этого мне пришлось закрыть рот. Зачем я вообще это брякнула? Разозлившись на саму себя, я откинулась на спинку сиденья. Я уже давно сидела в машине, надев толстовку, а моя блузка до сих пор не высохла. Мало того, толстовка тоже промокла в некоторых местах. Я продрогла от мокрой одежды. Мне стало холодно, и я заворочалась на сиденье.
– Тебе нужно снять твою мокрую блузку и остаться в одной толстовке, иначе продрогнешь и загнешься от пневмонии, – произнес он, став совершенно серьезным по непонятной причине – то ли из-за моего молчания, то ли правда испугался, что я могу умереть.
В том, как Адрик рассуждал о смерти, было что-то забавное и не слишком правдоподобное.
– Ты преувеличиваешь, ни от чего я не умру, – фыркнула я, закатив глаза. – А кроме того, где я ее сниму? Тогда уж лучше зайти в гостиницу и снять номер, чтобы послушать через стенку, чем там занимается Александр, хотя на этот счет у меня есть идея.
Я тут же поняла, как глупо это прозвучало, едва увидев мелькнувшую на губах Адрика хитрую зловещую улыбочку.
– Так ты приглашаешь меня в гостиничный номер, Дерри? – лукаво спросил он. – Я не какой-нибудь простак. Сначала хотя бы закажи мне кофе.
Эти слова пробудили во мне некое чувство, которое я тут же попыталась отогнать прочь.
– Не глупи, – отмахнулась я. – Я правда очень замерзла.
– Перебирайся на заднее сиденье и снимай мокрую блузку, – сказал он, пожав плечами. – Я не буду на тебя смотреть.
Ну что ж, остается либо умереть от холода, либо снять блузку и надеть толстовку… С минуту я колебалась, а потом… Ладно, только надо бы побыстрее.
Я взобралась на сиденье с ногами, села на корточки и протянула ногу в заднюю часть машины. Встав ногой на заднее сиденье, я перевалилась на него, как мешок с картошкой, шлепнувшись на задницу. Покосилась на Адрика: он невозмутимо доедал картошку и равнодушно смотрел на меня, считая, что я сама справлюсь. Я могла бы залюбоваться его спиной и плечами, но мне следовало сосредоточиться на собственных.
Некоторые девушки весьма практичны. Например, я могу снять лифчик, не снимая при этом футболку. Думаю, это достаточно распространенное умение, но не все одинаковые, так что не буду обобщать. Я не хотела снимать все сразу. Самым трудным оказалась прилипшая ткань блузки. Она была немного эластичной. Конечно, блузка была отнюдь не безобразной, вполне стильной, но слишком облегающей. Мне пришло в голову, что, если я стяну бретельки бюстгальтера, можно будет стащить блузку через ворот толстовки, растянув его на несколько сантиметров, не снимая самой толстовки.
М-да, это оказалось еще сложнее, чем Марку Уотни из «Марсианина» выжить на Марсе, несмотря на все познания в химии и биологии. По крайней мере так мне казалось в этот момент.
Я снова покосилась на Адрика. Он по-прежнему смотрел в сторону гостиницы.
Ну, с богом! Я набрала побольше воздуха и приступила к осуществлению задумки. Высвободила руки, и теперь блузка держалась только на груди. Тогда я принялась тащить ее вверх, скатывая валиком мокрую ткань, и вскоре влажной кожи коснулся холодный воздух. Я высвободила грудь и закатала блузку до шеи. На миг я остановилась и попыталась вытащить блузку через ворот толстовки, которая по-прежнему оставалась на
