До края вечности (СИ) - Ормонд Натали

− Поэтому я забираю свою жену отсюда прямо сейчас,− руки Дэсмонда сжались на моей спине чуть крепче, будто он просил не возражать ему. Но я и не собиралась этого делать.

− Эра Неро, − Теодор обратился ко мне как к замужней даме, и мне, слыша такое обращение впервые, было очень непривычно. − Я буду благодарен, если вы перед уходом оставите описание открытого вами способа лечения.

Пока я записывала схему лечения, Дэсмонд и Тэодор что-то негромко обсуждали в другом конце кабинета. Наконец, закончив, я подошла к мужчинам.

− Доктор Руссо, я очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали, − улыбнулась я Теодору. − Сейчас я должна буду уехать на некоторое время, но, надеюсь, что смогу скоро вернуться и лично принять участие в тестировании нового метода лечения.

− Что ты имела в виду, говоря, что должна уехать? Уехать куда? − спросил Дэсмонд, когда мы оказались в его экипаже.

− Туда, откуда я однажды сбежала, и где могут быть ответы на те вопросы, которые сейчас стоят перед нами. В Лючеррино. Город, едва не погибший от чумы.

Несколько минут Дэсмонд просто молчал, не сводя с меня тяжелого взгляда. Я видела, как желание запретить мне даже думать об этой поездке борется в нем со стремлением поддержать принятое мной решение. Наконец, не в силах больше сдерживать свои чувства, он перетянул меня к себе на колени и крепко сжал в объятиях, крадя из моих губ дыхание в обжигающем поцелуе.

− Ты понимаешь, насколько опасна твоя идея? − спросил он, когда к нам вернулась способность разговаривать.

− Настолько же, насколько она необходима, − я по-прежнему находилась в кольце его рук, прижимаясь к его широкой груди. Пусть мир вокруг нас мог обрушиться в любой момент, но я не желала упускать ни одного мгновения дарованного нам счастья.

− Упрямица, − Дэсмонд потерся носом о мой висок, зарываясь в волосы. − Но ты же понимаешь, что теперь тебе придется назвать мне свое последнее имя и рассказать то, что ты скрываешь о своей семье.

− Мне просто было больно вспоминать об этом. О покинутом доме. О тех, кого я любила и потеряла. Но теперь боль утихла. Мы вместе, и ты со мной.

Я прижалась к Дэсмонду еще теснее. В кольце его рук было так тепло и уютно, и мой мир сузился до пространства экипажа, в котором мы были вдвоем.

− Эра Анна Манчини, она как-то связана с Алирой Манчини? − спросила я мужа после долгого молчания.

− Это мать Арона и Алиры Манчини. В юности мы с ними много общались. А ты знакома с Алирой?

− Да. Мы познакомились с ней вскоре после того, как я приехала во Френцу, и довольно часто встречаемся, чтобы выпить кофе. Что-то не так? − Я скорее почувствовала, чем увидела, как нахмурился Дэсмонд.

− Пока не знаю. Но совпадений становится слишком много, чтобы считать их случайными. И грань между ними и судьбой очень тонка.

− Ты думаешь, что то, что случилось с эром Бруни и с эрой Манчини имеет одну и ту же природу?

− Да, это более чем вероятно. И так как потенциал эры Манчини был очень низким, то магию накапливали долго, а потому ее резкое удаление из магического контура привело к фатальным последствиям. К магической коме.

− Тогда единственным разумным объяснением природы магической чумы является ее искусственное происхождение.

В этот момент экипаж подъехал к дому эры Новиты, и нам пришлось прервать разговор. Эра Новита сидела в кресле в большой гостиной, но, увидев нас, поднялась нам навстречу. Она была бледной и необычно тихой, а в уголках ее глаз блестели слезы.

− Я только что получила известие про Анну. Это как-то связано с тем, что произошло с …

Эра Манчини не договорила, но мы с Дэсмондом поняли о ком она говорит. О прежнем герцоге Ривельском.

− Скорее всего, да. − Дэсмонд подошел к матери и обнял ее. − Все будет хорошо, мама. Мы сумеем решить эту головоломку и найдем способ помочь пострадавшим. Элена уже в шаге от этого.

Эра Новита подняла голову и с надеждой посмотрела на меня из-за плеча сына.

