Золушка для инквизитора - Леси Филеберт

— Кэти, посмотри на меня...

Я подняла взгляд на Маркуса и почувствовала, что тону в его глазах. Он смотрел на меня так... вызывающе, жадно. В этих серых глазах читалось неприкрытое желание — обладать мной. Сделать меня своей.

Но почему-то это не отталкивало. Скорее наоборот: манило к этому мужчине. Влекло так, что я с трудом сдержалась от того, чтобы не качнуться вперед, стремясь сократить расстояние между нами.

Он был сейчас так близко... его губы замерли в какой-то паре сантиметров от меня, и я чувствовала на себе горячие дыхание Маркуса. Его сладковатый парфюм кружил мне голову, такой густой и сочный аромат пряной вишни с легкой миндальной ноткой, м-м-м...

Я шумно втянула носом воздух, чувствуя, как мурашки бегут по коже от горячей ладони Маркуса, которая уверенно скользила дальше вверх по бедру.

— Почему меня к тебе так тянет? — прошептала я еле слышно, не в силах даже пошевелиться.

— Может, потому что ты тоже хочешь того же, чего и я? — глубоким голосом произнес Маркус.

— Ты негодяй и мерзавец, и испытывать к тебе влечение невозможно.

Маркус нехорошо так усмехнулся. Одна его ладонь огладила мои бедра и беспардонно скользнула к груди, к сердцу.

— Отчего тогда твое сердце сейчас бьется чаще, м-м-м?

— Я не...

Он не дал мне договорить, качнувшись вперед и накрывая мои губы своими. Вовлекая в чувственный поцелуй — такой нежный и одновременно страстный, что у меня голова закружилась от переизбытка эмоций.

Сама не заметила, как обвила шею Маркуса руками. Запустила пальцы в его волосы — оказывается, такие приятные на ощупь, шелковистые... Одно наслаждение было водить ощутимо ноготками по его затылку и чувствовать, как он также зарывается пальцами в мои волосы.

Поцелуй был такой дурманящий, упоительный. Пробуждающий во мне какие-то новые чувства. Полностью провалилась в сладострастные ощущения, просто наслаждаясь моментом здесь и сейчас. А здесь и сейчас я хотела целовать этого несносного мужчину, потому что целовался он восхитительно. Грех отказывать себе в таком удовольствии, я считаю!

Меня бросило в жар, когда Маркус подцепил лямку моего платья и сжал ее так, будто единственное, что он сейчас хотел, так это стянуть с меня лишнюю одежду, и...

Очнулась я только, когда поцелуй существенно углубился, а ладони Маркуса недвусмысленно заскользили по моему оголенному бедру.

Черт... Кажется, с размером выреза платья я действительно слегка погорячилась...

Первым порывом было дать хорошую пощечину — просто так, чтобы выплеснуть накопившиеся эмоции — но сил моих хватило только на то, чтобы оттолкнуть от себя Маркуса, прерывая поцелуй.

— Не... подходи... ко мне, — произнесла я, часто-часто дыша, упершись обеими руками в грудь Маркуса.

— Еще скажи, что тебе не понравилось, — он склонил голову набок, медленно облизнул губы, не сводя с меня порочного взгляда.

Я нервно сглотнула.

— Понравилось, — не стала отбрыкиваться. — Но это... ничего не значит.

— Ну да, конечно, — усмехнулся Маркус.

— Я все равно тебя ненавижу.

— Разумеется, — улыбка этого самодовольного нахала стала еще шире.

— И невестой твоей все равно никогда не буду!!

— А может, договоримся? — с лукавым прищуром произнес Маркус. — Ты помогаешь мне с одним делом, а я после этого отправлю тебя обратно в твой мир. Но для этого тебе всё же придется поиграть роль моей невесты. Невеста ведь мне не забавы ради нужна.

Я резко умолкла, перестав возмущаться, и заинтересованно посмотрела на Маркуса.

Почему, спрашивается, этот интриган не мог сообщить об этом раньше?! Вместо того, чтобы лезть с поцелуями, сказал бы: «Кать, у меня есть предложение, хочешь, я тебя домой верну?»

А то бедра ощупал, грудь облапал. И тут вспомнил, блин.

— Слушаю внимательно, — я отряхнула платье, поправила вырез (тот совсем перекосило).

— Я не буду обсуждать детали плана в саду, — покачал головой Лоренсо. — Пойдем, для начала нужно успокоить всех, что ты не причастна к покушению на мою жизнь. Не причастна ведь?

— К сожалению, нет.

Он расхохотался и подал мне руку, вовлекая за собой обратно в поместье. У дверей столпилось столько народу, что я засомневалась — не использовались ли здесь какие-нибудь заклинания по расширению пространства. Вся эта орава людей просто физически не могла уместиться в доме.

Со всех сторон доносилось осуждающее:

— Да как она посмела...

— Храэн Лоренсо был к ней благосклонен, а она...

— Это поведение, недопустимое для храэны... а её внешний вид...

— Вы видели разрез? Греховница!

Нормальный разрез, чего вы пристали, в самом деле. Я ещё раз поправила декольте, стряхнула с платья невидимую пылинку и уставилась на Маркуса в надежде, что сейчас он будет меня оправдывать. Ибо людской гнев был столь силен, что ощущался в воздухе, завис надо мной практически дамокловым мечом.

— Мы обсудили произошедшее с храэной Екатериной, — Маркус говорил тихо, но в воцарившейся тишине его слова звучали оглушительно. — И она клятвенно пообещала отныне никогда не травить мою еду, даже в качестве призыва к вниманию.

Чего?!

В смысле, никогда? В смысле, пообещала? Какого такого призыва?!

Я и не травила вообще-то!

Перевела полный непонимания взгляд с возмущенной толпы на мужчину, который крепко держал меня за руку, не позволяя вырваться.

— Ты что творишь... — просипела сквозь спазм в горле. — Они же меня четвертуют после такого...

— Дело в том, что храэна Екатерина прекрасно знала: я всегда тщательно проверяю свою пищу, — грустно улыбнулся Маркус. — Правда же?

— Э-э-э. Да?..

— Она так же знала, что я никогда и ничего не буду есть, не проверив специальным составом на наличие ядов. Моя будущая супруга всего лишь хотела привлечь ваше — и моё — внимание к тому, что на кухне может хозяйничать любой желающий, что недопустимо. Теперь вы понимаете, зачем она это сделала?

Кажется, они не понимали. Как, впрочем, и я. По всему выходило, что я такая продуманная и великолепная невеста, которая травит еду жениха с мыслью: «Ну, он же её проверяет, вот смешно-то будет, когда правда вскроется». А если бы не проверил? Взял и разок забил на собственные правила? Отхлебнул бы супчика и ушел на небеса?

«Упс, к сожалению, храэн Лоренсо помер. Я думала, он более бдительный». Так, что ли?

Кроме того, ведь настоящий отравитель где-то рядом. Возможно, стоит в этой же толпе и смотрит на нас с Маркусом. Смотрит и думает,