− Это правда? Ты знаешь, как помочь больным с поврежденным магическим контуром?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

− Сегодня у меня получилось повысить уровень магического потенциала больного на единицу. Но я не знаю, как долго продлится эффект от лечения и поможет ли такой метод тем, кто находится в магической коме. − Я не хотела обнадеживать эру Новиту понапрасну, но вместе с тем страстно желала вернуть отца Дэсмонда к нормальной жизни.

Эра Новита высвободилась из объятий сына и, взяв его за руку, подошла ко мне. А затем взяла мою руку и соединила ее с рукой Дэсмонда. Соединила наши руки, на которых под одеждой были скрыты браслеты брачных татуировок.

− Я так рада, что даже в эти неспокойные времена вы смогли найти друг друга.

Дэсмонд с легким недоумением взглянул на мать, а потом усмехнулся, видимо, вспомнив о том, кто является хранительницей магии семейного дерева.

− И я хочу попросить вас только об одном, − продолжила эра Новита. − Не теряйте зря ни одного дня. Когда-то, очень давно, мы с Энцо чуть не погибли. И единственное, о чем я сожалела в тот момент, было то, что я не сразу поверила своим чувствам. Пыталась отрицать их, отталкивая Энцо. И теряя драгоценные дни, в которые мы могли бы быть вместе. Если бы все закончилось тогда, то как ничтожно мало счастья нам было бы отмерено из-за нашего собственного упрямства. Не повторяйте наших ошибок и живите так, как подсказывает вам сердце, не оглядываясь на то, что могут сказать или подумать о вас.

Слова эры Новиты продолжали звучать в моей голове, когда я, поднявшись в свою спальню, собирала в дорогу вещи. Услышав звук открывающейся двери, я обернулась и увидела Дэсмонда, входящего в комнату. Взяв меня за руку, он подвел меня к окну и, встав за моей спиной, заключил в объятия.

Неяркое солнце заливало старым золотом осенний сад, проникая бликами в комнату. Я стояла в надежных объятиях мужа, откинувшись ему на спину и положив голову на его плечо. Перед нами была неизвестность, но прямо сейчас мы были вместе, застывая в этом мгновении, будто заключенные навечно в янтаре. И я знала, что этот миг будет одним из тех воспоминаний, которые я унесу с собой в вечность.

− Забытый Орден, − потом нарушил молчание Дэсмонд. − Я думаю, что за всем этим должен стоять он.

21

Много веков назад один человек захотел стать повелителем всех миров. Год за годом он постигал магию, стремясь проникнуть в самую ее суть. И однажды ему удалось это. Он понял, как можно обрести власть над временем и пространством. Но это понимание было лишь первым шагом на пути к покорению мироздания. Ему нужно было еще получить силу, с помощью которой можно было бы удержать все миры и все происходящее в них покорными его воле. На это ушли долгие годы, но тот человек практически решил эту, казалось бы, невозможную задачу. Он подошел так близко, что ему оставалось сделать меньше половины шага, чтобы получить желаемое.

И в тот момент для него все остановилось.

Властители всех миров впервые объединились, чтобы помешать грядущему хаосу. Они сумели заточить того человека в темницу, созданную ими на границе их миров. Темницу, в которой не существовало времени, а было только пространство, вечно перетекающее само в себя. Ее заперли со стороны каждого из миров, и несколько печатей были призваны служить нерушимой преградой для того, кто захочет однажды проникнуть внутрь.

Имя же того человека было стерто, чтобы ни один из тех, кто будет жить после, не смог воззвать к нему, пробудив к жизни. Лишенный имени, он остался в памяти веков как Неназванный. Проклятый на вечное безжизненное существование в пространстве безвременья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я знала эту историю с детства. Сказку, старую настолько, что ничего в ней не могло показаться былью живущим ныне.

Так я думала раньше. Пока сама не столкнулась с магией, силу которой было трудно представить. И пока Дэсмонд не произнес название Забытого Ордена.

Можно стереть имя, но нельзя скрыть сущность рожденной однажды идеи. У великого зла всегда остаются последователи, даже если имя этого зла потеряно во тьме веков. Они появились и у Неназванного, увлеченные его стремлением покорения всех миров. Назвавшись Неназванным Орденом, несколько веков назад они развязали кровопролитную войну, затронувшую почти все земли и королевства. Победа над ними была горька, ведь на полях сражений часто сталкивались те, кто прежде были друг другу родными.